Мифы Чернобыля - Сергей Переслегин
- Дата:05.11.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: Мифы Чернобыля
- Автор: Сергей Переслегин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Реплика (журналист, 23 года):
— А Григорий Явлинский в свое время заявил, что "подобные обвинения в адрес жертв чернобыльской катастрофы кощунственны".
Он бы еще Белковского, Островского и Жириновского спросил.
Реплика (генетик, 48 лет):
— Не могу понять, почему кощунственны-то? Статистика показывает, что "чернобыльцы" пьют даже больше "контрольной группы", у которой этот показатель вообще-то "зашкаливает". Во всяком случае, в условиях России, Украины, Белоруссии пьянство и курение, как факторы воздействия на плод, более значимы, чем радиационные поражения. Но до чего же хочется переложить ответственность за плоды собственного бездумья на государство, мировую общественность или атомщиков!
Докладчик (физик, 45 года):
— Г. Медведев, ссылаясь на американского ядерщика К. Моргана, пишет, что безопасных доз радиации не существует. Мысль очень привлекательная для обывателя, но не имеющая никакого отношения ни к объективной реальности, ни к проблемам ядерной безопасности. Ведь если безопасных доз нет, то нет и опасных доз! При всем желании невозможно избавиться от фонового излучения, создаваемого космическими лучами, природными веществами с естественной радиоактивностью, уже накопленными в коре и атмосфере нуклидами. Граниты, из которых сложены петербургские набережные, создают устойчиво высокий "фон" Санкт-Петербурга, и, что характерно, надолго покидая родной город, питерцы начинают испытывать дискомфорт в отсутствие привычного облучения. А раз так, раз фоновые дозы тоже опасны, то, во-первых, в число пострадавших от радиации нужно занести все население Земли, а во-вторых, любая деятельность по уменьшению радиоактивных выбросов (весьма дорогостоящая) утрачивает смысл. Как пишут в популярной рекламе, "если нет разницы, зачем платить больше?"
С удовольствием процитирую физика Р. В. Арутюняна:
"Когда общество не способно спокойно понять, что к чему… У зеленых есть лозунг, и еще Яблоков очень любит его, что малые дозы, они — еще опаснее. И это проходит на уровне восприятия людей. Сразу хочется сказать, давайте добавим! То есть идиотизм самого подхода уже абсолютно не смущает людей. Потому что люди "на автомате", не задумываются. Понятно, что любой человек, если ему сказать: "Ну, давай, подумай. Вот малые дозы, опаснее, да? Ну, так Чернобыль добавил, слава Богу. Давайте радоваться тогда! — что-то поймет".
Между двумя трюизмами, лишенными всякого содержания: "нет безопасной дозы радиации" и "любая доза радиации, не вызывающая острой лучевой болезни, безопасна", лежит проблема реального воздействия излучения на здоровье человека, генетический фонд Человечества, природную среду. Возможно, еще больший интерес представляют механизмы приспособления живого к радиации (а опыт восстановления биоценозов в Чернобыльской зоне доказывает, что такие механизмы существуют). Приходится признать, что за двадцать лет, прошедших после Чернобыля, мы почти не продвинулись в понимании биологического воздействия электромагнитных излучений, несмотря на огромный "экспериментальный материал".
Реплика:
— Означает ли это, что мы ленивы и нелюбопытны?
Реплика (математик, 38 лет):
— И да и нет… большинство моделей, описывающих долговременные последствия Чернобыльской аварии, построены в предположении линейной (у алармистов — экспоненциальной) зависимости между полученной дозой и этими последствиями, однако мы давно знаем, что эта зависимость нелинейна, что существует ряд пороговых значений, при переходе через которые характер взаимодействия излучения с живой тканью резко меняется.
Об этом предпочитают не говорить, потому что дозу, превышающую первое пороговое значение (ниже которого зарегистрировать биологически значимые изменения не удается), получили только те 711 человек, которых мы внесли в таблицу катастроф в графе "Чернобыль". И что же тогда делать с претензиями остальных "жертв аварии", которых только в Белоруссии оказалось три миллиона?
Он делает эффектную паузу, теперь напоминает Шерлока Холмса в ударе и продолжает:
— Заканчивая этот нудный разговор о статистических данных по различным катастрофам, замечу, что Чернобыль — далеко не единственное бедствие, оценки последствий которого варьируются от источника к источнику.
