Лукашенко. Политическая биография - Александр Федута
- Дата:02.08.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Лукашенко. Политическая биография
- Автор: Александр Федута
- Год: 2005
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нетрудно представить, чего ей стоила такая решимость: прямо и откровенно лгать, что никаких нарушений закона нет. Но она боролась за свое право уехать из Бобруйска, осточертевшего ей настолько, что ради этого можно было пренебречь всем. Гончар вырвался из Молодечно, Лебедько — из Ошмян, Лукашенко — из Рыжкович, Шарецкий — из Воложина. Чем она их хуже? Тем, что им повезло, а ей нет? Так это ей до 1996 года не везло, а теперь она будет держать свою птицу-счастье за хвост с таким упорством, что птице будет проще взлететь с ней, чем вырваться от нее, Лидии Ермошиной.
Назначение Ермошиной главой ЦИК сделало победу Лукашенко на референдуме и принятие Конституции неизбежными, как неизбежно падение топора, взлетевшего вверх и ощутившего на себе действие закона всемирного тяготения. Топор держали женские ручки, а на плахе лежала белорусская Конституция.
Хотя еще был шанс. Ведь процедура импичмента была уже начата, и если Конституционный суд довершит свое дело до референдума… В конце концов, должен ведь у судей быть хотя бы элементарный инстинкт самосохранения.
Все надежды на Москву
Однако импичмент не состоялся.
Ему помешал… белорусский парламент. Именно Верховный Совет обратился к руководству России с просьбой выступить в качестве третейского судьи в споре белорусских ветвей власти, что и сделало катастрофу неизбежной.
Вспоминает Сергей Калякин:
«Россия в начале конфликта, по крайней мере, стояла на стороне Верховного Совета и пыталась урегулировать ситуацию, опасаясь, что противостояние в Беларуси может привести к какому-то глубокому конфликту, вплоть до гражданской войны.
Вначале они как бы хотели найти компромисс между двумя ветвями власти, чтобы закончить это дело миром. И вокруг этого шли все разговоры. "На какие компромиссы, — нас спрашивали, — мог бы пойти Верховный Совет?" И что должна сделать исполнительная власть, чтобы Верховный Совет смог снять вопрос импичмента?».
Шарецкий и депутаты надеялись в своем споре с Лукашенко получить поддержку Москвы.
«Дело в том, что у Семена Шарецкого с Егором Строевым были давние отношения, — рассказывает Валентина Святская. — Строев до августа 1991 года был секретарем ЦК КПСС по аграрным вопросам, и когда случился путч, и все секретари попали в черный список и оказались невостребованными, Строев вернулся к себе на Орловщину и был страшно подавлен. Он вообще сидел без работы. Вот тогда Шарецкий и Никонов, президент ВАСХНИЛ, поехали на Орловщину, чтобы морально поддержать Строева. И Шарецкий считал, что это дает ему право считать его своим другом. Он рассчитывал на участие и помощь Строева, который знал, что из себя представляет Лукашенко».
Но в России политические решения уже тогда принимал лишь президент. А Борису Ельцину в это время было не до белорусского скандала: как раз в разгар всех этих событий ему сделали серьезнейшую операцию на сердце. Понятно, что в ситуации, когда только что избранный глава российского государства оказался на операционном столе, российская элита была озабочена собственными проблемами больше, чем белорусскими. Но, едва оклемавшись после операции, российский президент тут же обратил внимание на минское противостояние. По его непосредственному указанию и с благословения главы Администрации президента России Анатолия Чубайса в Минск вылетели три высших руководителя страны — премьер-министр Виктор Черномырдин и спикеры обеих палат Федерального собрания Геннадий Селезнев и Егор Строев. Тот самый Строев, которого не в меру доверчивый Шарецкий считал другом и единомышленником.
«Изначально был предложен нулевой вариант, — вспоминает Калякин. — Мы отказываемся от импичмента, Лукашенко — от проведения референдума. И более того, мы договариваемся о том, что создаем конституционную комиссию, которая будет работать над улучшением Конституции.
Вот канва, по которой намеревались работать на совместной встрече, причем на нее дала добро не только наша сторона — парламент, но и президент».
Канва канвой, вот только рисунок по ней, как оказалось, стороны предполагали вышивать каждый свой. Для обеих сторон в тот момент главным было заставить отступить противника. А уж сами они — что депутаты, что президент — отступать не собирались. Это было очевидно. Лукашенко хорошо понимал, что даже если импичмент будет отложен, то всего лишь на время, руководство же Верховного Совета, в свою очередь, осознавало, что Лукашенко не успокоится, пока из Конституции не будет устранена норма, открывающая дорогу импичменту.
Калякин продолжает:
«Когда прилетели россияне, первая беседа днем была в парламенте, в которой участвовали и председатели комиссий, и руководители фракций. Все согласились с тем, какую позицию мы должны занимать, и Строев с Селезневым тоже согласились, что можно найти компромисс и подготовить какое-то решение.
В это же время шли переговоры с президентской стороной. Что там происходило, мне трудно судить, но там, кроме всего прочего, происходила обработка председателя Конституционного суда».
И это было естественно: Лукашенко нащупал слабое место противника.
А судьи — кто?
Это было удивительно. Не то, что президентская сторона «обрабатывала» Валерия Тихиню — такое как раз абсолютно укладывалось в общую схему поведения исполнительной власти и это парламентарии даже предвидели. Как вспоминает Валентина Святская, «когда уже собранные подписи сдали Тихине, чтобы он начал процедуру рассмотрения в Конституционном суде, ему было рекомендовано ни в коем случае не встречаться с Лукашенко, не выходить с ним на контакт, потому что знали, что на Валерия Гурьевича будет оказано давление».
Удивительным было то, что вопреки рекомендациям депутатов Тихиня встречается с Лукашенко — в результате чего глава Конституционного суда и становится участником переговоров с москвичами. Это явно противоречит всем правовым нормам, по которым суд обязан оставаться вне политики. Особенно если учесть, что именно на 22 ноября, когда Строев, Селезнев и Черномырдин прилетели в Минск, было назначено слушание дела о нарушении президентом Конституции Республики Беларусь — собственно говоря, первый шаг к объявлению импичмента. В каких переговорах с «подсудимым» может участвовать председатель суда?
Вспоминает член Конституционного суда профессор Михаил Пастухов, бывший одним из докладчиков по делу об импичменте:
«Дело было назначено на 22 ноября, все докладчики готовы, вызваны многочисленные свидетели, кому что-то известно об издании указов Лукашенко, которые были признаны неконституционными, собраны необходимые документы. Более того, мы, судьи-докладчики, даже подготовили проект соответствующего заключения. Но, как известно, вечером, после девяти часов вечера 21 ноября, прибыл самолет с Черномырдиным, Строевым и Селезневым. Я уходил домой где-то часов в восемь, специально зашел к Тихине, говорю:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Пётр Машеров. Беларусь - его песня и слава - Владимир Павлович Величко - Биографии и Мемуары
- Нищенка в Королевской Академии магии. Зимняя практика - Кристина Майер - Любовные романы / Любовное фэнтези
- Диалоги. Размышления старого психолога - Сергей Кравченко - Психология
- Зимняя жерлица - А Акимов - Хобби и ремесла
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив