Я из Одессы! Здрасьте! - Борис Сичкин
- Дата:18.08.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Я из Одессы! Здрасьте!
- Автор: Борис Сичкин
- Год: 1996
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Милич всю жизнь, работая с утра до ночи, отказывал себе во всём, копил деньги на старость. У него были деньги, золото, бриллианты, антиквариат. Старость для него давно наступила, но он продолжал дорабатывать. Когда Милич уехал на гастроли, его сумасшедшая жена собрала все ценности в доме и отнесла в КГБ, выразив желание помочь.
Когда Милич вернулся и узнал о происшедшем, он потерял сознание. Потом отправился в КГБ.
— Товарищ полковник, — обратился он к тамошнему начальству, — я всю жизнь работал как вол, чтобы обеспечить свою старость. Моя жена-сумасшедшая, вот вам справка…
Полковник:
— Гражданин Милич, интересно получается. Ваша жена сумасшедшая и решила помочь Родине. А вы, нормальный, решили забрать все назад…
Милич прочёл в его глазах дальнюю дорогу и сказал:
— Я всё понял. Прощайте.
В Москве, чтобы получить комнату, нужно простоять в очереди пять-десять лет или всю жизнь. Член Москонцерта Никандр Николаев получил в Москве комнату за два с половиной обморока. Он записался на приём к председателю Моссовета Промыслову. Когда он открыл дверь в его кабинет, у Никандра Николаева подкосились ноги, и он упал в обморок. Перепуганный мэр города подбежал к бледному Николаеву, попытался найти у него пульс и спросил у секретарши, как фамилия и что просит посетитель. «Скорая помощь» привела Никандра Николаева в чувство.
Николаев, придя на следующий приём к Промыслову, так же открыл дверь, закатил глаза и плюхнулся на пол. Мэр города в панике опять подбежал к нему, узнал его, уточнил фамилию и что он просит, и опять «неотложка» привела Николаева в чувство.
В третий раз Никандр Николаев, открыв дверь к мэру Москвы, только закатил глаза, как Промыслов предотвратил обморок, проявив завидную прыть. Он успел крикнуть:
— Не надо, не падайте! Вот ордер на комнату. Никандр взял ордер и с улыбкой на лице вышел из кабинета в полуобморочном состоянии.
В своём большинстве советские люди в столовых и ресторанах пишут жалобы, но это ничего не даёт. Никто до сих пор не понял, что нужен иной подход. В этом я убедился на собственном опыте.
Однажды в Баку я вместе со своим соавтором Юрием Рихтером (мы ставили новую программу Государственному эстрадному оркестру) пошли в ресторан «Баку», в котором нам подали отвратительную пищу. Я взял жалобную книгу и написал: «Мы объездили весь мир, но нигде так вкусно не кушали, никто так культурно нас не обслуживал. Спасибо повару, директору ресторана. Ваши поклонники. Писатель Юрий Рихтер и артист Борис Сичкин».
Дальше появился огромный азербайджанец с огромными усами, который вызвал повара. Мы слышали, как он выяснял, чем нас кормили.
Повар пожимает плечами, недоуменно что-то бормочет. Мы догадались, что он рассказывает директору, что мы получили недоброкачественную пищу.
Мы позвали официантку и попросили счёт. Она сказала, что директор просит нас в свой кабинет. В кабинете был накрыт стол по-царски: всевозможные коньяки, чёрная икра, лососина и т.д.
Директор:
— Отныне, дорогие, вы наши самые любимые гости. Никаких денег платить не надо, один звонок — и стол будет накрыт.
Так надо жаловаться, я вас спрашиваю?
Писатель Аркадий Арканов, приехавший по делам в Ленинград, принимал женщину в гостиничном номере. Из Москвы позвонила его ревнивая жена Женя, трубку неожиданно подняла женщина. Услышав женский голос, Женя бросила трубку. Арканов срочно заказал Москву. Жена подошла к телефону. Арканов успел сказать слово «Женя», как жена начала поносить его последними словами.