В некоторых случаях проблема заключается в отсутствии базовой информации. Никто не знает, сколько человек погибло при крушении парома "Дона Пас", потому что пересчитать можно было только тех, кто покупал билеты, а на филиппинских паромах полно "зайцев": капитаны и команда за небольшую плату наличкой перевозят бедноту и вовсе бесплатно — детей 10–12 лет, собравшихся "к бабушке на соседний остров". Их было на пароме точно больше тысячи. Но насколько больше, сказать не может никто.
Докладчик (физик, 45 лет):
— Так же нельзя обвинять правительство Индонезии, что оно не может назвать точное число жертв цунами 2004 года. Многие деревни на побережье были уничтожены полностью, и никто не знает, сколько же там было жителей. Статистика в Индонезии с ее многочисленным и быстро растущим населением не позволяет уловить разницу между пятью или десятью тысячами погибших — оба значения меньше погрешности измерений.
Тоталитарные государства (СССР, США, Румыния, ряд латиноамериканских режимов) занижают количество жертв, что связано с существованием в таких странах механизмов персональной ответственности, в том числе и за проявления "непреодолимых сил природы". Кроме того, одной из задач должностных лиц в тоталитарных государствах является "борьба с паникой".
Напротив, государства, имеющие практику получения и перераспределения (читай, "распила") международной гуманитарной помощи, потери от катастроф преувеличивают.
Чернобыльская катастрофа уникальна в том отношении, что действуют одновременно три механизма: физическая невозможность получить точную статистику из-за специфического — вероятностного — характера лучевых поражений, инстинктивное стремление тоталитарных государств уменьшать масштабы случившегося и желание их псевдо-демократических преемников сохранять и увеличивать поток международной гуманитарной помощи.
Поэтому мы можем сказать лишь, что реальное число жертв колеблется между 41 человеком (заведомо нижняя граница) и 711 людьми (заведомо верхняя граница). "Да — да, нет — нет, остальное от лукавого".
Здесь должны были бы случиться истерические вопли отъявленных гуманитариев, гуманистов и обывателей в одном лице, но случайных гостей на этом семинаре не появилось, а у нас никто не склонен "тянуть на себя сомнительно белые одежды".
Итак, если отвлечься от темы "истерических воплей", Докладчик сказал буквально следующее: "Чернобыль представляет собой крупную, но не уникальную промышленную катастрофу. По числу жертв он вполне зауряден и значительно уступает, например, крушениям паромов. Экономический ущерб от Чернобыля очень велик, хотя и несоизмерим с мелиоративными экспериментами в советской Белоруссии или засолением почв в зонах низкоинтенсивного поливного земледелия по всему миру. Ущерб для природной среды определить очень трудно, но, по-видимому, он сопоставим с ущербом от серьезных нефтяных загрязнений.
В логике развития самой катастрофы, исследованной не хуже так называемой бессмертной партии между шахматистами Андерсеном и Кизерицким после появления компьютерного анализа, тоже нет ничего уникального.
Все крупные катастрофы очень похожи".
Так закончился этот доклад, в котором было найдено место Чернобыльской аварии в поле подобных событий.
Реплика (юрист, 28 лет):
— Собственно, к катастрофам как нельзя лучше подходит классическое определение кризиса, данное Л. Борнхаймом: "Ситуация, при которой совокупность обстоятельств, ранее вполне приемлемая, вдруг, с появлением какого-то нового фактора, становится совершенно неприемлемой". Катастрофы, как правило, системны и носят контекстный характер: они вписаны в событийное поле, то есть имеют не одну конкретную причину и одного виновника, а много причин и кучу виновников. Для того чтобы простая аварийная ситуация переросла в катастрофу, необходимо сложное, иногда прямо-таки вычурное стечение самых разнообразных обстоятельств. Катастрофа — это всегда десятки "если бы не…".
— Ну, это основа для альтернативки, — обрадовался разработчик игр.
— Некогда, — отрезал Главком, — только сценарный анализ.
В кулуарах эксперт-международник, которому исполнилось в год Чернобыля 6 лет, рассказывал байки из жизни деревни Малеевка Рязанской области… Говорил он увлекательно, двое журналистов записывали.
- Приключения желтого чемоданчика. Новые приключения желтого чемоданчика (сборник) - Софья Прокофьева - Детская проза
- Обращенные в камень. Разгадка перевала Дятлова - Екатерина Морозова - Триллер
- Будущее как проект - КРИЗИС ФУТУРОЛОГИИ - Сергей Переслегин - Публицистика
- Приключения жёлтого чемоданчика. Зелёная пилюля - Софья Прокофьева - Сказка
- Мифы и сказки Древнего Египта - Автор Неизвестен - Мифы. Легенды. Эпос