Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина - Владимир Набоков
- Дата:13.07.2024
- Категория: Документальные книги / Критика
- Название: Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина
- Автор: Владимир Набоков
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Аудиокнига "Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина" от Владимира Набокова
📚 Великий русский поэт Александр Пушкин и его произведение "Евгений Онегин" стали неотъемлемой частью русской литературы. Владимир Набоков, известный писатель и литературовед, предлагает свой взгляд на этот шедевр в своих "Комментариях к «Евгению Онегину»".
🎧 В аудиокниге "Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина" вы найдете глубокий анализ текста, интересные факты о создании произведения и тонкие нюансы, которые помогут вам лучше понять и полюбить эту классическую поэму.
🖋️ Владимир Набоков - выдающийся русско-американский писатель, литературовед и преподаватель. Известен своими романами, такими как "Лолита" и "Защита Лужина". Набоков обладал уникальным стилем письма и глубоким знанием литературы.
🔊 Сайт knigi-online.info предлагает вам возможность бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, включая бестселлеры и классику мировой литературы.
📖 Погрузитесь в мир слова с помощью аудиокниг, наслаждайтесь произведениями в удобное для вас время. Используйте возможность не только читать, но и слушать книги, погружаясь в атмосферу каждого произведения.
Не упустите шанс расширить свой кругозор и насладиться лучшими произведениями мировой литературы прямо сейчас!
Погрузитесь в мир литературы с аудиокнигой "Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина" от Владимира Набокова!
Критика
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
[XXVII]
Но уж темнеет вечер синий, Пора нам в Оперу скорей: Там упоительный Россини, 4 Европы баловень — Орфей. Не внемля критике суровой, Он вечно тот же, вечно новый, Он звуки льет — они кипят, 8 Они текут; они горят Как поцелуи молодые, Все в неге, в пламени любви, Как зашипевшего Аи12 Струя и брызги золотые… Но, господа, позволено ль С вином равнять do-re-mi-sol?
3 Россини. «Россини» рифмуется с «синий». Единственный на моей памяти допушкинский случай рифмовки «синего» вообще — строчка в оде (1775) Василия Петрова (1736–99), где «синий» рифмуется с «иней».
8–14 Это «развернутое» сравнение музыки и шампанского, с его пренебрежительной концовкой, не слишком отличается от «повисшего» сравнения шампанского с «подобием того сего» в главе Четвертой, XLV, или с «любовницей», «блестящей, ветреной, живой», в строфе XLVI той же главы. Шипучее вино провинциальной марки также сравнивается — с «Зизи» в конце главы Пятой, XXXII. Такое частое обыгрывание темы вина и сравнений с ним слегка надоедает.
[XXVIII]
А только ль там очарований? А разыскательный лорнет? А закулисные свиданья? 4 A prima dona? a балет? А ложа, где, красой блистая, Негоцианка молодая, Самолюбива и томна, 8 Толпой рабов окружена? Она и внемлет и не внемлет И каватине, и мольбам, И шутке с лестью пополам…12 А муж — в углу за нею дремлет, В просонках фора закричит, Зевнет и — снова захрапит.
5 В черновике (2370, л. 68) на полях, рядом с этой строкой написано имя «Монари» (первоклассного итальянского тенора Одесской оперы).
5–14 Речь идет, вероятно, об Амалии Ризнич, урожденной Рипп, дочери австро-еврейского банкира, одной из трех-четырех дам, возлюбленных Пушкина в Одессе. Она умерла в Генуе в мае 1825 г., почти тогда, когда Пушкин (он узнал о ее смерти более года спустя) работал над этими строфами (приблизительно в марте). Мать у нее была итальянка. Муж, Иван Ризнич (или, как он писал на французский манер, Жан Ризнич), — богатый и просвещенный далматский купец, торговавший зерном.
Она, по-видимому, упоминается и в первом черновике строфы XX:
Там хладнокровного <купца>Блистает резвая подруга.
См. также коммент. к главе Десятой, XIII, 3.
Пушкин ухаживал за Амалией Ризнич летом и осенью 1823 г. в Одессе. Его страстная элегия, начинающаяся словами «Мой голос для тебя и ласковый и томный», вероятно, адресована ей. Она родила своему мужу сына в начале 1824 г., а в мае того же года тяжело заболела чахоткой, уехала из Одессы в Австрию и Италию, где и умерла[93]. Ее муж оставался в Одессе и узнал о смерти жены 8 июня 1825 г. Туманский в альманахе Амфитеатрова и Ознобишина «Северная лира на 1827 год» (опубл. в ноябре 1826 г.) посвятил Пушкину пятистопный сонет «На кончину Р.»[94], датированный: Одесса, июль 1825. Странно, что Пушкин узнал о смерти Амалии Ризнич (от Туманского?) только в июле 1826 г.
В начале 1827 г. Ризнич женился на графине Полине Ржевуской, сестре Каролины Собаньской и Эвелины Ганской.
