Форма входа
0/0
Андрей Белый. Между мифом и судьбой - Моника Львовна Спивак
- Дата:20.06.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / Литературоведение
- Название: Андрей Белый. Между мифом и судьбой
- Автор: Моника Львовна Спивак
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Андрей Белый. Между мифом и судьбой - Моника Львовна Спивак. Жанр: Биографии и Мемуары / Литературоведение. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Андрей Белый. Между мифом и судьбой - Моника Львовна Спивак:
В своей новой книге, посвященной мифотворчеству Андрея Белого, Моника Спивак исследует его автобиографические практики и стратегии, начиная с первого выступления на литературной сцене и заканчивая отчаянными попытками сохранить при советской власти жизнь, лицо и место в литературе. Автор показывает Белого в своих духовных взлетах и мелких слабостях, как великого писателя и вместе с тем как смешного, часто нелепого человека, как символиста, антропософа и мистика, как лидера кружка аргонавтов, идеолога альманаха «Скифы» и разработчика концепции журнала «Записки мечтателей». Особое внимание в монографии уделено взаимоотношениям писателя с современниками, как творческим (В. Я. Брюсов, К. А. Бальмонт и др.), так и личным (Иванов-Разумник, П. П. Перцов, Э. К. Метнер), а также конструированию посмертного образа Андрея Белого в произведениях М. И. Цветаевой и О. Э. Мандельштама. Моника Спивак вписывает творчество Белого в литературный и общественно-политический контекст, подробно анализирует основные мифологемы и язык московских символистов начала 1900‐х, а также представляет новый взгляд на историю последнего символистского издательства «Алконост» (1918–1923), в работе которого Белый принимал активное участие. Моника Спивак — доктор филологических наук, заведующая отделом «Литературное наследие» Института мировой литературы им. А. М. Горького РАН, заведующая Мемориальной квартирой Андрея Белого (филиал Государственного музея им. А. С. Пушкина).
Читем онлайн Андрей Белый. Между мифом и судьбой - Моника Львовна Спивак
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
— радость: приезд в Берлин К. Н. Васильевой. Засаживаюсь дома. Нигде не бываю. Провожу вечера с К. Н.» (РД. С. 477). С приезда Клавдии Николаевны Васильевой (с 1931 г. Бугаевой) началось заживление сердечной раны, нанесенной Асей[850], и танцы как форма безумия (по мнению большинства мемуаристов) или как симптом болезни и одновременно как метод терапии (по утверждению самого Белого: «непроизвольный хлыст моей болезни — вино и фокстрот»; «невропатолог мне прописал максимум движений»[851]) прекратились. Если учитывать, что Белый провел в Свинемюнде июль — август и вернулся в Берлин в начале сентября, то получится, что берлинские пляски Белого, свидетелями которых стали «все», длились не так уж долго — всего три или четыре месяца. «С осени он переехал в город — и весь русский Берлин стал свидетелем его истерики. Ее видели слишком многие. <…> Выражалась она главным образом в пьяных танцах, которым он предавался в разных берлинских Dielen», — вспоминал В. Ф. Ходасевич[852].
Так что же? Берлинское фокстротирование оказалось лишь кратким эпизодом личной жизни писателя? Всего лишь демонстративным посланием уязвленного мужа к бросившей его ради эвритмии жене? И да, и нет… Берлинский танец, порожденный любовной трагедией, может, как кажется, пролить свет на природу танца Белого вообще, на ту роль, которую вообще танец играет в его произведениях (в том числе и доантропософских). А точнее — на связь танца с эротикой (например, в «Серебряном голубе»), с неудовлетворенными желаниями, с фрустрацией (например, в «Петербурге»). Не случайно именно этот — эротический — аспект взросления Бореньки Бугаева отметили исследователи Института мозга, указавшие, что ко времени первого серьезного увлечения Белого танцами относятся и его «первые полусознательные переживания пола»[853].
* * *
В письме от 17 декабря 1923 года Белый рассказал Иванову-Разумнику о масштабе танцевальной эпидемии в Берлине, имевшей значительно больший размах, чем в Свинемюнде:
<…> в совр<еменной> Германии такой образ жизни в 1922 году вели все — вплоть до профессоров и писателей: в 8 часов запираются двери домов; в пансионах и в комнатах по вечерам нестерпимо: все разговоры и встречи происходят в кафе: идешь в кафе, где скрипки просверливают уши и где ритмы подбрасывают в ритмическое хождение, каковым является фокстрот; верите ли: с июля до ноября я проплясывал все вечера <…>. Под новый год в Prager-Diele (такое кафе есть) русские плясали всю ночь напролет; среди них плясал даже (не умея плясать) наш общий знакомый, Сергей Порфирьевич… Думаю, пустился бы в пляс и его патрон, если б оный был; на одном русском балу спрашиваю знакомую даму из Парижа: «Чем занимается З. Н. Гиппиус?» Ответ: «Пляшет фокстрот»… Пишу так подробно о танцах, потому что в России, я знаю, с удивлением и неодобрением говорили: «Ужас что, — Белый пляшет фокстрот». И действительно: в России это непонятно; в Берлине же без танцев долго не проживешь; это естественная привычка, подобная курению папирос: плясали старики, старухи, люди средних лет, молодежь, подростки, дети, профессора и снобы, рабочие и аристократы, проститутки, дамы общества, горничные; и русские, пожившие несколько месяцев в Берлине, кончали — танцами (Белый — Иванов-Разумник. С. 271–272)[854].