После разговора позвонила телефонистка и сказала:
— Товарищ Арканов, вы говорили тринадцать минут.
— Я говорил тринадцать минут? Это она говорила!
Все немцы дисциплинированы до тошноты. Они могут выполнить любой приказ начальства. После войны в Потсдаме был чёрный рынок. На нём немцы меняли одежду на продукты и сигареты. У немцев были вещи, а у советских солдат и офицеров были продукты и сигареты. Обе стороны нуждались в товарообмене и, разумеется, никому не мешали. Но немецкая полиция делала на немцев облавы и арестовывала всех продающих.
Я часто ходил на этот рынок и помогал нашим воякам в общении с немцами. Всегда, когда подъезжали немцы-полицейские, все бросались в разные стороны.
Я, одетый в гражданский костюм, вырывался из кольца полицейских, обегал несколько раз вокруг них и убегал. Немцы, не сомневаясь, что я немец, бежали за мной.
Я был хорошо тренированный, выносливый, отлично бегал и увлекал их подальше от чёрного рынка. Потом я резко останавливался и, находясь в окружении немцев, вытаскивал удостоверение.
Запыхавшиеся немецкие полицейские недоумевали:
— Зачем вы убегали?
— Я фронтовик и думал, что меня немцы окружают, а когда бежал, то вспомнил, что война кончилась.
Так много раз я спасал гражданское немецкое население от тупых дисциплинированных немецких полицейских.
Я приехал на ответственный концерт в День Советской Армии в академию им. Жуковского. Концерт не состоялся, так как кроме меня никого больше не было.
Выяснилось, что администратор Москонцерта составила программу из одних покойников. Этот скандал разбирался у директора. Администраторша оправдывалась:
— Я плохой концерт составила? Посмотрите, какие силы! Номер в номер.
— Да, но их нет в живых, — возразил ей директор.
— А я что, виновата, что их нет в живых?!
После концерта я и двое гениальных артистов МХАТа Ливанов и Грибов пошли ужинать. Крепко выпили. Ливанов произнёс тост за Грибова:
— Ты гордость русского театра, ты гений. Я горжусь, что живу с тобой в одну эпоху… А теперь давай про меня. Грибов:
— Ты, Борис, замечательный артист, режиссёр, художник…
— Нет, так не пойдёт, — перебил его Ливанов. — Ты говори, как я о тебе говорил.
Артист кино Сергей Филиппов находился в Киеве на съёмках.
В это время проходило торжество в честь Тараса Григорьевича Шевченко — великого украинского кобзаря.
Сергея Филиппова попросили сказать несколько тёплых слов в адрес поэта. Филиппов охотно произнёс короткую речь:
— Я поздравляю весь украинский народ с вашим великим КОБЗОНОМ!
БОЛЬНО И СМЕШНО
Случился у меня в Москве почечный приступ. Я легко дозвонился до «скорой помощи», которая мгновенно приехала через один час пятьдесят семь минут и отвезла меня в Боткинскую больницу. В больнице был аншлаг, и попасть на койку в коридоре было невозможно. Меня бросили, как дрова, в какую-то комнату, где находились два человека, по-видимому, врач и медбрат. Медбрат сказал, что у меня приступ аппендицита. Но врач, обозвав его идиотом, констатировал почечный приступ. После чего оба удалились.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Нефтяная Венера (сборник) - Александр Снегирёв - Классическая проза
- Как заработать большие деньги? - Борис Березовский - Руководства
- О чувстве юмора и остроумии - Александр Лук - Психология
- В некотором роде волшебник - Нита Неверова - Фэнтези
- Есть хорошо! Чтобы хорошо жить, нужно хорошо есть! - Анастасия Юрьевна Егорова - Альтернативная медицина / Здоровье / Кулинария