Сталин - Анри Барбюс
- Дата:01.09.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Сталин
- Автор: Анри Барбюс
- Год: 1936
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но, — подчеркивает Сталин (показывая на этом частном факте суть марксистской самокритики), — колхозы, подобно советам, представляют лишь форму организации, правда, социалистическую, но все же форму организации. Все зависит от содержания. В 1917 году советами руководили меньшевики и эсеры. Советы, но без коммунистов — вот какой лозунг выдвигал глава русской контрреволюции — Милюков. Колхозы, как форма организации, представляют некоторые удобства для временного использования их контрреволюционными элементами, вынашивающими лозунг: «Колхозы без коммунистов».
«Мы … продолжаем, — говорит далее Сталин, — вести старую тактику упрощенной борьбы с кулачеством, тогда как она, эта самая тактика, давно уже устарела». Борьба приняла новые формы. Если некоторые колхозы недостаточно развиваются, если плохо прошли хлебозаготовки, то виноваты здесь не крестьяне, а коммунисты. Многими колхозами «руководят шляпы, правда, с партийным билетом в кармане, но все же шляпы».
Сталин не дает спуску ни «вельможам», которые ждут, чтобы все уладилось само собой, ни «честным болтунам», «способным потопить в болтовне любое живое дело». Он передает свой разговор с одним «очень уважаемым товарищем», местным работником.
Прослушаем эту сценку:
«Я: Как у вас обстоит дело с севом?
Он: С севом, товарищ Сталин? Мы мобилизовались.
Я: Ну; и что же?
Он: Мы поставили вопрос ребром.
Я: Ну; а дальше как?
Он: У нас есть перелом, товарищ Сталин, скоро будет перелом.
Я: А все-таки?
Он: У нас намечаются сдвиги.
Я: Ну; а все-таки, как у вас с севом?
Он: С севом у нас пока ничего не выходит, товарищ Сталин».
Несмотря на мелкие камни преткновения, ощутимые результаты накапливаются, и лицо полей уже не то, что прежде. Пусть оно меняется не так быстро, как хотели бы мы, вдохновляемые энтузиазмом, жаждой будущего, — но оно меняется. Изменилось и лицо самой деревни. Сталин говорит: «Старая деревня с ее церковью на самом видном месте, с ее лучшими домами урядника, попа, кулака на первом плане, с ее полуразваленными избами крестьян на задним плане — начинает исчезать. На ее место выступает новая деревня с ее общественно-хозяйственными постройками, с ее клубами, радио, кино, школами, библиотеками и яслями, с ее тракторами, комбайнами, молотилками, автомобилями. Исчезли старые знатные фигуры кулака-эксплуататора, ростовщика-кровососа, купца-спекулянта, батюшки-урядника. Теперь знатными людьми являются деятели колхозов и совхозов, школ и клубов, старшие трактористы и комбайнеры, бригадиры по полеводству и животноводству; лучшие ударники и ударницы колхозных полей».
Исчезли, остались лишь на картинах и на оперной сцене разноцветные, блистающие золотом церкви, ослеплявшие бедное людское стадо; исчезли грязные, как хлев, улицы и площади, непроезжие дороги, где время от времени показывались телеги, запряженные лошадью под дугой. Исчезли жирные, отъевшиеся паразиты, чувствовавшие себя в этой обстановке, как дома: вызывающе одетый по-старинному барин, который после большого переезда вылезал из саней, окруженный белоснежными борзыми аэродинамической формы; исчез безжалостный кулак, исчезли мундиры, — лакеи в раззолоченных ливреях наверху, тюремные надзиратели внизу; исчезли люди в рясах, их ханжеские рожи и льняные бороды.
