От Сталина до Путина. Зигзаги истории - Николай Анисин
- Дата:02.08.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: От Сталина до Путина. Зигзаги истории
- Автор: Николай Анисин
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Аудиокнига "От Сталина до Путина. Зигзаги истории"
📚 "От Сталина до Путина. Зигзаги истории" - увлекательная аудиокнига, которая рассказывает о ключевых моментах истории России с эпохи Сталина до наших дней. Автор Николай Анисин проводит слушателя через важные события и трансформации, произошедшие в стране за последние десятилетия.
Главный герой книги - история России, ее народ и лидеры, которые оставили свой след в судьбе страны. Слушая эту аудиокнигу, вы окунетесь в прошлое и узнаете, каким образом история формировала современную Россию.
Об авторе:
Николай Анисин - известный историк, автор множества публикаций о современной истории России. Его работы отличаются глубоким анализом и интересным подходом к изучению прошлого.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Мы собрали лучшие произведения разных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
Погрузитесь в историю России с аудиокнигой "От Сталина до Путина. Зигзаги истории" и узнайте, как сложились судьбы страны и ее жителей под влиянием исторических событий и личностей.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сталин уполномочил дипломатов и разведчиков обсудить инициативу. Сумма, которую предлагали евреи-банкиры США на Крымскую Еврейскую Республику, его устроила. Но он поставил условие: миллионы и миллионы долларов, обеспеченных в ту пору золотом, должны поступить в бюджет СССР, а как их расходовать на предоставленный евреям Крым, Советское правительство решает самостоятельно. Условие не было принято. Американские евреи-банкиры соглашались доверить свои деньги только властям образованной Крымской Еврейской Республики. А это нарушало суверенитет СССР и в перспективе вело бы к обособлению республики евреев с отторжением Крыма от Советского Союза. Поэтому на переговорах с еврейскими финансистами из США Сталин поставил крест. Особист его канцелярии Щадов о причинах прекращения переговоров был осведомлен и потому сразу ухватился за показания Фефера: ага, попытка Лозовского после провозглашения Израиля вновь вернуться к закрытой Сталиным теме Еврейской Республики в Крыму есть попытка покушения на территориальную целостность Советского государства.
Щадов изымает копию показаний Фефера из его уголовного дела, соединяет их с отчетами о прослушивании разговоров Лозовского сотрудниками госбезопасности и набрасывает проект постановления ЦК ВКП(Б): «Соломон Абрамович Лозовский за спиной партии и правительства сговаривался с Еврейским антифашистским комитетом о том, как выполнить план американского капитала об образовании в Крыму Еврейской республики-государства. Кроме того, Лозовский неоднократно принимал корреспондентов, Гольдберга и Новика, являющихся агентами спецслужб США, и снабжал их секретными материалами о состоянии оборонной промышленности СССР. Поведение С. А. Лозовского несовместимо с его пребыванием в ЦК ВКП(б) и в рядах партии…»
Так это или не так – решить был полномочен Пленум Центрального Комитета. Но Сталин не посчитал нужным Пленум созывать. Проект постановления по персональному вопросу Лозовского разослали членам ЦК, и те его заочно одобрили. Исключение Соломона Абрамовича из партийного штаба и ВКП(б) означало для него потерю охранной грамоты, и 26 января 1949-го он был арестован по обвинению в замыслах умыкания Крыма и шпионаже.
За решетку Лозовский попал на пять дней позже Жемчужиной. Но если Полину Семеновну взяли под стражу как правонарушительницу-одиночку, то Соломона Абрамовича – как предводителя преступной группы. Двое из этой группы: Фефер и Зускин, – уже обживали тюремные камеры, еще двенадцать посадили в тюрьму в конце января начале февраля 1949-го. Среди «свежих» заключенных были литераторы и редакторы, замминистра Госконтроля РСФСР и действительный член Академии наук СССР, начальник высших курсов Министерства путей сообщения и директор театрального училища. Некоторые новые арестанты входили в президиум Еврейского антифашистского комитета, некоторые – очень тесно с ним сотрудничали. Кому-то из сообщников Лозовского ставили в вину крайний национализм, направленный на отъем у СССР Крыма под независимую Еврейскую Республику, кому-то – шпионаж, кому-то – и то, и другое.
Весь 1949 год арестованных по делу ЕАК интенсивно допрашивали и проводили очные ставки между ними. Следственные действия офицеров госбезопасности не ограничивались только теми активистами комитета, которые парились в камерах Лубянки. Круг подозреваемых в крайнем еврейском национализме и шпионаже из месяца в месяц расширялся и включал в себя многих известных евреев, так или иначе помогавших становлению ЕАК как штаба общины. Богемный цвет еврейства свободы не лишали – его заставили лишь дрожать и открещиваться от националистических амбиций комитета, от угодившего в тюрьму Лозовского с ближайшими сподвижниками.
Одновременно с разгромом ЕАК и стращанием виднейших евреев-гуманитариев пошел процесс истребления всего чисто еврейского в гуманитарной же сфере. Санкционировал этот процесс, разумеется, Сталин, а непосредственно управлял им особист канцелярии Вождя – полковник Щадов.
По подсказке Щадова, звучавшей как директива, прихлопнули еврейские литературные организации и издания.
По настоянию Щадова отказали в дотационном финансировании и закрыли ввиду убыточности еврейские театры в Минске, в Черновцах и в Москве.
