Запорожцы — русские рыцари. История запорожского войска - Александр Широкорад
- Дата:28.08.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: Запорожцы — русские рыцари. История запорожского войска
- Автор: Александр Широкорад
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Крупные магнаты прекрасно знали французский язык и литературу, их жены и дочери одевались по последней парижской моде, но это не мешало «его светлости» по своей приходи устроить виновному или невинному человеку квалифицированную казнь, от которой содрогнулись бы и отцы-инквизиторы, и Малюта Скуратов. Замечу, что в России в царствование Елизаветы Петровны не было приведено в исполнение ни одного смертного приговора.
В 70-х годах XVIII века литовский магнат князь Карл Радзивилл спьяну приказал своим мастерам отчеканить несколько сот червонцев. Внешне они походили на обычные монеты. Но под гордым профилем короля красовалась надпись: «Король Понятовский, дурак по Божьей милости» (Krol Poniatowski, kiep z laski Boskiey). Затем червонцы были пущены в оборот. Где-нибудь во Франции Радзивилл угодил бы на колесо сразу по нескольким статьям — от изготовления фальшивых денег до оскорбления королевского величества. А в Польше все лишь посмеялись над бедным королем Стасем.
Беспредел панства усиливался беспределом католической и униатской церквей. На сейме 1620 года волынский депутат Лаврентий Древинский открыто заявил: «Каждый видит ясно, какие великие притеснения терпит этот древний русский народ относительно своей веры. Уже в больших городах церкви запечатаны, имения церковные расхищены, в монастырях нет монахов — там скот запирают; дети без крещения умирают; тела умерших без церковного обряда из городов, как падаль, вывозят, мужья с женами живут без брачного благословения; народ умирает без исповеди, без приобщения. Неужели это не самому Богу обида и неужели бог не будет за это мстителен? Не говоря о других городах, скажу, что во Львове делается: кто не униат, тот в городе жить, торговать и в ремесленные цехи принят быть не может; мертвое тело погребать, к больному с тайнами христовыми открыто идти нельзя. В Вильне, когда хотят погребсти тело благочестивого русского, то должны вывозить его в те ворота, в которые одну нечистоту городскую вывозят. Монахов православных ловят на вольной дороге, бьют и в тюрьмы сажают».[45]
Некий проходимец Иосафат Кунцевин, сын сапожника, где-то раздобывший шляхетскую родословную, стал владыкой униатов в Полоцке. Он велел закрыть (опечатать) все православные церкви в Полоцке, Витебске, Орше и Могилеве. Православные попы были насильственно выселены из этих городов. В результате горожанам приходилось устраивать службы по воскресеньям и в другие церковные праздники в поле за городом. Наконец, Кунцевич приказал выкопать из могил покойников, захороненных на кладбище по православному обряду, и бросить их на поживу собакам. Я здесь пересказал часть жалобы белорусской шляхты польскому сейму.
Поведением Кунцевича был возмущен даже литовский канцлер Лев Сапега. 12 марта 1622 г. он писал полоцкому владыке: «Уличают вас жалобы, поданные на вас в Польше и Литве. Разве неизвестен вам ропот глупого народа, его речи, что он лучше хочет быть в турецком подданстве, нежели терпеть такое притеснение своей вере-.. Поступки ваши, проистекающие более из тщеславия и частной ненависти, нежели из любви к ближнему, обнаруженные в противность священной воле и даже запрещению республики, произвели те опасные искры, которые угрожают всем нам или очень опасным, или даже всеистребительным пожаром… Если бы вы посмели сделать что-нибудь подобное в Риме или Венеции, то вас бы научили там, какое надобно иметь уважение к государству… Говорите, что вольно вам неуниатов топить, рубить: нет, заповедь господня всем мстителям строгое сделала запрещение, которое и вас касается».[46]
12 ноября 1623 г. по всему Витебску ударили колокола, толпы вооруженных горожан вышли на улицу. Архиепископ Кунцевич был буквально растерзан горожанами.
Римский папа Урбан VIII 10 февраля 1624 г. откликнулся на события письмом к королю Сигизмунду III: «Непримиримый враг католической религии, ересь схизматическая, чудовище нечестивых догматов, вторгается в соседние провинции и, хитро прокравшись в совещания козацкие, вооружившись силами храбрейших воинов, осмеливается защищать дело сатаны и грозить гибелью православной истине… Да будет проклят тот, кто удержит меч свой от крови! Пусть ересь почувствует, что ей нет пощады».[47]
В Витебск прибыли польские войска во главе с Львом Сапегой и устроили кровавую расправу над горожанами. Два бурмистра и 18 горожан погибли на плахе, а имения их были конфискованы. Около ста горожан, спасшихся бегством, приговорены к смерти и имения их также конфискованы. Город потерял все свои привилегии. Ратуша была разрушена. Колокола, в которые били в набат, поднимая народ против епископа, были сняты, две православные церкви разрушены.
