Пятая колонна - Владимир Бушин
- Дата:20.06.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: Пятая колонна
- Автор: Владимир Бушин
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вы думаете, читатель, это все? Нет. У президента ПЕН-центра вслед за Солженицыным, уверявшим, что в советское время Достоевский был «недоступным для чтения», есть кое-что еще сообщить нам и об этом писателе. Слушайте: «Ведь Достоевский начал выходить только после смерти Сталина, а до этого он считался „реакционным“». Вы поняли? Стали печатать только после 1953 года… Ну просто этот президент как будто вчера с дерева слез, как, впрочем, и другой Президент.
Достоевский и раньше, и после считался реакционным писателем, каким и был на самом деле: из петрашевца, приговоренного к смертной казни, замененной острогом, стал монархистом. Его отвергали, писали о нем резкие статьи, сочиняли на него злые эпиграммы такие авторитетные художники, как Тургенев, Некрасов, Михайловский, его терпеть не могли Чайковский и Бунин, очень критичен к нему был Горький, хотя отстаивал публикацию даже «Бесов». В этой большой компании оказался и Ленин. Разумеется, Достоевский не оставался в долгу у некоторых своих противников, да и других писателей не обходил своим пристрастным внимание. Так, о Толстом говорил, что в сравнении с Пушкиным он ничего нового не сказал; Салтыкова-Щедрина именовал «сатирическим старцем» и т. д.
Да, реакционер, и тем не менее 23-томное собрание его сочинений, начатое еще до революции, после Октября не было прервано и заброшено, а в 1918 году — война шла! — доведено до конца. В 1921 году в Москве и Петрограде достойно отметили 100-летний юбилей писателя. Вскоре на Цветном бульваре в Москве реакционеру поставили памятник работы знаменитого тогда скульптора С.Д. Меркурова и открыли музей на Божедомке, где этот памятник сейчас и стоит. Из советских изданий Достоевского упомяну только академическое в 30 томах, вышедшее тиражом в 55 тысяч экземпляров в 70-80-е годы, законченное накануне пришествия бесов демократии во главе с Вельзевулом Сергеевичем. А всего после революции, по данным на ноябрь 1981 года (160 лет со дня рождения писателя), в нашей стране вышло более 34 миллионов его реакционных книг, это 540 тысяч ежегодно. А Толстого издавали еще больше. Издали их целиком вплоть до записей на перекидном календаре, и воспоминания их жен, детей, секретарей, просто знакомых и даже не знакомых, а всего лишь повидавших того или другого.
Всю эту литературно-политическую дичь президента Битова можно поставить в один ряд только с дичью президента Путина о том, что в Советском Союзе не было мясного животноводства, что экспортировали мы в другие страны только калоши фабрики «Скороход», что немецких фашистов разбили да изгнали только под дулами заградотрядов, и тому подобный полоумный бред. Вот уж два сапога пара! Психически больные.
* * *Но ведь вот что тут главное-то. Не в Битове дело. Ну, возможно, начал он праздновать свой юбилей несколько раньше срока, ну перебрал, а тут — корреспондент, а он еще не успел закусить и понес. Но корреспондент-то из писательской газеты, он штатный сотрудник ее отдела литературы. И вот слушает весь этот легендарный вздор и молчит. Он же именно по определению его должности обязан знать, что это вздор, чушь, бред, туфта. А он не смеет ни возразить, ни вопрос задать хотя бы о том, в каком году Шолохов «пробил» издание «Войны и мира».
И не в Путине дело. Он не виноват, что таким убогим его мама родила. Но ведь есть же Дума, министры, Генеральный прокурор, наконец, ФСБ. И вот все они видят же его слабоумие, понимают, что хотя бы вступление в ВТО — это измена родине, предательство наших национальных интересов, и прямой служебный и гражданский долг их — пресечь измену, но все холуи молчат, никто не шевелится. Да что там! Единогласно голосуют «за», отбивают ладошки аплодисментами, сикаются от восторга… Посмотрите, что под креслом Воробьева…
Страшно жить в этой России, господа…
«Я В ИЗРАИЛЕ КАК ДОМА…»
Я узнал из газет, что в Государственном Кремлевском дворце состоится юбилейный концерт, посвященный 85-летию известного поэта Андрея Дементьева. И какой! Даже суперпопулярные в свое время Евтушенко, Вознесенский и Ахмадулина ни разу не получили хотя бы на троих этот Дворец. Ну в Лужниках, правда, они выступали, да и то впятером-вдесятером, но в этой державной хоромине… А тут — юбиляр-единоличник и на тебе — Дворец съездов. Национальное достояние… И вот уже за месяц началась бойкая многокрасочная реклама…
Позвольте, но юбилей-то вроде бы давно миновал. Открываю биографический справочник «Русские писатели XX века». Точно! Еще в июле. И был же тогда, помнится, грандиозный концерт по телевидению: Кобзон, Басков, Долина, Жасмин, Сирень, Черемуха, Лопух — все было… Так что, и этого мало? И вот через полгода закатят еще один. И где, и как — «при поддержке правительства Москвы»! Нет у тов. Собянина других забот? Мало ему пробок на дорогах? Мало ему, что Москву испохабили вывесками на английском? Еще Дементьева на шею себе сажает.
