Запорожцы — русские рыцари. История запорожского войска - Александр Широкорад
- Дата:28.08.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: Запорожцы — русские рыцари. История запорожского войска
- Автор: Александр Широкорад
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
27 января 1708 г. Екатерина родила Петру дочь Анну, а 18 ноября 1709 г. — Елизавету, а родившиеся в 1705 г. близнецы Петр и Павел, и в 1707 г. дочь Екатерина умерли в младенчестве. Ситуация осложнялась тем, что Марта-Екатерина не была разведена со шведским трубачом. Петр планировал вернуться из победоносного похода на турок и официально представить Екатерину как сподвижницу его великих дел, чтобы иметь хоть какое-то основание для возведения ее в сан императрицы.
Отправляя армию к южным границам, Петр не имел детального плана кампании.
5 июня 1711 г. армия Шереметева подошла к реке Прут, а 12 июня к ней присоединился сам Петр с гвардейскими полками. На военном совете было решено медленно идти вниз по течению реки и «вдаль не отдаляться».
8 июля начались стычки с турецко-татарской конницей. К этому времени в основной группировке русских войск было 38246 человек при 122 орудиях.[209]
Как потом утверждал Петр, численность войск противника достигала 270 тысяч человек. На самом деле их было в 2–3 раза меньше. Командовал турками великий визирь Балтаджи Мехмед-паша.
9 июля турки атаковали войско Петра. В этот день у русских было убито: генерал-майор Видман, офицеров — 44, нижних чинов — 707. Взято плен и пропало 3 офицера и 729 нижних чинов. Потери турок по русским, явно произвольным, данным составили 7 тысяч человек.
Утром 10 июля сражение возобновилось, но до рукопашной дело не дошло, а ограничилось артиллерийской дуэлью. Положение русских было плачевным: в армии не хватало продовольствия, начался падёж лошадей. По решению военного совета к туркам с предложением о перемирии был отправлен гвардейский унтер-офицер Шепелев. Турки колебались. К вечеру к великому визирю отправился вице-канцлер П. П. Шафиров. В данной ему инструкции Петр писал: «В трактовании с турками дана полная мочь господину Шафирову, ради некоторой главной причины…». А главной причиной был панический страх, охвативший царя. Петр соглашался отдать туркам все завоеванные у них города, вернуть шведам Лифляндию и даже Псков, если этого потребуют турки. Кроме того, Петр обещал дать Махмеду-паше 150 тысяч рублей, а другим начальным людям еще более 80 тысяч. Но выплатить такие огромные деньги было нереально, так как армейская казна была почти пуста. И тогда Екатерина спасла положение. Она отдала на подкуп турецких сановников все свои драгоценности, а это десятки тысяч золотых рублей. Кроме того, собрали все деньги, бывшие в войсках. Как писал датский посол Юста Юля: «Как рассказывали мне очевидцы, царь, будучи окружен турецкой армией, пришел в такое отчаяние, что как полоумный бегал взад и вперед по лагерю, бил себя в грудь и не мог выговорить не слова. Большинство окружавших его думало, что с ним удар».
Однако беспокоился царь зря. Визирь не устоял перед деньгами и согласился на мир на довольно сносных для России условиях, причем турки не собирались вмешиваться в русско-шведские отношения.
На мой взгляд, не следует забывать, что турки равно не хотели усиления как России, так и Швеции. Ведь Северная война велась Швецией не из-за Нарвы и побережья Финского залива, а из-за господства над огромной, хотя и слабой, Речью Посполитой, Данией, Саксонией и др. Это только для Петра устье Невы казалось пупом земли. Именно поэтому турки хранили строгий нейтралитет, когда шведская армия шла к Полтаве. И не исключено, что в случае разгрома русских под Полтавой турки стали бы помогать Петру.
Таким образом, в условиях, предложенных великим визирем, были только уступки Турции, а о территориальных уступках Швеции не было ни слова. Наоборот, Османская империя была заинтересована в продолжение Северной войны и во взаимном обескровливании сторон.
Согласно условиям мирного договора,[210] Петр срыл укрепления Таганрога и вернул Азов туркам. На Днепре русскими были срыты Каменный Затон и Новобогородицкая крепость.
Царь обещал «запорожских козаков оставить в полном покое и не „вступаться“ в них. „Его царское величество весьма руку свою отнимает от козаков с древними их рубежами, которые обретаются по сю сторону Днепра и от сих мест и земель, и фортец и от полуострова Сечи, который сообщен на сей стороне вышеупомянутой реки“».[211] То же самое касалось и казаков-некрасовцев.
Петр обещал вывести все свои войска из Речи Посполитой. Особенно волновали турок русские полки на Правобережье.
В течение почти четырех месяцев продолжалась эвакуация русских войск и малороссийского населения с Правобержеья. Лишь в конце 1714 г. царские войска покинули Белую Церковь и ушли за Днепр.
Запорожцы решили воспользоваться выводом русских войск и захватить Правобережье. Уже в ноябре 1712 г. кошевой атаман Костя Гордиенко послал своих людей на Умань и Корсунь.
