Форма входа
0/0
Тайны Кремлевского централа. Тесак, Фургал и другие. Громкие дела и «Странные» смерти, в российских тюрьмах - Меркачёва Ева Михайловна
- Дата:25.09.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: Тайны Кремлевского централа. Тесак, Фургал и другие. Громкие дела и «Странные» смерти, в российских тюрьмах
- Автор: Меркачёва Ева Михайловна
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Тайны Кремлевского централа. Тесак, Фургал и другие. Громкие дела и «Странные» смерти, в российских тюрьмах - Меркачёва Ева Михайловна. Жанр: Публицистика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Тайны Кремлевского централа. Тесак, Фургал и другие. Громкие дела и «Странные» смерти, в российских тюрьмах - Меркачёва Ева Михайловна:
В новом издании своей культовой книги журналист Ева Меркачева проследила, что случилось с героями ее расследований, фигурантами самых громких преступлений последних лет, многие из которых до сих пор на слуху. У кого-то следствие подошло к финалу, кто-то обрёл свободу, а кто-то получил пожизненный срок. В этой книге собраны подробности судебных перипетий и тюремных будней таких известных заключенных, как губернатор Фургал, актер Ефремов, министр Улюкаев, националист Тесак, священник Сергий (Романов) и других VIP-персон, оказавшихся в российских тюрьмах. В то же время многие свои публикации автор посвящает проблемам «маленького» человека, попавшего в жернова правосудия либо за мелкое преступление, либо и вовсе по недоразумению или оговору. Осмысление сломанных судеб, оголённые нервы и беспристрастное состояние переплелись в творчестве Евы Меркачевой. И как не вспомнить тут пушкинские строки: И долго буду тем любезен я народу, Что чувства добрые я лирой пробуждал, Что в мой жестокий век восславил я свободу. И милость к падшим призывал…
Читем онлайн Тайны Кремлевского централа. Тесак, Фургал и другие. Громкие дела и «Странные» смерти, в российских тюрьмах - Меркачёва Ева Михайловна
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Как начальник тюрьмы спас «Розу мира»
КПП в тюрьме особого режима (именно такой статус сегодня у «Владимирского централа») № 2 оборудовано по последнему слову техники — проход через сканирование отпечатков пальцев, современные металлодетекторы, объемные видеокамеры. Но вот ты оказываешься во внутреннем дворе и понимаешь, что здесь все почти точно как сто или даже двести лет назад. И как после этого трактовать известное высказывание Федора Достоевского: «Если общество хочет проверить уровень своей цивилизации, пусть заглянет в тюрьму»?
«Владимирский централ» сам по себе будто мост сквозь времена. Вот идешь по брусчатке двора, и ты словно в недавнем XX веке, а поворачиваешь за угол — там ждет тебя век XVIII. В старинных, нетронутых ремонтом и реставрацией коридорах одного корпуса можно фильмы снимать про царскую Россию, а в другом корпусе все новехонькое и камеры по европейским стандартам.
— Фотографируйте вот эти, а те не надо, — как бы ненароком давали указания полковники местного УФСИН. И даже попытались заставить нас удалить снимки, где видны огромные трещины на потолке или разрушенный временем пол. Они и сами не понимают, что сохранявшиеся в первозданном виде камеры двухвековой выдержки — это едва ли не главная ценность «Владимирского централа».
В старых корпусах любопытные двери камер — они узкие, дубовые, открываются с характерным скрипом. Что внутри? Железный стол, прикрученные к полу нары и шкафчик. Так все было столетия назад. Тюрьма никогда не спешила меняться, словно хотела заморозить память тех лет, когда принимала у себя поистине поразительных узников.
Вот в этой камере, к примеру, сидели трое великих людей эпохи, каждый из которых был приговорен к 25 годам: писатель Даниил Андреев, историк Лев Раков, академик Василий Парин. По соседству с ними жил в своей крохотной камере депутат еще той, дореволюционной Госдумы Шульгин. А в конце коридора были «апартаменты» князя Петра Долгорукова. Все пятеро оказались во «Владимирском централе» примерно в одно и то же время — в конце 1950-х.
Коридоры Владимирского централа
Писатель, философ Даниил Андреев попал сюда за вольнодумство и свои книги (особое совещание МГБ постановило их уничтожить). Во «Владимирском централе» Андреев начал писать свое самое знаменитое произведение «Роза мира». От уничтожения рукопись спас начальник тюрьмы Давид Крот.
— Жена Даниила Андреева Алла сама рассказывала, как это произошло, — воспоминает Закурдаев. — Она приезжала относительно недавно в тюрьму. Так вот, по ее словам, Андрееву при освобождении запретили брать любые бумаги, которые он исписал в тюрьме. Он спрятал рукописи в мешке с одеждой. А Крот (он догадывался об этом) распорядился выдать мешок без всякой проверки. К слову, начальники тюрьмы до недавнего времени жили прямо в тюрьме (квартирка располагалась прямо за кабинетом).
Ученый секретарь Эрмитажа Лев Раков получил срок за создание Музея блокады, который рассказывал о жизни осажденного Ленинграда. Арестовавшие его сотрудники спецслужб докладывали наверх: «В экспозиции не отражена роль товарища Сталина в борьбе с фашизмом». Кстати, еще до войны Ракова арестовывали по подозрению в участии в «меньшевистской террористической организации», но тогда за него заступилась перед Берией военная прокуратура, заявив, цитирую, «обвинение необоснованное, следственное дело просим прекратить». В тюрьме ходит байка, что Раков был настолько остроумным, что от одного его слова все надзиратели хватались за животы. Так это или нет, но Раков вместе с Андреевым и Париным придумали и написали шуточные биографии воображаемых знаменитых деятелей.
