Загадка и магия Лили Брик - Аркадий Иосифович Ваксберг
- Дата:26.09.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Загадка и магия Лили Брик
- Автор: Аркадий Иосифович Ваксберг
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Никого не предупредив (даже Лилю и Осипа!), Маяковский вступил в Российскую ассоциацию пролетарских писателей (РАПП), принимавшую участие в травле его самого и близких друзей, и тем самым обрек РЕФ, в котором еще оставались и Лиля, и Осип, на неминуемый распад. Во главе РАППа стоял Леопольд Авербах — родственник прямого шефа Агранова, лубянского главаря Генриха Ягоды. Вряд ли Маяковский мог бы решиться на такой шаг без дружеской подсказки Агранова.
Лиля узнала об этом его поступке, находясь в Ленинграде, и, судя по всему, даже не поняла, что в точности произошло. Возмущенные «предательством», Асеев и Кирсанов первыми порвали со своим бывшим кумиром. Еще не утихла шумная кампания против заграничной поездки Бриков, когда Маяковскому пришлось их защищать и хлопотать о выездных визах, — началась новая кутерьма, от которой он не мог уклониться. Вчера еще ходивший в его учениках, совсем молодой Семен Кирсанов опубликовал скандальное стихотворение «Цепа руки», грозясь «соскоблить со своей ладони все рукопожатья» учителя. Маяковского явно вызывали на новую драку.
Накануне открытия выставки премьера «Бани» прошла в Ленинграде — через несколько дней до Москвы дошли разгромные рецензии в ленинградских газетах и отклики очевидцев, в том числе и самых благожелательных. Лиля ездила на премьеру, но о том, что произошло, рассказала Маяковскому в максимально щадящем его варианте. Впрочем, он все понял и так. «Публика встречала пьесу с убийственной холодностью, — вспоминал впоследствии о премьерном спектакле Михаил Зощенко. — Я не помню ни одного взрыва смеха. Не было даже ни одного хлопка после двух первых актов. Более тяжелого провала мне не приходилось видеть».
Приближалась более важная и — с учетом сложившейся вокруг Маяковского обстановки — более опасная по возможной реакции премьера той же «Бани» в театре Мейерхольда. Но этого события Лиля и Осип не дождались. Они и так уже отложили вожделенный отъезд в Европу до дня закрытия выставки «Двадцать лет работы». Сами ли они так спешили, или их подстегивала чья-то невидимая (для нас невидимая) рука? Вместо одной недели выставка — по требованию публики — продолжалась две. Но «бороды» так и не пришли. Свыше пятисот человек приветствовали Маяковского 15 февраля на церемонии закрытия — он все равно был подавлен. Еще больше, чем на открытии.
Не придав значения его состоянию — разумеется, не адекватному реальности ситуации, но все равно безмернотягостному для него самого, — Лиля и Осип 18 февраля отправились в путь. В письме, адресованном Брикам в Берлин, Маяковский сообщил: «Валя и Яня (то есть Агранов с женой. — А. В.) примчались на вокзал, уже когда поезд пополз. Яня очень жалел, что не успел ни попрощаться, ни передать разные дела и просьбы. Он обязательно (подчеркнуто Маяковским. — А. В.) пришлет письмо в Берлин».
Эти загадочные строки дали впоследствии основания антибриковской рати предложить версию, будто Агранов должен был передать с Лилей и Осипом какие-то задания чрезвычайной важности. Но разве такие задания даются на перроне вокзала перед отходом поезда? И разве важные секретные документы (предметы?) отправляются с курьерами, не защищенными диппаспор-тами и, значит, подлежащими таможенному досмотру по обе стороны границы? Наконец, что же это за шпионский «патрон», который опаздывает к отбытию своих агентов? Уж мог бы тогда, ради столь важного дела, задержать их отъезд на пограничной станции и отправиться им вдогонку.
Но ведь «разные дела и просьбы» все-таки были! И письмо (не для того же, чтобы доверить шпионскую тайну обычной почте!) Агранов почему-то обязательно должен был отправить в Берлин — ясное дело, с почтой дипломатической: вариант, не раз отработанный, хотя бы в Риге, куда Лиля ездила несколько лет назад. Весьма вероятно, что какие-то специальные задания (встретиться… поговорить… довести до сведения то-то и то-то… рассказать впоследствии о реакции… или что-то еще…) Брики все же имели. Из письма Лили (Берлин, начало марта) видно, что другие (а может быть, те же?) задания ей дал и другой лубянский товарищ — Лев Гилярович Эльберт, по прозвищу «Сноб»: «Обязательно скажи Снобу, — просила она Маяковского в письме из Берлина, — что адрес я свой оставила (тому, кому было велено! — А. В.), но никто ко мне не пришел, и это очень плохо».
Кому — плохо?! Мы вправе — и должны! — задать этот важный вопрос. Чем обременила и обеспокоила Лилю неявка анонимного адресата, если просьбой оставить свой адрес ограничилось полученное ею задание? Почему данные ей поручения, которые она в своих письмах неуклюже шифрует, Лиля принимала так близко к сердцу?
Перечень загадок станет еще более длинным, если учесть, что именно «Сноб» — чекист Лев Эльберт, а не кто-то другой из друзей-литераторов (впрочем, с ними уже все было порвано) — невесть почему оставил свою московскую квартиру и переселился после отъезда Бриков в Гендриков, заменив их собой в качестве ежедневного и непременного общества «осиротевшему» Маяковскому. Лубянские иерархи от него просто не отлипали, случайно (или намеренно?) оттеснив от поэта его привычный круг.
Публичный скандал в связи с отказом в выдаче Брикам заграничных паспортов, — не имел ли он целью снять подозрения об их причастности к «службам» и, напротив, подчеркнуть тем самым отсутствие этой причастности? И даже — «гонимость» у себя дома? Весьма вероятно… Логично — во всяком случае. К такому элементарному камуфляжу «службы» и раньше, и позже прибегали не раз. Но это вовсе не значит, что в роковом отъезде Бриков — именно в нем, а не в чем-то другом — непременно кроется загадка гибели Маяковского, будто бы подготовленной шефами Лубянского ведомства.
Настоящей загадкой было — и остается — только одно: как могла Лиля, с ее безошибочно тонким чутьем, легкомысленно отправиться в не слишком ей нужный вояж и оставить Маяковского на столь длительный срок наедине с собою самим? Притом в тот самый момент, когда его нервное напряжение было уже на грани срыва… Не оттого ли, что эта поездка была прежде всего нужна вовсе не ей и отложить ее она уже не могла, даже если бы захотела?
Впрочем, и эта гипотеза нуждается в доказательствах. Абсолютно достоверных пока что не существует.
ЗАДУШЕН В ОБЪЯТИЯХ
Как и все туристы с интеллигентными запросами, оказавшиеся в одном из крупнейших европейских центров культуры, Лиля и Осип посещали в Берлине книжные магазины, выставки и театры, но особый восторг на Лилю
- Лиля - Наталья Егорова - Фэнтези
- Монстр - Фрэнк Перетти - Научная Фантастика
- Экспансия: Основание. Том 2 - Дмитрий Дорничев - Боевая фантастика / Прочие приключения / Периодические издания
- ИЗ АДА В РАЙ И ОБРАТНО - Аркадий Ваксберг - Историческая проза
- Ангел-хранитель для неудачника - Анастасия Андерсон - Любовно-фантастические романы