Форма входа
0/0
Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин
- Дата:19.06.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: Автобиография большевизма: между спасением и падением
- Автор: Игал Халфин
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин. Жанр: Публицистика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин:
Большевизм как квазирелигиозное мессианское движение ставил своей целью радикально преобразовать общество и создать рай на земле. Чтобы стать «новым человеком», каждый из его участников должен был перековать себя с помощью коммунистической этики, разобраться в своих изъянах и преодолеть свои сомнения. Ключевой практикой большевизма стал анализ собственного «я» – то, что Мишель Фуко называл «коммунистической герменевтикой». Разговоры о своих мыслях и намерениях, написание автобиографий, писем и дневников – все это призвано было дать нужную интерпретацию душевной жизни человека, скрытой от внешнего взора. Халфин прослеживает поэтику большевистских эго-документов, показывая, как последние воплощали в себе нарратив движения от тьмы к свету и обращения в новую веру. Со временем товарищеские суды и дискуссии о «прегрешениях» членов партии сменились реальными политическими процессами, в которых «неправильные» коммунисты, в особенности троцкисты, были объявлены контрреволюционерами. Соединяя в своем исследовании анализ автобиографий с изучением коммунистической психологии и социологии, а также политики большевистского самосовершенствования, автор убедительно показывает, как складывались предпосылки для последующего Большого террора.
Читем онлайн Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Октябрьской революции, когда земля была возвращена крестьянам и распределена поровну между желающими ее обрабатывать» автобиограф захотел вернуться в родную деревню и «заняться своим делом». Крестьянская идентичность Парфенова пробудилась, город его не деклассировал. Революция покончила с его маргинальным статусом и вернула ему крестьянскую гордость. Жаль только, что в его родной деревне не осталось «ни кола, ни двора».
Тема возвращения в деревню может рассматриваться как метод самоутверждения крестьянина. Обратим внимание на то, что автобиограф упомянул о родной деревне в одной мимолетной фразе и никогда не говорил о своем фактическом возвращении туда. Отец Парфенова, в начале рассказа живший в деревне, еще раз не упоминался. Перед поступлением в институт Парфенов жил в Астрахани, где преуспевал в городской жизни. По-видимому, его крестьянское прошлое было просто лучшей картой в колоде, которую он мог выбрать для своей социальной идентификации. Беспокоящийся о возможной негативной оценке дореволюционных лет, проведенных в городе, и неспособный, по неизвестным нам причинам, доказать, что город превратил его в рабочего, Парфенов цеплялся за свое крестьянское происхождение, надеясь превратить его в приемлемую для партии социальную точку опоры.
Главным было остаться в пролетарской когорте, ни в коем случае не скатиться к мелкобуржуазным элементам. Юферев С. В. из ЛГУ, например, ни в коем случае не хотел считаться «интеллигентом». «На основании полученного вами циркуляра от ЦК РКП(б) об определении членов и кандидатов к той или иной группе по социальному положению, – писал он 19 ноября 1925 года в коллектив РКП(б) при ЛГУ, – прошу рассмотреть мое заявление о причисление меня к группе крестьян. Я до настоящего времени по социальному положению не был определенно отнесен ни к группе интеллигентов-служащих, ни к группе крестьян, хотя, иногда, и зачисляли в последнюю группу»[330].
Основанием для просьбы была автобиография: «По происхождению, я чистый крестьянин. Мои родители всегда и сейчас живут в деревне и занимаются земледелием. До 1923 года, я был равным членом крестьянской бедной семьи, хотя в последние годы учился. От сельскохозяйственной работы нисколько не отрывался… и учился на средства хозяйства и государства. В 1923 году, после военной службы, я поступаю на службу, на школьную работу, но и в этот раз, из‐за смерти отца, помогал по летам, своей непосредственной работой семье. Только это лето я уже не работал, но часть времени в эти последние годы уделял домашнему хозяйству. Таким образом, от работы в деревне я определенно отрыва не имел. А сейчас, во время работы в университете, я опять больше буду связан летом с крестьянским хозяйством, т. к. (других) работников в семье нет. За исключением одного-двух лет, я участвовал непосредственно в крестьянской работе, а моя служба была очень кратковременной. Поэтому я больше могу [быть] причислен к группе крестьян».