С этим покончено. Теперь — кругом простор и механизация, а живут и распоряжаются люди в блузах, с открытыми, решительными, счастливыми и гордыми лицами.[21]
Начинают уже появляться такие передовые колхозы (например в Кабардино-Балкарии), где мы видим геометрические формы, несомненно приближающиеся к будущему агро-городу: большой полукруг площади, примыкающий к проезжей дороге, а от него лучами расходятся улицы, разбивающие всю деревню на специализированные сектора: тут — сараи и силосные башни, там — тракторы и автомобили, здесь — школы и технические службы … Словом, рационализированная архитектура «города-деревни». Все это несколько напоминает половину огромной розетки с неясно очерченными краями.
Советская деревня совершенствуется, хотя и не без борьбы, — и перед нашим взглядом возникает другая огромная страна, страна, придавленная самым развитым капитализмом, — Соединенные Штаты. Там посевы пшеницы сократились на 10 %. Общая стоимость сельскохозяйственной продукции упала с 11 миллиардов долларов в 1929 году до 5 миллиардов долларов в 1932 году. За два года стоимость ферм (угодий и машин) снизилась на 14 миллиардов долларов. Имущество 42 % всех земледельцев заложено, и если в 1932 году властями было выгнано из родных домов только 258 000 фермеров, то это потому, что фермеры восставали с оружием в руках.
А Национальная администрация по восстановлению (NRA), эта мозговая эманация капитализма, не видит никакого выхода кроме земледельческого мальтузианства, кроме самоубийства: сократить посевную площадь на 8 %, премировать фермеров, оставляющих поля необработанными, премировать хлопковых плантаторов, уничтожающих от 25 до 50 % своего урожая. Над плантациями проносится опустошительный ураган: радость, национальная победа!
Французские газеты сообщают, что виноделам Шампани «угрожает» хороший урожай … И там, и здесь единственный выход — наводнение, заморозки, град, филлоксера!
Мы уже говорили о чудовищном уничтожении бразильского кофе. Такие приемы граничат с безумием и преступлением, мимо них нельзя пройти, не содрогнувшись. За последние годы они получили необычайное распространение. Это — не отдельные изолированные случаи, а настоящий метод капиталистического хозяйства.
По примеру системы премий за разрушение и обеспложивание, практикуемой в американской промышленности и сельском хозяйстве, Франция тоже вводит официальное запрещение некоторых пород винограда, дающих особо богатый сбор, запрещение усовершенствованных методов в общественных работах (в некоторых крупных контрактах оговорено воспрещение пользоваться экскаваторами). Г-н Кайо в своем «Капитале» указывает средство для преодоления кризиса: ограничить и воспретить использование утиля.
Чтобы двигать прогресс, вернемся к средневековым орудиям!
Одно и то же зрелище, жуткий фарс смерти повторяется перед вами на всех концах земного шара, во всех областях труда. В департаменте Сены и Уазы, — а также и в других департаментах, — косят зеленую пшеницу. В департаменте Восточных Пиренеев, — а также и в других департаментах, — целые возы фруктов выбрасываются на свалку. В Ломбардии — и только ли там? — крестьяне сжигают шелковичные коконы. Повсюду идет всесожжение злаков: люди сеяли зерно, чтобы заботливо выращивать хлеб, — теперь они убивают его и закапывают в землю. Убивают и хоронят целые гектары свеклы, целые стада коров и свиней. В американские (и не только американские) реки выливаются потоки молока. Суда, набитые рыбой, выбрасывают свой груз в море. На предприятиях «Дженерал Моторс» тысячи новеньких, полностью оборудованных автомобилей сплющиваются и дробятся в куски чудовищными специальными машинами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Анастасия (сборник) - Александр Бушков - Фэнтези
- Продавец снов (с иллюстрациями) - Михаил Грешнов - Научная Фантастика
- Уголовная политика Европейского союза в сфере противодействия коррупции. Монография - Кристина Краснова - Юриспруденция
- Один год дочери Сталина - Светлана Аллилуева - Биографии и Мемуары
- Красная площадь - Пьер Куртад - Русская классическая проза