Лермонтов: воспоминания, письма, дневники - Павел Щеголев
- Дата:24.10.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Лермонтов: воспоминания, письма, дневники
- Автор: Павел Щеголев
- Год: 1999
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Лермонтов: воспоминания, письма, дневники" от Павла Щеголева
📚 Эта аудиокнига погружает слушателя в мир великого русского поэта и писателя Михаила Лермонтова. В ней собраны воспоминания, письма и дневники, раскрывающие разные стороны его личности и творчества. Слушая эту аудиокнигу, вы окунетесь в эпоху романтизма и узнаете много нового о жизни и творчестве Лермонтова.
🎭 Главный герой книги, Михаил Лермонтов, - талантливый поэт, прозаик, драматург, чье творчество оставило неизгладимый след в истории русской литературы. Его произведения полны страсти, глубоких эмоций и философских размышлений, которые актуальны и по сей день.
Об авторе:
Павел Щеголев - известный российский писатель, литературовед и исследователь. Он специализируется на изучении жизни и творчества русских писателей XIX века, в том числе Лермонтова. Его работы пользуются популярностью у читателей и исследователей литературы.
🔊 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны бестселлеры и лучшие произведения разных жанров. Погрузитесь в мир книг вместе с нами!
Не упустите возможность окунуться в мир литературы и познакомиться с жизнью и творчеством великих писателей. Слушайте аудиокниги, погружайтесь в их атмосферу и наслаждайтесь каждым звуком слова.
📖 Погрузитесь в биографию и творчество Михаила Лермонтова с аудиокнигой "Лермонтов: воспоминания, письма, дневники" от Павла Щеголева прямо сейчас!
Ссылка на категорию аудиокниги: Биографии и Мемуары
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я заплакала и готова была тут же высказать все Л[опу]хину, упрекнуть его в неограниченно-неуместном доверии к Лермонтову, сообщить ему все наши разговоры, все его уверения, просить его совета, его помощи. Едва я вымолвила первые слова, как дядя Николай Сергеевич пришел, предложил ему сигару и увел его в свой кабинет. Четверть часа прошло, а с ним и мое благое намерение, мне опять представился Лермонтов с своими угрозами и вооруженным пистолетом.
Л[опу]хин был очень весел, уселся за вист с Марьей Васильевной, я взяла работу, подсела к карточному столу; он часов до девяти пробыл у нас, уехал, выпросил позволения приехать на другой день посмотреть на мой туалет, — мы собирались на бал к генерал-губернатору.
Лишь только Л[опу]хин от нас уехал, как влетел Лермонтов. Для избежания задушевного разговора я осталась у карточного стола; он надулся, гремел саблей, острил без пощады, говорил вообще дурно о светских девушках и в самых язвительных выражениях рассказывал громогласно, относя к давно прошедшему, мои отношения к Л[опу]хину, любовь свою ко мне и мое кокетство с обоими братьями.
Наконец, эта пытка кончилась; взбешенный моим равнодушием и невмешательством моим в разговор, он уехал, но, однако же, при всех пригласил меня на завтрашнюю мазурку.
Я задумала остаться дома, упрашивала об этом, мне не позволяли, называя меня капризной. Итак, все было против меня и против моего желания остаться верной Л[опу]хину.
Собираясь на бал, я очень обдумывала свой туалет; никогда я не желала казаться такой хорошенькой, как в этот вечер; на мне было белое платье и ветки репейника на голове, такая же ветка у лифа. Л[опу]хин приехал, я вышла к нему с дядей Николаем Васильевичем, который очень любил выказывать меня. Л[опу]хин пришел в восторг от моего сияния, как он выразился, и поцеловал мою руку, — какая разница с поцелуем Лермонтова! Тот решил судьбу мою, в нем была вся моя жизнь, и я бы отдала все предстоящие мне годы за другой такой же поцелуй!
Мы уселись; он спросил меня, как я окончила вчерашний вечер.
— Скучно!
— Кто был у вас?
— Никого, кроме Лермонтова.
— Лермонтов был! Невозможно!
— Что же тут невозможного? Он и третьего дня был!
— Как! В день моего приезда?
— Да!
— Нет, тысячу раз нет.
— Да, и тысячу раз да, — отвечала я, обидевшись, что он мне не верит.
Мы оба надулись и прохаживались по комнате.
Тут я уже ничего не понимала, отчего так убежден Л[опу]хин в невозможности посещений Мишеля. Я предчувствовала какие-то козни, но я не пыталась отгадывать и даже боялась отгадать, кто их устраивает; я чувствовала себя опутанной, связанной по рукам и по ногам, но кем?..
Вошла Марья Васильевна, и мы поехали на бал.