Академик Василий Парин не уступал ему ни в юморе, ни в человеколюбии. Он попал во «Владимирский централ» сразу по возвращении из заграничной командировки (обвинили в шпионаже в пользу США за то, что он рассказал американским ученым о создании в СССР противораковой вакцины). В тюрьме он часто вспоминал, как его вызвал в кабинет Сталин, как сказал роковую фразу: «Я ему не доверяю». Генсека не остановили былые заслуги Парина — под его руководством в военные годы был создан заменитель крови, спасший жизни многим солдатам. А Парин в одночасье весь поседел. Таким его все и запомнили в тюрьме: молодым, улыбающимся, но с абсолютно белыми волосами.
Князь Долгорукий, арестованный контрразведкой «Смерш» в Праге в 1946 году, был признан врагом народа, виновным в организации антисоветской деятельности.
— Когда его привезли во «Владимирский централ», ему уже было 80 лет и он, по меддокументам, страдал старческой дряхлостью, — говорит Миронов. — Но при этом обладал ясным умом, писал за решеткой мемуары. Уже когда срок заключения князя закончился, его никто не забирал. Родственники жили за границей, им было не до него. В приют его не взяли из-за его возраста. Так что он скончался, будучи вольным человеком, в опостылевшей ему тюрьме. А спустя 40 лет был посмертно полностью реабилитирован Генпрокуратурой России.
Создатель и вдохновитель белогвардейского движения Василий Шульгин. Читаю характеристику, написанную на него заместителем начальника тюрьмы: «Нарушений правил тюремного режима не допускал. В камере ведет себя спокойно. Политических убеждений не менял — остается ярым ненавистником коммунистов».
У меня в руках опись вещей, которые ему передавали в посылках (полагалась всего одна в год!). Везде — писчая бумага.
— Смотрите, вот тут указано 2 кг бумаги, — вздыхает работница склада тюрьмы. — А ведь он мог взять вместо этого 2 кг сахара или тушенки! Вот нынешние заключенные (а ограничение по количеству килограммов передачи существует и сегодня) предпочитают не бумагу, не книги, а только провизию. При том, что они могут сами делать заказы в тюремном магазине. Как измельчали арестанты!
Из дневника Шульгина: «В наше время независимые люди не нужны никому. Их место — тюрьма и богадельня. То и другое мне предоставили Советы, т. е. принципиальные враги, политические противники. Помогали враги. Друзья же, соратники, эмигранты не смогли помочь мне, и что важнее — они не помогали моей жене».
«Спущу кровь — и станет легче»
— Тюрьма рассчитана на 1080 человек, но сегодня здесь 350, - говорит сопровождающий нас зам начальника УФСИН по тылу Василий Мелюк. — То есть заполняемость 27 %. Все они сидят за тяжкие статьи, сроки у них огромные (есть и те, кто приговорен к пожизненному заключению). Один из корпусов функционирует как СИЗО, там сейчас 80 заключенных. Есть еще 30 человек хозобслуги.
Здесь не как в колонии, где осужденные живут в общежитиях и могут свободно передвигаться. Целыми днями арестанты «Владимирского централа» сидят по своим камерам. И лишь часовая прогулка позволяет им вдохнуть свежего воздуха. Но гуляют осужденные не по земле, а на крыше.
— Я не ступал на землю почти 20 лет, — говорит один из арестантов. И это не метафора. В тюрьме есть переходы, так называемые воздушные коридоры (кстати, весьма интересной конструкции) между верхними этажами, которые позволяют переводить узника из одной части централа в другую. Так что, выходит, вся жизнь у них и проходит «в подвисшем состоянии».
— И все же мы считаем, что чувствуют они себя здесь неплохо, — замечает начальник психологического управления Кристина Катугина. — Надо понимать, что это особая категория. Они даже если с нами идут на контакт, то обычно для того, чтобы «выгрузить» что-то свое. А вообще осужденные готовы поговорить с нами про жизнь, показать какие-то свои эмоции, но совсем глубоко они к себе не пускают. Наш психиатр считает, что у каждого второго — психопатия. Кому-то поставили диагноз «шизофрения», так что в моменты обострения она рекомендует к ним просто не подходить.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Тайны Кремлевского централа. Тесак, Фургал и другие. Громкие дела и «Странные» смерти, в российских тюрьмах - Меркачёва Ева Михайловна бесплатно.
Похожие на Тайны Кремлевского централа. Тесак, Фургал и другие. Громкие дела и «Странные» смерти, в российских тюрьмах - Меркачёва Ева Михайловна книги
- Глазами надзирателя. Внутри самой суровой тюрьмы мира - Нил Сэмворт - Биографии и Мемуары / Публицистика / Юриспруденция
- Высоко-высоко… - Яна Жемойтелите - Русская современная проза
- БП. Между прошлым и будущим. Книга вторая - Александр Половец - Биографии и Мемуары
- История Дома Романовых глазами судебно-медицинского эксперта - Юрий Александрович Молин - Биографии и Мемуары / Исторические приключения
- Записки - Александр Бенкендорф - Биографии и Мемуары