По рекомендации Щадова, выглядевшей как инструкция, соответствующие органы под разными предлогами одну за одной упраздняли синагоги – единственные, по выражению московского раввина Шлифера, «легальные места единения и спайки еврейского народа».
По персональным ориентировкам Щадова евреев-националистов энергично изгоняли из газет-журналов, из Союза писателей, кинематографа, музыкального искусства, образования и так называемых общественных наук: философии, истории, права.
Сталинская санкция на истребление еврейского национализма распространялась не только на культуру и идеологию, и только ими полковник Щадов свое внимание не ограничил. Его усилиями деликатно выставили из Минлегпрома СССР второе там лицо – жену члена Политбюро ЦК Андреева Дору Моисеевну Хазан. Затем потеряли свои посты министр промышленности стройматериалов Гинзбург и министр заготовок Двинский. Вслед за Гинзбургом стены Минпромстроя пришлось покинуть четырем его соплеменникам: одному замминистра и трем начальникам главков.
Дора Хазан, Борис Двинский и Семен Гинзбург, в отличие от Соломона Лозовского, Полины Жемчужиной-Молотовой и Соломона Михоэлса, ни явно, ни тайно не обозначали, что они преданы еврейской общине больше, нежели Советскому государству. Поэтому Хазан всего-навсего спровадили на заслуженный отдых, а Двинского с Гинзбургом лишь спустили вниз по служебной лестнице.
Против члена Политбюро Лазаря Кагановича, его жены Марии Марковны – председателя ЦК текстильного профсоюза и министров Бориса Ванникова, Давида Райзера и Льва Мехлиса козней вообще не случилось. Данных особ Сталин запретил Щадову ущемлять хоть как-то. Нетленность супругов Каганович показывала Западу, что в СССР по-прежнему нет антисемитизма. Дважды Герой Социалистического Труда Ванников отменно работал на мощь советского оружия. Райзеру как незаурядному инженеру предстояло достраивать крупные объекты, здание МИДа на Смоленской площади в том числе. А доблестно послуживший Сталину министр Госконтроля Мехлис тяжело болел – и нехорошо было его, хворого, трогать для нагнетания антиеврейской истерии…
Глава 6. Пик операции «Чемодан – вокзал – Израиль»
Евгений Петрович открыл вторую оставленную ему помощником папку:
– Собрали мои коллеги сведения и о дальнейшей деятельности полковника Щадова. Эти сведения изложены на десяти листах. Пока вы, Николай Михайлович, ознакомитесь с ними, мы с Сергеем Григорьевичем в другом кабинете пошепчемся по проблеме кредита.
Они ушли. Я приступил к чтению переданного мне текста под заголовком «Пик операции «Чемодан – вокзал – Израиль»…
«Кроме Кагановича с супругой, Ванникова, Райзера и Мехлиса, евреев в верхнем слое номенклатуры к началу 1950-го не осталось. Еврейское присутствие было урезано в партийном аппарате столицы и провинций. Настала пора чистки кадров в управлении производством. Ведь именно руководители предприятий конкретно распоряжались людьми и собственностью – они, пусть и под контролем сверху, решали: кому какую должность и зарплату иметь, кто заслуживает премии, а кто – нет, кого в первую очередь осчастливить ордером на бесплатную квартиру и дармовой путевкой на курорт.
Позиции евреев в руководстве заводами-фабриками за военную и послевоенную пору не ослабли, а окрепли. А при обилии своих у руля предприятий деморализовать еврейскую общину было невозможно. И наш герой – полковник Щадов уйму сил расходует на насаждение антисемитизма в сфере производства.
Первый такой антисемитский блин у него вышел комом. Оконфузил занимающего нас полковника сын портного из белорусского местечка Томашполь Исаак Моисеевич Зальцман. Его талант как организатора производства узрели влиятельные соплеменники, и в 33 года он занял кресло директора самого известного в стране предприятия – Путиловского завода в Ленинграде. Лицом в грязь Зальцман не ударил. Путиловский завод, переименованный в Кировский, под началом Исаака Моисеевича по плану выдавал стране танки до прихода гитлеровских войск к брегам Невы. А потом, переместив свои мощности на Урал, в сжатые сроки наладил танковое производство в Челябинске. Сталин хозяйственные заслуги Зальцмана оценил и удостоил его звания «Герой Социалистического Труда», повесил ему погоны генерал-майора и присудил Сталинскую премию.
Герой, генерал, лауреат Зальцман, прикинул полковник Щадов, наверняка чувствовал себя в Челябинске неким городским самодержцем и, будучи типичным местечковым евреем, не мог не пригреть на своем крупном заводе тьму соплеменников, что автоматически делало завод рассадником еврейской крамолы. Зальцмана по указанию Щадова взяли в разработку. Но ни крайнего национализма, ни шпионажа во вверенном Исааку Моисеевичу трудовом коллективе не установили. Весь грех Зальцмана состоял только в покровительстве братьям-евреям. А на том шумно-скандальный судебный процесс нельзя было построить. У Зальцмана по-тихому отобрали партбилет и посоветовали ему устроиться где-то на работу рядовым инженером.
- Квест. Коды к роману. - Борис Акунин - Шпионский детектив
- Книжный магазин Блэка (Black Books). Жгут! - Роман Масленников - Цитаты из афоризмов
- Вторая Книга всеобщих заблуждений - Джон Митчинсон - Прочая справочная литература
- Пакт Путина-Медведева. Прочный мир или временный союз - Алексей Мухин - Публицистика
- Один год дочери Сталина - Светлана Аллилуева - Биографии и Мемуары