Панорама танцующего Берлина, нарисованная в письме, очень похожа на ту, что изображена в «Одной из обителей царства теней», и может рассматриваться если не как черновой набросок, то уж точно как эмбрион соответствующих сцен в эссе[855]: послание Иванову-Разумнику было отправлено 17 декабря 1923 года, то есть почти сразу после возвращения Белого из эмиграции (26 октября), а написание «Одной из обителей царства теней» датируется в «Ракурсе к дневнику» мартом 1924‐го (РД. С. 483). Однако бросается в глаза не только сходство между письмом и эссе, но и отличие.
В «Одной из обителей царства теней» танец описывается повествователем, как будто бы непричастным к царящему в Берлине разврату и лишь со стороны опасливо наблюдающим за танцевальной заразой. В письме же, напротив, подчеркивается полная, безо всякого раскаяния и сожаления вовлеченность в танцевальное безумие. Белый откровенно хвастается своими достижениями и даже с некоторой тоской вспоминает о плясавших вместе с ним дамах:
<…> верите ли: с июля до ноября я проплясывал все вечера: утрами писал «Восп<оминания> о Блоке» или перерабатывал эти воспоминания в «Начало Века», а с 10 до часу регулярно плясал в кафе «Victoria-Luise», иногда с венгерской писательницей, проживавшей в нашем пансионе, иногда с В. О. Лурье (таковая есть поэтесса, из Петербурга), одно время плясал (и ах как хорошо она пляшет!) с почтеннейшей меньшевичкой, находящейся в близких отношениях с Каутским; оная меньшевичка приходила в кафе с египетским словарем под мышкой (она — хорошая египтологичка); и тем не менее: как она плясала фокстрот!! (Белый — Иванов-Разумник. С. 271)
Более того, свой рассказ Белый сопровождает «страноведческими» пояснениями, призванными разрушить стену непонимания между Россией и Германией, дать ключ к объективному, а не враждебному, традиционно свойственному россиянам восприятию берлинских нравов и модных танцев:
<…> существует какая-то метафизическая граница между теперешней Россией и Западом; как только туда попадешь, чувствуешь, что восприятия тамошней жизни абсолютно непередаваемы; входя в душу, они окрашивают душу совсем не так, как в России. Про человека, который играет в мяч, пляшет «фокстрот» и «джимми» и ежедневно ходит в 5 часов на «Tanztee», — что можно сказать? Пустой весельчак, не более; а между тем: в совр<еменной> Германии такой образ жизни в 1922 году вели все <…>. Пишу так подробно о танцах, потому что в России, я знаю, с удивлением и неодобрением говорили: «Ужас что, — Белый пляшет фокстрот». И действительно: в России это непонятно; в Берлине же без танцев долго не проживешь <…> (Белый — Иванов-Разумник. С. 271).
В общем, хотя в письме Иванову-Разумнику и в эссе «Одна из обителей царства теней» отражена одна и та же реальность — Берлин начала 1920‐х, в эпистолярном варианте нет того яростного обличительного накала (и нравственного, и политического), которым пронизано эссе.
В чем же причина того, что за несколько месяцев жизни в СССР (с декабря 1923‐го до марта 1924-го) тональность рассказа столь резко изменилась? Возможно, причина кроется в провале первой «после двухлетнего пребывания в Берлине» публичной лекции Белого «о своих впечатлениях за два года жизни» в эмиграции. Эта лекция, состоявшаяся 14 января 1924 года в театре Мейерхольда, по мнению друга и биографа писателя П. Н. Зайцева, «была пробным камнем и своеобразным экзаменом Андрея Белого перед новой аудиторией»[856]:
Театр Мейерхольда в этот вечер был переполнен. В партере сидели друзья,
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Андрей Белый. Между мифом и судьбой - Моника Львовна Спивак бесплатно.
Похожие на Андрей Белый. Между мифом и судьбой - Моника Львовна Спивак книги
- Записи и выписки - Михаил Гаспаров - Публицистика
- Новгородский государственный объединенный музей-заповедник - Александр Невский - История
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Письма отца к Блоку - Коллектив авторов - Биографии и Мемуары
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