Лермонтов ждал меня у дверей; протанцовал со мной две первые кадрили и, под предлогом какого-то скучного вечера, уехал, обещаясь возвратиться к мазурке. С его минутным отсутствием как глубоко поняла я значение стиха графа Рессегье:
Le bal continuait — la fâte n'était plus![184]
Он сдержал слово и возвратился на бал, когда усаживались к мазурке. Он был весел, шутлив, говорил с восторгом о своей неизменной любви и довершил тем, что объявил, что он очень счастлив.
— А вы? — спросил он меня.
— Я так себе, по-прежнему.
— Вы продолжаете начатое?
— Лучше сказать, я останавливаю неначатое.
Он улыбнулся и с чувством пожал мне руку в туре.
— Что Л[опу]хин? — спросил он.
— Ждет! — отвечала я. — Но скажите же, monsieur Michel, что мне делать? Я в таком неловком, запутанном положении; ваши угрозы смутили меня, я не могу быть откровенна с Л[опу]хиным, все боюсь не досказать или высказаться, я беспрестанно противоречу себе, своим убеждениям. Признайтесь, его ревность, его намерение стреляться с вами, все это было в вашем только воображении?
— О, я вижу, — сказал он с живостью, — что уж успели мне повредить в вашем мнении: вы мне больше не верите. Я вам говорил, что у меня есть враги, и вот они и постарались внушить вам подозрения, и успели, кажется; оттого-то вы мне и не верите.
— Верю, божусь, верю, но бедный Л[опу]хин в таком миролюбивом расположении, так уверен во мне, а я, я, мне кажется, его обманываю, поступаю с ним неблагородно, мучу его и сама терзаюсь. Надо же положить всему этому конец!
— Ну что же, выходите за него: он богат, он глуп, вы будете его водить за нос. Что вам до меня, что вам любовь моя?.. я беден! Пользуйтесь вашим положением, будьте счастливы; выходите за него, но на дороге к этому счастью вы перешагнете через мой или его труп, тем лучше! Какая слава для вас: два брата, два друга за вас сделаются непримиримыми врагами, убийцами.[185] Весь Петербург, вся Москва будут с неделю говорить о вас! Довольно ли этого для вашего ненасытного самолюбия, для вашего кокетства?
— Вы меня, Михаил Юрьевич, или не знаете, или презираете. Скажите, что я сделала, чтобы заслужить такие колкие и дерзкие выражения? Я согласилась на предложение Л[опу]хина, прежде чем встретилась с вами, я не звала вас к нам, вы ворвались в наш дом почти силой и с тех пор преследуете меня вашими уверениями, угрозами и даже дерзостью. Я более не допущу этого, я довольно настрадалась в это время и завтра же все покончу. Вот и теперь на бале, в кругу блеска, золота, веселья, меня преследует ваш образ окровавленный, обезображенный, я вижу вас умирающим, я страдаю за вас, готова сейчас заплакать, а вы упрекаете меня в кокетстве!
Мазурка кончилась, все танцующие сделали большой тур по всем комнатам, мы немного отстали, и, пробегая через большую биллиардную, Лермонтов нагнулся, поцеловал мою руку, сжал ее крепко в своей и шепнул мне: «Я счастлив!»
Возвратясь в большую залу, мы прямо уселись за стол. Лермонтов, конечно, ужинал подле меня; никогда не был он так весел, так оживлен.
— Поздравьте меня, — сказал он, — я начал славное дело, оно представляло затруднения, но по началу, по завязке, я надеюсь на блестящее окончание.
— Вы пишете что-нибудь?
— Нет, но я на деле заготовляю материалы для многих сочинений: знаете ли, вы будете почти везде героиней.[186]
— Ах, ради Бога, избавьте меня от такой гласности!
— Невозможно! Первая любовь, первая мечта поэтов везде вкрадывается в их сочинениях; знаете ли, вы мне сегодня дали мысль для одного стихотворения?
— Мне кажется, что у меня в это время не было ни одной ясной мысли в голове, и вы мне придаете свои.
— Нет, прекрасная мысль! Вы мне с таким увлечением сказали, что в кругу блеска, шума, танцев, вы только видите меня, раненого, умирающего, и в эту минуту вы улыбались для толпы, но ваш голос дрожал от волнения, но на глазах блестели слезы, и со временем я опишу это. Узнаете ли вы себя в моих произведениях?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Дорогие гости Пятигорска. Пушкин, Лермонтов, Толстой - Вадим Хачиков - Историческая проза
- Примечания к драмам - Михаил Лермонтов - Драматургия
- Путешествия. Дневники. Воспоминания - Христофор Колумб - Биографии и Мемуары
- Сеть - Александр Тюрин - Научная Фантастика
- Лермонтов и Пушкин. Две дуэли (сборник) - Борис Голлер - Биографии и Мемуары