Николай Гумилев глазами сына - Орест Высотский
- Дата:16.08.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Николай Гумилев глазами сына
- Автор: Орест Высотский
- Год: 2003
- Просмотров:0
- Комментариев:0
📚 Аудиокнига "Николай Гумилев глазами сына" от автора Ореста Высотского - это захватывающее путешествие в жизнь и творчество выдающегося русского поэта Николая Гумилева. Слушая эту аудиокнигу, вы окунетесь в мир стихов, страстей и приключений, которые сопровождали поэта на протяжении его жизни. Главный герой книги - сын Николая Гумилева, рассказывает о своем отце с любовью и уважением, раскрывая его талант и сложную судьбу.
🖋️ Орест Высотский - талантливый писатель и исследователь русской литературы. Его работы всегда отличаются глубоким анализом и чувством красоты слова. Автор аудиокниги "Николай Гумилев глазами сына" смог передать атмосферу времени и личность поэта с неповторимой точностью.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения разных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе. Погрузитесь в мир слова и музыки, наслаждайтесь произведениями великих авторов и открывайте для себя новые шедевры литературы.
🔍 Погрузитесь в историю искусства и литературы с аудиокнигой "Николай Гумилев глазами сына" от Ореста Высотского. Слушайте истории о великих личностях, познавайте мир через глаза других и наслаждайтесь увлекательными приключениями, представленными в аудиоформате.
Биографии и Мемуары
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не отсюда ли впоследствии название сборника — «Огненный столп», где лирика любви приобретает некий эзотерический смысл?
Но все же не будем преувеличивать значения «несчастной» парижской страсти Гумилева. Стихи «К Синей звезде», несомненно, искренни и отражают подлинную муку. Однако они остаются «стихами поэта», и неосторожно было бы их приравнивать к трагической исповеди. Гумилев был влюбчив до крайности. К тому же привык «побеждать»… Любовная неудача больно ущемила его самолюбие. Как поэт, как литератор прежде всего, он не мог не воспользоваться этим горьким опытом, чтобы подстегнуть вдохновение и выразить в гиперболических признаниях не только свое горе, но горе всех любивших неразделенной любовью.
С художественной точки зрения стихи «К Синей звезде» не всегда безупречны; неудавшихся строк много. Но в каждом есть такие, что останутся в русской лирике, — их находишь, как драгоценные жемчужины в морских раковинах…
Все ли почитатели Гумилева прочли внимательно одно из последних его стихотворений (вошло в «Огненный столп»), названное поэтом «Дева-птица»? Нет сомнения: это все та же райская птица, что среди строф к «Синей звезде» появилась «из глубины осиянной». Но тут родина ее названа определеннее — долы баснословной Броселианы (т. е. баснословной страны из «Романов круглого стола», точнее — Броселианды), где волшебствовал Мерлин, сын лесной непорочной девы и самого диавола[17].
Чтобы отнестись так или иначе к моему пониманию Гумилева-лирика, необходимо задуматься именно над этими стихами. Сам я прочел их как следует лишь в последние годы, долго после того, как они проникли в эмиграцию (вместе с приблизительно тогда же написанным и сразу прославленным «Заблудившимся трамваем»).
Напомню их:
Пастух веселыйПоутру раноВывел коров в тернистые долыБроселианы.
Паслись коровы,И песню своих веселийНа тростниковойИграл он свирели.
И вдруг за ветвямиПослышался голос, как будто не птичий,Он видит птицу, как пламя,С головкой милой, девичьей.
Прерывно пенье,Так плачет во сне младенец,В черных глазах томленье,Как у восточных пленниц.
Пастух дивитсяИ смотрит зорко:Такая красивая птица,А смотрит горько.
Ее ответуОн внемлет, смущенный:— Мне подобных нетуНа земле зеленой,
— Хоть мальчик-птица,Исполненный дивных желаний,И должен родитьсяВ Броселиане.
— Но злаяСудьба нам не даст наслажденья.Подумай, пастух, должна яУмереть до его рожденья.
— И вот мне не любыНи солнце, ни месяц высокий,Никому не нужны мои губыИ бледные щеки.
— Но всего мне жальче,Хоть и всего дороже,Что птица-мальчикБудет печальным тоже.