[XXIX]
Финал гремит; пустеет зала; Шумя, торопится разъезд; Толпа на площадь побежала 4 При блеске фонарей и звезд, Сыны Авзонии счастливой Слегка поют мотив игривый, Его невольно затвердив, 8 А мы ревем речитатив. Но поздно. Тихо спит Одесса; И бездыханна и тепла Немая ночь. Луна взошла,12 Прозрачно-легкая завеса Объемлет небо. Все молчит; Лишь море Черное шумит…
Любопытно сопоставить эту псевдоитальянскую ночь — ее золотые звуки музыки Россини (XXVII, 11) и одесских «сынов Авзонии» — с воображаемыми и вожделенными «ночами Италии златой», к которым так вдохновенно взывает поэт в главе Первой, XLIX. Следует также отметить, что глава Первая, L, упоминанием одесской морской набережной соотносится с последними строками окончательной редакции «ЕО». Действительно, самая последняя строка («Итак я жил тогда в Одессе…», которой в рукописи начинается строфа XXX «Путешествия») совпадает фактически с пометой Пушкина к слову «морем» в главе Первой, L, 3 («Писано в Одессе») — это Черное море, которое шумит в предпоследней строке «ЕО» («Путешествие», XXIX, 14) и объединяет линией своего горизонта первые и заключительные строки окончательного текста романа в один из тех внутренних композиционных кругов, другие примеры которых я уже приводил в настоящем комментарии.
[XXX]
Итак я жил тогда в Одессе Средь новоизбранных друзей Забыв о сумрачном повесе 4 Герое повести моей — Онег<ин> никогда со мною Не хвастал дружбою почтовою А я счастливый человек 8 Не переписывался ввек Ни с кем — Каким же изумленьем, Судите, был я поражен Когда ко мне явился он12 Неприглашенным привиденьем — Как громко ахнули друзья И как обрадовался я! —
В беловой рукописи (ПБ 18, л. 1 об.).
1 в Одессе. Это последнее слово окончательного текста. Оно рифмуется со словом «повесе» (предл. пад.; см. следующий коммент.), которое в именительном падеже — «повеса» — рифмуется во второй строфе «ЕО» с «Зевеса», в свою очередь, рифмующегося со словом «Одесса» в «Путешествии» [XXII], крайне приятная перекличка под сводами нашей поэмы.
3 Забыв о сумрачном повесе. Эпитет «сумрачный» близок здесь французскому «ténébreux». Тип «le beau ténébreux» (красивого и мрачного рыцаря «Бельтенброса», как называл себя Амадис Гальский) был модным образцом для молодых людей в конце 1820-х годов.
7–9 Обратите внимание на резкость переноса:
А я, счастливый человек,Не переписывался ввекНи с кем…
Одной из причин, среди прочих, высылки нашего поэта из Одессы в июле 1824 г. послужило перехваченное болтливое письмо одному из его многочисленных корреспондентов (возможно, Кюхельбекеру; см. коммент. к строфе [XXXII].
13 друзья. Место — Одесса, время — осень 1823 г. Два друга (а именно так я понимаю слово «друзья», которое может также означать «наши друзья») не виделись с мая 1820 г., когда Пушкин уехал из столицы в Екатеринослав и на Кавказ, в то время как Онегин отправился в поместье своего дяди, расположенное на полпути между Опочкой и Москвой. История, начавшаяся в главе Первой, завершила полный круг. Читателю следует полагать, что теперь в Одессе Онегин рассказывает Пушкину обо всем происшедшем с тех пор. Остальное доскажет Пушкину его Муза, которую мы встречаем в главе Седьмой, V, 5 и Восьмой, I–VII.
Возможно, на этом этапе стоит подвести итоги путешествий наших героев, используя все доступные сведения. Из своего имения Онегин отправляется в Петербург в начале 1821 г. Он начинает свое путешествие по России 3 июня (или 3 июля?). Его московский и волжский маршруты (лето 1821 г., Пушкин к этому времени был в Кишиневе) проходили далеко к востоку от маршрута Пушкина (май-июнь 1821 г., Петербург — Киев — Екатеринослав — Ростов), но на северном Кавказе их пути совпадают.
В мае 1820 г. Пушкин был прикомандирован в качестве сверхштатного чиновника в канцелярию генерала Инзова, главного попечителя об иностранных поселенцах южного края России. Штаб Инзова находился в Екатеринославе (ныне Днепропетровск), куда Пушкин прибыл из Петербурга числа 20 мая не только как новый служащий, но и как курьер: он привез Инзову весть о том, что тот назначен полномочным наместником Бессарабии. Между отъездом Пушкина из Екатеринослава (28 мая, с Раевскими) в отпуск по болезни на целебные воды Пятигорска, на Кавказ, и его счастливым пребыванием в Крыму (третья неделя августа — до 5 сентября) Инзов и его канцелярия перебрались в Кишинев; Пушкин присоединился к своему начальнику 21 сент. 1820 г., через четыре месяца после встречи с ним в Екатеринославе.
Маршрут Онегина, приведший его, как и Пушкина, на лечебные воды северного Кавказа, совпадает далее с поездкой поэта в Грузию, совершенной им во время войны с Турцией, летом 1829 г. Онегин живет на Кавказе с конца 1821 г. до лета 1823 г., когда он повторяет летний, 1820 г., маршрут Пушкина — через Тамань в Крым, и посещает Бахчисарай осенью 1823 г., три года спустя после Пушкина.
- Гамлет, принц датский - Уильям Шекспир - Драматургия
- Полное собрание рассказов - Владимир Набоков - Русская классическая проза
- Н В Гоголь, Повести, Предисловие - Владимир Набоков - Русская классическая проза
- Сыскные подвиги Тома Соуэра в передаче Гекка Финна - Марк Твен - Классическая проза
- Маленький клоун с оранжевым носом - Павел Амнуэль - Научная Фантастика