При приеме в кандидаты РКП(б) у Юферева потребовали только три поручительства, но кандидатский стаж ему назначили как числящемуся по третьей группе («служащему»)[331]. 10 апреля 1924 года партячейка Ленинградского комвуза отказала в членстве Соболеву, приняв «во внимание долголетнюю оторванность от крестьянства и его социальное положение, служащий». Надо было учесть «взятый курс на улучшение социального состава нашей партии»[332].
Федулаев из того же вуза выстроил свой автобиографический нарратив в 1924 году так, чтобы избежать столь грустной участи. «Отец мой, – так начал автобиограф, – крестьянин Тамбовской губернии, ходил на заработки на правах безземельного крестьянина, занимаясь плотничеством. С 14 года отец, кроме плотничества, арендовал землю в количестве полторы-две десятины, а с революции, получил землю, окончательно занимается крестьянством. <…> Весь 19 год веду самостоятельное крестьянское хозяйство. Осенью 19 года месяца 3–4 извозничаю». В апреле 1917 года Федулаев поступил вольнонаемным писцом «вместо призванных некоторых писцов в военную службу» и затем попал на землемерные курсы. «Октябрьская революция у нас произошла в феврале 1918 года, а потом разгорелась гражданская война». Федулаев стал зреть политически. «Против красных были офицеры, гимназисты, а я был на стороне красных, т. к. в период извозничества у меня [появился] большой круг знакомых пролетарского характера». 15 июня 1918 года Федулаев поступил добровольцем на службу в 1‐й революционный бронепоезд, служил в качестве телеграфиста, «а иногда и пулеметчика». «В боях, на броневике, был контужен, отлежался дома, а в ноябре 1919 года вступил в РКП».
Оставался ли Федулаев крестьянином при всем этом? Формулировки расходились:
Туркин: признать тов. Федулаева крестьянином можно, с оговоркой, что работал в с/х полтора года.
Стасюк: точнее будет сказать, что Федулаев служащий, но работал в с/х полтора года.
Козлов: Федулаев, по социальному положению, является действительно крестьянином, так как полтора года он вел самостоятельно свое хозяйство. Затем, во время учения, помогал, и имеет связь в данное время. Если этот срок мал для определения социального положения, то срок службы его в казначействе, и в столичном правлении, еще менее, поэтому тем более нельзя говорить о социальном положении, «служащий». Остальное же время он был в Красной армии, каковая никакого социального положения не дает.
Иванов: он является крестьянином, так как, вел самостоятельное хозяйство, и помогал во время учебы – «служащий» может быть у того, кто только содержит<ся> на жалование от службы.
Федотов: у т. Федулаева действительно социальное положение не определенное, но к этому нужно указать, что он 14 месяцев служил, полтора года занимался с/х, был 4 года в Красной армии.
Многие соглашались, что «лучше узнать у самого т. Федулаева, куда он более склонен, т. к. социальное положение, до сих пор, у него еще не сформировалось». Партийный устав не предполагал, что студенты будут сами выбирать себе социальное положение, но Федулаев высказался по этому поводу: «Мое социальное положение до армии крестьянское, но если бы я оставался дольше в красной армии, то у меня социальное положение было бы уже своеобразное, именно – работник армии». На голосование были выдвинуты два предложения насчет социального положения Федулаева: «крестьянин» (за – 4) и «неопределенное, но связан с крестьянством» (за – 13). Федулаев избежал причисления к третьей категории. Его конторская, а затем просветительская работа не были продолжительными и не изменили его сознание[333].
Долгие споры о различиях между «крестьянами» и «интеллигенцией из крестьян» говорят о неприятии последних. Крестьянин был труженик, производитель, чего сельский писарь или учитель не мог сказать о себе. Обратим внимание на подозрительность в отношении Кулеева И. Г. Он считал себя крестьянином, хотя до революции пользовался образовательными льготами. Как только анкета была зачитана на собрании партячейки Томского технологического института (22 ноября 1926 года), сомнения не заставили себя ждать:
«Какую
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин бесплатно.
Похожие на Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин книги
- Левые коммунисты в России. 1918-1930-е гг. - И. Рисмухамедова - Политика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Гимн Лейбовичу (С иллюстрациями) - Уолтер Миллер - Альтернативная история
- Акафист "Слава Богу за всё" - Трифон Туркестанов - Религия
- Война во времени - Александр Пересвет - Научная Фантастика