Стараюсь вспомнить, кому из наших писателей правительство оказывало поддержку. Ну, Николай Первый вызволил Пушкина из ссылки в Михайловское, принял в Чудовом монастыре Московского Кремля, освободил от общей цензуры, разрешил работать в архиве, подарил «Полное собрание законов Российской империи», дабы поэт блюл их, после смерти поэта оплатил его долги… Но и натерпелся Александр Сергеевич от царя-батюшки под завязку.
Кому еще? Да ведь чаще правители ссылали, сажали, запрещали писателей, а их прислужники травили их — того же Пушкина при Александре ссылали то в Одессу и Кишинев, то в Михайловское, Лермонтова — под чеченские пули, Достоевского — в Омский острог, у Толстого в Ясной Поляне учинили обыск, позже слали письма с угрозой убийства, а Иоанн Кронштадтский мечтал увидеть его в гробу и молил Бога устроить это в 32 часа, Горького упекли в Петропавловку, Маяковского — в Бутырки, камеру № 103… Это в Советское время правители щедро давали писателям премии, ордена, квартиры, машины, заграничные командировки. Тот же Маяковский «земной шар чуть не весь обошел», Эренбург полжизни прожил во Франции, Евтушенко осчастливил своими визитами 94 державы, хотя ни одну не покорил. А переделкинские дачи! А Дома творчества и у моря, и в горах, и в лесах!..
В конце статьи помянутого справочника сказано: «В настоящее время Дементьев живет в Израиле, иногда приезжает в Россию». Так где он ныне-то обитает? Есть ли надежда, что в декабре будет здесь, в России, а не там? Ведь он то и дело твердит о своей нежной любви к далекой прекрасной стране, союзнице США:
Я в Израиле как дома…На подъем душа легка.Если мы в разлуке долго,Точит душу мне тоска…Иерусалим всегда поможет мне.Я живу по его заветам,Породнившись душою с ним…Одна безмерная печаль —Что поздно я пришел сюда…Если есть на свете чудо,То его я там нашел…«В будущем году — в Иерусалиме», —Мысленно желаю я себе…
Но, увы, иной год не удается побывать. И что тогда? Это описал Пушкин:
Поп икнул он главой и горько возрыдал,Как жид об Иерусалиме.
Что ж, еврейская тема вовсе не чужда русской литературе. В той или иной мере и форме, под тем или иным углом зрения ее касались многие наши писатели: Пушкин в «Скупом рыцаре», в стихотворении «Христос воскрес, моя Ревекка», Лермонтов в поэме «Сашка» и в двух «Еврейских мелодиях», Тургенев в рассказе «Жид», Достоевский — в «Дневнике писателя», Чехов в повести «Степь» и в дневнике, Куприн в рассказах «Гамбринус», «Жидовка» и в письме к Ф.Д. Батюшкову, Горький в рассказе «Каин и Артем» (был и фильм), Блок в дневнике, Маяковский в стихотворении «Ося Фиш» и в беседе с Чуковским («От этого лурья жизни нет»)… Так что А. Дементьев на свой лад лишь плодотворно продолжает классическую традицию. Но, повторю, где гарантия, что в декабре он не умчится в город-чудо, по заветам которого живет?
Тут в размышлениях о причинах столь запоздалого фейерверка на правительственном уровне приходит мысль и о том, что, может быть, вся эта затея будет провернута в честь не только Дементьева, певца Израиля, персонально, а прежде всего в честь этого государства? Не для того ли недавно приезжал в Москву Натаньяху? Не об этом ли концерте беседовал он с Путиным?
Как бурлак, накинув лямку,Всю жизнь тянул свою судьбу…
Но в то же время бурлак ликует, озирая свои бурлацкие хоромы:
Очень я люблю свою квартиру —Шесть окон, цветы, портрет жены…Очень я люблю свою квартиру,Где уют — превыше всех богатств…Очень я люблю свою квартиру,Где встречаю праздники и труд.Мне с квартирой сильно подфартило,Потому что (!) я люблю уют.Мне с квартирой очень подфартило.Их теперь бесплатно не дают.
Дали только из-за любви к уюту? Диво дивное! Ведь вот я, например, тоже люблю уют, однако мне, как и многим, в том числе писателям, подфартило гораздо меньше: 36 жилых метров на троих-четверых за свои трудовые. А он то бурлак с лямкой, то батрак с сохой, и вот пожалуйста, шесть окон. Вот как в советское время уважали рабочий класс.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Петя и волк - Ник Лисицкий - Начинающие авторы
- Давайте вместе - Николай Орехов - Научная Фантастика
- Суперлинкоры Сталина. «Советский Союз», «Кронштадт», «Сталинград» - А. Морин - История
- Эхо мёртвого серебра (СИ) - Шавкунов Александр Георгиевич - Фэнтези