— Он станет порхать по лугу,Садиться на вязы этиИ звать подругу,Которой уж нет на свете.
Пастух, ты, наверно, грубый.Ну что ж, я терпеть умею,Подойди, поцелуй мои губыИ хрупкую шею.
— Ты сам захочешь жениться,У тебя будут дети,И память о Деве-птицеДолетит до поздних столетий.
Пастух вдыхает запахКожи, солнцем нагретой,Слышит, на птичьих лапахЗвенят золотые браслеты.
Вот уж он в исступленьи,Что делает, сам не знает,Загорелые его колениКрасные перья попирают.
Только раз застонала птица,Раз один застонала,И в груди ее сердце битьсяВдруг перестало.
Она не воскреснет,Глаза помутнели,И грустные песниНад нею играет пастух на свирели.
С вечерней прохладойВстают седые туманы,И гонит он стадоИз Броселианы.
Стихотворение это неожиданно сложно… К кому оно обращено? Кто эта птица «как пламя», плачущая в ветвях и отдающаяся заметившему ее случайно пастуху? Почему именно к нему обратилась птица, чтобы умереть от его поцелуя? И о какой «птице-мальчике» печалится она, предсказывая свою смерть «до его рождения»? Почему наконец ей, птице «с головкой милой, девичьей», всего жальче, хоть и всего дороже, что он, птица-мальчик, «будет печальным тоже»?
Очень сложно построена эта запутанная криптограмма в романтично-метерлинковском стиле… Но в конце концов дешифровка вероятна, если хорошо знать Гумилева и сердцем почувствовать его как лирика-романтика, всю жизнь влюбленного в свою Музу и ждавшего чуда — всеразрешающей женской любви. Дева-птица и есть таинственная его вдохновительница, его духовная мать и одновременно — та девушка, к которой он рвется душой. «Пастух» и «птица-мальчик» — сам он, не узнающий своей музы, потому что встретил ее, еще «не родившись» как вещий поэт, а только беспечно поющий «песню своих веселий». В долах Броселианы лишь безотчетно подпадает он под ее чары и «что делает, сам не знает», убивая ее поцелуем. Но убитая им птица позовет его из другого, преображенного мира, и тогда станет он «звать подругу, которой уж нет на свете».
Напомню еще раз одно из самых молодых его стихотворений — «Балладу» (сборник «Романтические цветы»). Оно помещено первым после вводного сонета с заключительными строками:
Пусть смерть приходит, я зову любую!Я с нею буду биться до конца.И, может быть, рукою мертвецаЯ лилию добуду голубую…
Гумилеву было всего лет двадцать, когда он сочинил эту «Балладу», похожую романтическим подъемом на его предсмертную «Деву-птицу». Да и вся «декорация» стихотворения разве не из той же сказки?
Пять коней подарил мне мой друг ЛюциферИ одно золотое с рубином кольцо,Чтобы мог я спускаться в глубины пещерИ увидел небес молодое лицо.……………………………………Там на высях сознанья — безумье и снег,Но коней я ударил свистящим бичом,И на выси сознанья направил их бегИ увидел там деву с печальным лицом.……………………………………И, смеясь надо мной, презирая меня,Люцифер распахнул мне ворота во тьму,Люцифер подарил мне шестого коня —И Отчаянье было названье ему.
Не буду перечислять других стихотворений, где упорно повторяется тот же образ, тот же символ из «святая святых» встревоженной души поэта, те же зовы к любви недостижимой, те же предчувствия безвременной смерти, та же печаль, переходящая в Отчаянье (это слово он пишет с прописной буквы), печаль броселиандского «грубого пастуха», убившего своим поцелуем Деву-птицу, за что «злая судьба» не даст ему наслаждения, а «шестой конь», подаренный ему Люцифером, унесет во тьму, в смерть…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Ахматова. Юные годы Царскосельской Музы - Юрий Зобнин - Поэзия
- Лев Гумилев - Сергей Беляков - Биографии и Мемуары
- Судебный отчет по делу антисоветского право-троцкистского блока - Николай Стариков - Прочая документальная литература
- Сказки черепахи Кири-Бум - Владимир Бондаренко - Прочая детская литература
- Сборник стихов - Николай Гумилев - Поэзия