Записки о Пушкине. Письма - Иван Пущин
- Дата:13.09.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Записки о Пушкине. Письма
- Автор: Иван Пущин
- Год: 1956
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Давно должна была дойти до вас моя искренняя признательность за ваше дружеское воспоминание. Будьте вполне убеждены, что я умею чувствовать вашу дружбу. Пожмите руку доброй княгине. Распространяться нет времени – Ермаков, который везет эти строки к Михаиле, спешит.
От души спасибо вам за память – в Сибири способны ее оценить лучше, нежели в ваших краях. Разлука не мешает любить, помнить и уважать людей благомыслящих.
С должным уважением верный ваш И. Пущ,
Розанов, верно, вам сказал мою благодарность за сигары и «Адольфа». Вспоминайте иногда душою вам преданного сибиряка. Двадцать лет дают мне здесь право гражданства. Недавно я видел Швецова из Тагиля, который был за границей и привез мне привет от Н. Тургенева,
90. Е. Ф. Малиновской[282]
19 октября [1] 845 г., Ялуторовск.
Душевно благодарен вам, добрая Катерина Федосеевна, что вы вспомнили меня, вступая в союз с другом моим Иваном.
Вы должны быть уверены, что я искренно желаю вам полного счастья, – вы остаетесь в семье, где все вас знают и любят; переход к новому быту для вас будет гораздо легче. С божиею помощью все устроится к лучшему – Тони в нескольких словах хорошо познакомил меня с вами; надеюсь, что и меня вы сколько-нибудь знаете, следовательно, вы позволите мне без обыкновенных рекомендаций просить вас не считать меня чужим. Именно в тот день, когда воспоминание соединяет меня с покойным вашим дядей и с будущим вашим мужем, пришлось мне отвечать на добрые ваши строки; 19 октября без сомнения и вам известно, хотя, по преданию, оно давно меня связало с близкими вам людьми и эта связь не страдает ни от каких разлук.
Передайте мой дружеский привет доброму моему Ивану. Тони поцелуйте за меня и скажите, что я жду обещанного им письма, где он хотел меня познакомить с распределением его дня. Всегда с удовольствием читаю его письма, они имеют свой особенный характер.
Позвольте надеяться, что вы иногда будете приписывать в письмах вашего мужа. С сердечною признательностью за вашу доброту ко мне остаюсь преданный вам.
И. Пущин.
91. Н. Д. Фонвизиной[283]
[Ялуторовск], 6 генваря [1}846 г.
…Ехать лечиться я не намерен. Хандры 840-го года нет, следовательно, можно мириться без факультета с инвалидной ногой. Это маленькое неудобство в жизни, но за многими другими, гораздо важнейшими, оно не так заметно. Может быть, даже и к лучшему; не вздумаешь подчас стать на очередь запоздалых женихов. Беда соседа всегда научает и заставляет делать философические выводы – горестная польза при невозможности отклонить самой беды, как ясно ни видишь ее. Впрочем, эта статья давно между мной и Евгением кончена, но она невольным образом проявляется молча во всех отношениях даже теперь, а после еще больше проявляться будет. Мне самому за него как-то неловко; хорошо, если эта, может быть, мнимая неловкость его не коснется, – иначе будет ему плохо…[284]
Без всякого лечения я бы очень и давно хотел бы побывать у вас, но, кажется, и самое двадцатилетнее гражданство всех возможных тюрем и изгнаний не доставит возможности повидаться с соседями. Проситься не хочу: не из гордости, а по какому-то нежеланию заставить склонять свое имя во всех инстанциях. Лучше всего бы вам собраться в Ялуторовск…
Хотелось бы мне знать, что думает Михаил Александрович о новом уложении; я просто уничтожен этим подарком для России. Совестно видеть, что государственные люди, рассуждая в нынешнее время о клеймах, ставят их опять на лицо с корректурною поправкою; уничтожая кнут, с неимоверной щедростию награждают плетьми, которые гораздо хуже прежнего кнута, и, наконец, раздробляя или, так сказать, по словам высочайшего указа, определяя с большею точностью и род преступлений и степень наказаний, не подумали, что дело не в издании законов, а в отыскании средств, чтобы настоящим образом исполнялись законы. Словом сказать, об этом надобно говорить, а не писать, – не будет конца. Прибавления к постановлениям о каторжных ужасны. Во всем этом я виню не Николая Павловича, а его советников и точно не понимаю цели этих людей. Гораздо лучше не касаться этого отдела, нежели останавливаться и почти пятиться назад.
Совершенно неожиданно пришлось мне, добрая Наталья Дмитриевна, распространиться на вашем листке о таких вещах, которые только неприятным образом шевелят сердце. Извините – я это время, сидя больше дома, разбирал новое Уложение, и потому оно все вертится на уме…
Мы покамест живем попрежнему, не знаю, как будет после разделения Римской империи на Восточную и Западную. Моя артель с Оболенским упраздняется…[285]
Я здесь на перепутье часто ловлю оттуда весточку и сам их наделяю листками. Это существенная выгода Ялуторовска, кроме других его удовольствий.[286]
Все наши вас приветствуют. Александра Васильевна благодарит за бумагу, хотя я не знаю, какая была в ней надобность. Это все Марья Казимировна заставляла ее достать, как будто это ковер-самолет, на котором улетишь. Да и куда ей лететь?
Крепко жму вам и Михаилу Александровичу руку.
Верный ваш И. П.[287]
92. М. А. Фонвизину
[Ялуторовск], 2 февраля [1846 г. ], суббота.
Почтенный Михаил Александрович – вчера приехал к нам Вильгельм со всей семьей. Он пробудет у нас до вторника – хочет отдохнуть от дороги. Во вторник вечером хочет пуститься в дальнейший путь и просит вас приискать ему квартиру. Значит, он к вам явится в четверг и от вас переедет туда, где будет найдено ему пристанище. Он говорит, что предварительно к вам об этом писал – хотел уведомить вас из Кургана о времени выезда, не успел оттуда этого сделать и поручил мне исправить эту неисполнительность.[288] Бобрищев-Пушкин вам поможет его приютить – он хорошо знает статистику Тобольска.
Бедный Вильгельм очень слаб, к тому же и мнителен, но я надеюсь, что в Тобольске его восстановят и даже возвратят зрение, которого в одном глазу уже нет. Недавнее бельмо, вероятно, можно будет истребить. Между тем уже я прослушал несколько стихов с обещанием слушать все, что ему заблагорассудится мне декламировать. Подымаю инвалидную свою ногу и с стоическим терпением выдерживаю нападения метромании, которая теперь не без пользы, потому что она утешает больного. Пожалуйста, сообщите мне, что скажут медики об его состоянии, – я как-то думаю, что все будет хорошо.[289]
От Ивана Дмитриевича я узнал, что я мудрец. Такое известие меня несколько удивило, но, впрочем, оно ни к чему не обязывает.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Тайные общества русских революционеров - Рудольф Баландин - Биографии и Мемуары
- Маша - Марко Вовчок - Классическая проза
- Записки - Александр Бенкендорф - Биографии и Мемуары
- ПСС. Том 05. Произведения, 1856-1859 гг. - Лев Толстой - Русская классическая проза