Герои «СМЕРШ» - Александр Юльевич Бондаренко
- Дата:20.06.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / Военное
- Название: Герои «СМЕРШ»
- Автор: Александр Юльевич Бондаренко
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
28 марта 1940 года капитан госбезопасности Королёв был назначен начальником особого отдела по Одесскому военному округу, но в сентябре его сменил майор госбезопасности Тутушкин[424], очевидно — как гораздо более опытный сотрудник, начинавший службу в ЧК в 1921 году и с 1930 года работавший в особых отделах.
Королёв же был направлен в Северо-Кавказский военный округ, меньший по размерам и по численности войск. Если в Одесском округе к началу войны было, кроме всего прочего, тринадцать стрелковых, четыре танковые, две моторизованные, три кавалерийские и пять авиационных дивизий, то в Северо-Кавказском — всего только одиннадцать стрелковых и две кавалерийские. К тому же округ был не приграничный, да и ехал туда Николай заместителем начальника особого отдела. Ну и что? Какие его годы! Тридцать три! Вряд ли он кому говорил, что это «возраст Иисуса Христа» (товарищи могли не так понять), но, очевидно, сознавал, что всё ещё впереди…
С началом Великой Отечественной войны на базе приграничных военных округов создавались фронты (исключением стал Одесский военный округ, где была сформирована 9-я армия, вскоре включённая в состав Южного фронта), а на базе «тыловых» округов — армии. Уже в июле 1941-го на Московское направление, на дальние подступы к столице — в районы Витебска, Рудни, Смоленска, стали прибывать из Северо-Кавказского округа соединения и части 19-й армии, которой командовал генерал-лейтенант Конев, недавний командующий войсками округа. 19-я армия вошла в состав Западного фронта.
Маршал Советского Союза Конев не любил вспоминать события тех дней. Даже в своих мемуарах он их обходит молчанием. Но мы можем сказать, что «в начале Смоленского сражения (до 20 июля) гитлеровцы добились серьёзного успеха. Войска Западного фронта (за исключением левофланговой 21-й армии), оказавшиеся в крайне тяжёлом положении, вынуждены были отступить… 19-я армия генерала И. С. Конева, ещё не успевшая сосредоточиться и развернуться, не смогла сдержать удары противника под Витебском, отошла к Смоленску и там вела бои совместно с 16-й армией. Дивизии 3-й немецкой танковой группы продвинулись на 150 км… В то же время 2-й немецкой танковой группе удалось продвинуться до 200 км…
19, 20 и 16-я армии Западного фронта оказались в оперативном окружении в обширном районе западнее, севернее и восточнее Смоленска»[425].
В общем, ситуация сложилась такая, что генерал Конев, с остатками своих войск, с трудом сумел выйти из окружения, и армию спешно формировали вновь. Вот тогда, 2 августа, особый отдел 19-й общевойсковой армии возглавил полковник Королёв — это звание он получил в июне, когда военная контрразведка ещё входила в состав НКО на правах 3-го Управления. В сентябре же он будет переименован в майоры госбезопасности. Уточним, что по штату в особом отделе общевойсковой армии было 56 сотрудников — коллектив немалый.
Старинная пословица гласит, что «за одного битого двух небитых дают». 16 августа войска Конева начали наступление на Духовщинскую группировку противника. «Действия 19-й армии были частью фронтовой операции, разработанной штабом маршала Тимошенко[426]. Одновременно с наступлением в районе Духовщины войска Резервного фронта под командованием маршала Жукова проводили Ельнинскую наступательную операцию. Обе они закончатся в сентябре. Потери обеих сторон были примерно равны. Немцы уступят Ельню, Ярцево, Батурино и другие населённые пункты. Продвижение фронтов окажется незначительным. Немцы удержат оборону, но потеряют нечто бóльшее — уверенность в том, что война в России завершится, как обещал фюрер, быстро и триумфальной победой в Москве»[427].
Но и для Красной армии решающие победы были ещё впереди…
«Войска 30, 19, 16 и 20-й армий 1 сентября перешли в наступление, но у них не хватило сил и средств, чтобы сломить сопротивление врага. За девять дней упорных боёв они продвинулись лишь на несколько километров. 10 сентября маршал Б. М. Шапошников[428] передал командованию фронта указание Ставки прекратить атаки и перейти к обороне на занимаемых рубежах»[429].
А чем в то самое время занимался начальник особого отдела армии? Как мы уже говорили, одной из важнейших задач, решаемых в то время военными контрразведчиками, была борьба с дезертирами — точнее, с дезертирством, как явлением. И вот — уникальный документ, свидетельствующий о том, что относительно этого вопроса мы имеем весьма смутное представление — разъяснение Главного военного прокурора о порядке ареста дезертиров и лиц, вернувшихся из плена:
«Дезертиров и лиц, вернувшихся из плена, особые отделы вправе арестовывать без предварительной санкции прокурора. Однако при дальнейшем производстве следствия аресты эти должны оформляться санкцией ВП[430], разумеется, при наличии к тому оснований.
Лица, сдавшиеся в плен без сопротивления, являются изменниками, и только поэтому подлежат строжайшей ответственности, не говоря уже о том, что среди возвращающихся из плена немало завербованных фашистами для шпионской и диверсионной работы.
Лица, вернувшиеся из плена, могут быть освобождены от ответственности лишь в том случае, если следствием будет доказано, что они попали в плен, находясь в беспомощном состоянии, и не могли оказать сопротивления и что они из плена не были отпущены противником, а бежали или были отбиты нашими войсками (партизанами)»[431].
В общем, всё должно было осуществляться в рамках закона. Хотя и сурового, но всё равно… Часто говорится о том, что подвергались репрессиям все попавшие в плен, однако из этого документа, подписанного дивизионным военным юристом — специальное звание, соответствующее званию комдива или старшему майору госбезопасности — Носовым[432], следует, что не «попавшие», но сдавшиеся в плен. Есть разница? А таковых людей, к сожалению, в начале войны оказалось огромное количество.
Но вот что пишет в своей книге «На рубеже исторических перемен» участник тех самых событий генерал-лейтенант Иван Лаврентьевич Устинов:
«В армейской среде, в том числе у командного состава, ещё длительное время сохранялось состояние неуверенности в способности вести успешные бои с сильным и наглым противником, в правильности принимавшихся решений. Только ожесточённые, а потом и победные бои под Москвой придали советским воинам уверенности в разгроме захватчиков»[433].
Обращает на себя внимание такое определение, как «наглый противник». Почему именно так?
25 сентября 1941 года руководству Западного фронта был представлен доклад генерал-лейтенанта Калинина[434], в котором этот опытный военачальник объективно оценивал и сравнивал сильные и слабые стороны вермахта и РККА. В частности, он писал:
«Основное, что определяет все рода войск, особенно пехоту, — это боязнь потерь. Явление это резко выражено, оно заставило германское командование отступить от классических форм ведения операции и боя… Неспособность наступления на подготовленную оборону. Это, по-видимому, связано с недостатком артиллерии. Боязнь ночных действий, боязнь штыка и, как следствие, не применяют контратак…
…Наступление ведётся на широком фронте, обычно робко, за огневой завесой. Танки также двигаются скачками, ведя с остановок огонь по рубежам. Если нарываются на
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Маэстро миф - Норман Лебрехт - Культурология
- Завещание мужества - Семен Гудзенко - Биографии и Мемуары
- Темнота Крида (ЛП) - Wondrak Cm - Современные любовные романы
- Крах под Москвой. Генерал-фельдмаршал фон Бок и группа армий «Центр». 1941–1942 - Альфред Тёрни - Биографии и Мемуары