Любопытно, что уже через год после смерти Рим признал отца Иосафата блаженным, а в 1867 г. папа Пий IX объявил его святым. После Второй мировой войны мощи «мученика» перевезли из Вены, где они хранились, в Рим, и в 1963 г. погребли в главном храме католиков всего мира — соборе святого Петра в алтаре Василия Великого.
Эпизод с Кунцевичем получил широкую огласку из-за того, что в деле были замешаны важные персоны, но подобное происходило по всей Речи Посполитой.
Надо заметить, что от католических фанатиков страдали не только православные русские люди, но и протестанты (в основном немецкого происхождения). Так, например, в 1724 г. в городе Торунь (германский город Торн, захваченный поляками) молодые польские паны буквально терроризировали местных протестантов. В ответ протестантская молодежь устроила погром в иезуитском колледже. Подобные инциденты нередки и в XXI веке в Западной Европе — вражда студентов двух университетов перерастает в погром учебного здания. Финал — краткосрочные административные аресты и денежные штрафы.
А вот польский суд приговорил бургомистра Резнера и девятерых мещан к смертной казни, несколько десятков участников погрома были приговорены к тюремному заключению или денежным штрафам. Суд распорядился отдать протестантский молитвенный дом монахам-бернардинцам и закрыл в округе Торуня лютеранские школы.
У населения Малой и Белой Руси не меньшее, чем религиозные преследования, раздражение вызывал экономический гнет, а также грабежи со стороны польских панов. Украинский историк-националист, гражданин Канады Орест Субтельный писал: «На земледельцах-магнатах лежит и огромная доля ответственности за напряженность и нестабильность, ставшие хроническими болезнями украинского общества.
В то время в Украине действовал один закон и одно правило — закон и право сильного. К насилию прибегали прежде всего сами магнаты — при малейшем конфликте со своими подданными и друг с другом. При слабости королевской власти царили эгоизм и анархия. Даже сами поляки вынуждены были признавать: „На Украине правит беззаконие“.
Склонность магнатов к применению грубой силы ярче всего проявлялась в их отношении к крестьянству. Как мы помним, на первом этапе освоения целинной степи землевладельцы заманивали к себе крестьян, учреждая на определенный срок свободные от повинностей слободы. Но когда все сроки истекли, магнаты набросились на крестьян, как голодные звери, отвечая на малейшие попытки сопротивления жестким насилием и все больше зверея по мере того, как им удалось гасить очаги крестьянских волнений…
Пахари новоосвоенных земель, еще не забывшие вкус свободы, отныне должны были трижды или четырежды в неделю работать „на пана“. А в придачу землевладельцы выдумывали все новые и новые службы и повинности, к тому же и королевская казна требовала уплату за дом, скотину и хозяйство. Но хуже всего приходилось крестьянину, когда магнат сдавал свои владения в аренду — а к этому ненавидимому крестьянами способу управлять своими землями украинские помещики прибегали довольно часто. Условия аренды заключались в следующем: арендатор регулярно выплачивал землевладельцу твердо установленную сумму, а все, что удавалось выжать из крестьян сверх того, забирал себе…
К 1616 г. более половины принадлежавших польской короне украинских земель были арендованы евреями. У одних только князей Острожских было 4 тыс. евреев-арендаторов. Вкладывая собственные деньги в аренду и получая ее всего на два-три года, они были заинтересованы в получении за столь короткий срок максимальной прибыли, а потому нещадно эксплуатировали и земли, и крестьян, вовсе не интересуясь последствиями. Нередко арендатор требовал, чтобы крестьяне работали „на пана“ уже не три-четыре, а шесть или даже все дни недели, и челядь магната силой выгоняла их в панское поле.
Другой формой аренды стало приобретение монопольного права на производство и продажу табака и алкоголя. Монополист-арендатор мог требовать с крестьян любую плату за эти столь высоко ценимые ими товары — и надо ли говорить, что это не прибавляло ему популярности… По выражению английского историка Нормана Дейвича, именно участие евреев в эксплуатации украинского крестьянства польской шляхтой „было главной причиной той страшной расплаты, что не единожды ожидала их в будущем“».[48]
- Катынский синдром в советско-польских и российско-польских отношениях - Инесса Яжборовская - Публицистика
- Советско-польские дипломатические отношения 1918- 1939 годов в отечественной историографии - Станислав Павлович Чагин - История
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Швеция – от нейтралитета до НАТО - Александр Борисович Широкорад - История / Прочая научная литература / Политика / Публицистика
- Черноморские казаки в их гражданском и военном быту… Уральцы… Сочинение Иоасафа Железнова - Николай Добролюбов - Критика