Однако вскоре ситуация несколько изменилась. Карл XII, по-прежнему проживавший в Бендерах, поссорился с султаном. В феврале гарнизон Бендер и крымские татары штурмом взяли дом, где жил король. Теперь он стал пленником турок. Жившие при Карле запорожцы бежали из Бендер в Алёшки. В Бендерах остался лишь «гетман» Орлик на «свободном житье». В ноябре 1714 г. и сам Карл XII окинул пределы Турции и 21 ноября 1714 г. объявился в Германии в городе Штральзунде, где стоял шведский гарнизон. Вслед за королем отправились в Германию, а затем в Швецию и главные сподвижники гетмана Мазепы — Филипп Орлик, братья Григорий, Иван и Афанасий Герцики, Андрей Войнаровский, Федор Нахимовский, Федор Мирович, Клим Довгополенко, Федор Третьяк и другие.
Запорожцами же, занявшими правобережные города, занялись поляки. Большое польское войско под предводительством коронного гетмана Адама Сенявского оккупировало Правобережье, запорожцы же были вынуждены отступиь в турецкие владения.
Глава 19
В первом изгнании
Запорожцы не только были изгнаны Петром из родных мест, но и после заключения мира лишились большей части своих доходов.
Как говаривали запорожцы: «Что такое казак без войны? То же, что писарь без правой руки — без войны он и наг, без войны он и голоден. Казаку воевать с басурманами — что соловью петь!».[212]
Татары же охотно брали запорожцев с собой в набеги, но заниматься «индивидуальной трудовой деятельностью» категорически запрещали. Вот характерный пример. Ватага из 30 казаков, руководимая Грицьком Ковалем, отправилась в пограничный район красть коней. На Шаковом шляху они захватили три воза, охранявшиеся девятью татарами. Татары разбежались, а казаки разграбили содержимое возов: там оказались деньги, дорогие ткани и т. д., которые и разделили между собой. «После этого дележа гультяи разошлись в разные места степи и блукали до осени. Из них некоторые приблизились к Днепру и отогнали у миргородского полковника несколько коней».[213] Из сказанного неясно, переправились ли запорожцы через Днепр, или миргородский полковник пас лошадей на правом берегу?
«За такое разбойство запорожского гультяйства поплатилось все запорожское войско. В Сичь прислан был от хана бей о полутораста коней с татарами и потребовал с куреней удовлетворение за убытки по 100 талеров за каждого грабителя. Войско заплатило по сто талеров, давши в уплату и имущество грабителей, оказавшееся в Сиче; многих из гультяев потребовало в Сичу и одного из них повесило, все-таки уплатив и за него потерпевшим купцам 100 талеров. Всей суммы татары взяли с Коша на 5000 золотых, да такую же сумму, на 5000 золотых, войско оставило татарам на целый год от своих базарных доходов».[214]
Кроме всего прочего, подавляющее большинство запорожцев испытывали ностальгию по родным местам и ощущали свою связь с Россией. Ну, поссорились с царем, обе стороны виноваты, так почему бы не покаяться и не вернуться в подданство Москвы? Никакой «вильной Украины» и не снилось запорожским казакам. Замечу, что подобных настроений не было среди некрасовцев — те принципиально не хотели возвращаться. Любопытно было бы спросить нынешних киевских профессоров: «Если казаков-запорожцев первой четверти XVIII века, рвавшихся в царское подданство, вы называете борцами за незалежность, то как назвать тогда некрасовцев?»
Уже в конце 1712 г. кошевой атаман Василий Иосифов и запорожское низовое войско отправили письмо гетману Ивану Скоропадскому с просьбой «об исходатайствовании им милости и помилования у царского величества». Реакция Петра на эту просьбу неизвестна, однако в 1713 г. он разрешил небольшой партии казаков вернуться в Малороссию. На следующий год вернулись еще 350 запорожцев. Царским указом было велено всех их поселить в северных пределах гетманщины, около Глухова и в Конотопе, то есть вблизи великороссийских границ.
В январе 1715 г. запорожцы вновь писали гетману «о царском прощении». Они писали о новой Сечи: «Нынешняя их Сечь ниже Казикерманя в семи милях имеет свое положение, над речкою Конскою, в урочище Олешках, по сю сторону Днепра; а в ней ныне куреней 38, а людей всегда в оной может быть с полторы тысячи; а другие запорожцы косуют куренями по рекам Богу, по Великом Ингулу, по Исуни, по Иигулцу, по Саксагани, по Базавлуку, по Малой и Великой Камякинках и по Суре, которыя реки суть по ту сторону Днепра; а по сю сторону по рекам-же Противчи, по Самаре и по самом Днепре по обеим оного сторонам, взявши от границы по самое устье Днепра и Богу (Бугу); а по оным всем кочевьям и по других малых речках может их, запорожцев, считаться многие тысячи людей, только о подлинном оных числе знать невозможно».[215]
- Катынский синдром в советско-польских и российско-польских отношениях - Инесса Яжборовская - Публицистика
- Советско-польские дипломатические отношения 1918- 1939 годов в отечественной историографии - Станислав Павлович Чагин - История
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Швеция – от нейтралитета до НАТО - Александр Борисович Широкорад - История / Прочая научная литература / Политика / Публицистика
- Черноморские казаки в их гражданском и военном быту… Уральцы… Сочинение Иоасафа Железнова - Николай Добролюбов - Критика