Нуреев: его жизнь - Диана Солвей
- Дата:18.09.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Нуреев: его жизнь
- Автор: Диана Солвей
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Посмотри, как ты одета! – попрекал ее Рудольф. – Так не годится. На тебя все будут пялиться!» Мении льстила его ревность. На протяжении нескольких последующих дней Рудольф практически не отходил от нее ни на шаг. «Мы могли бы пожениться здесь, в Вене», – предлагал он кубинке. Но та опять не согласилась. Семья на Кубе нуждалась в ней, да и слишком молоды они еще были; а выходить замуж тайком ей не хотелось, – так объяснила она свой отказ. Рудольфа огорчало то, что Мения постоянно думала о своем доме. Но вовсе не потому, что он искренне интересовался ее жизнью на Кубе.
Он просто желал быть в центре ее внимания. Всякий раз, когда его друзья были озабочены своими потребностями и проблемами или проявляли повышенный интерес к кому-то другому, Рудольф начинал сомневаться в их верности. «Я все время с тобой, – укорял он Мению, – а тебе, похоже, все равно». И Рудольф был прав. Мения переживала из-за тех перемен, что происходили тогда на Кубе, и Нуреев уже не стоял для нее на первом месте.
Кубинка приехала в Вену с группой певцов, танцовщиков и актеров под началом хореографа Альберто Алонсо, деверя балерины Алисии Алонсо. В надежде на приглашение выступить на Кубе, Рудольф попросил Мению представить его Альберто. Он побывал также на занятии в его классе, что советским танцовщикам категорически запрещалось. «Он не ходит с нашей делегацией и тренируется вместе с тобой. Ему не следует вести себя так», – предупреждала Мению Кургапкина, возможно, не только из опасения за них, но и из ревности.
Но успешное выступление Рудольфа на фестивале сделало в тот раз свое дело: на его проступки закрыли глаза. Вечером 16 августа они с Сизовой исполнили свое коронное па-де-де из «Корсара» и сорвали бурные аплодисменты семнадцати тысяч зрителей, собравшихся в «Штадтхалле». Об этом написал корреспондент «Известий», назвавший пару «молодыми посланниками советского балета». Они единственные в своей категории получили максимальную оценку – десять баллов! Рудольф был очень доволен таким результатом, пока не узнал, что еще две пары из их группы – Соловьев с Колпаковой и Максимова с Васильевым (из Большого театра) – тоже удостоились золотых медалей, хотя их оценки были ниже. «Мне такого уравнивания не надо», – рявкнул он на партнершу и не пошел с ней за медалями[85]. Спесь Рудольфа обидела Васильева, открыто похвалившего его на конкурсе в Москве. «Ему не нравилось, когда кто-то хвалил меня или Соловьева, – вспоминал Васильев. – А похвалы в свой адрес принимал как должное, поэтому люди его не любили. Он считал себя лучше любого танцовщика в окружении и очень ревностно оберегал свою славу. У нас не любили, когда кто-то выделялся. Мы считали это дурным тоном. Мы все одинаково много работали и все были равны».
После очередного слезного расставания с Менией Рудольф из романтики австрийской столицы попал в Болгарию. Там он купил своей матери меховую шубу. Известие о венском триумфе опередило танцовщика. (МОЛОДОЙ НУРЕЕВ – УНИКАЛЬНЫЙ ФЕНОМЕН В БАЛЕТЕ – гласил заголовок в местной газете «Работническо дело».) На вокзале его встречала целая толпа почитателей. «Нуреев! Нуреев!» – скандировали они в приветствии, заталкивая в окно вагона корзины с персиками.
По дороге в Ленинград артистам предстояла пересадка в Киеве. И Рудольф снова переступил черту. В получасовой перерыв между поездами он поехал на такси осмотреть киевский кафедральный Владимирский собор. А на обратном пути попал в пробку и опоздал на поезд. Рудольф предвидел, что это выйдет ему боком. И не ошибся. «В труппе хватало злых языков; пошли слухи, будто Рудик надумал остаться в Киеве», – рассказывала Алла Осипенко, первой из балерин Кировского побывавшая на Западе[86]. Ее коллеги бились об заклад, что подобная «самоволка» будет стоить Рудольфу карьеры… если он вообще вернется. По мнению Осипенко, такие предположения были до смешного нелепыми. Ведь Рудольф просто захотел увидеть собор. Но, когда он через некоторое время вернулся, танцовщики укорили парня: «Сказано же было – полчаса!» Этот проступок пополнил список жалоб на Рудольфа, разраставшийся как на дрожжах.
Вскоре по его возвращении домой открылся первый Московский международный кинофестиваль. Рудольф очень обрадовался, когда Сильва Лон и ее друг Валерий Головицер пригласили его на просмотр фильма Алена Рене «Хиросима, любовь моя» – одной из прорывных кинокартин французской «новой волны». Работавший на фестивале Головицер был дружен со многими артистами балета. Но он даже помыслить не мог, что кто-нибудь из них проявит интерес к фильмам Рене. Рудольф не походил ни на одного из знакомых ему танцовщиков. Как-то раз Головицер позвонил ему из Москвы и в ответ на вопрос, чем тот занят, услышал: «Бахом».
После просмотра Головицер провел Рудольфа на пресс-конференцию французской актрисы Марины Влади, чувственной блондинки, сыгравшей в главную роль в фильме «Колдунья». Никогда не встречавший кинозвезд, Рудольф шустро пристроился в очередь за автографом, а потом попросил разрешения сфотографироваться рядом с актрисой.
«До чего же мне хочется съездить в Ленинград! – игриво промолвила Влади, когда их познакомили. – Да только вряд ли мне удастся выкроить время».
«Ничего страшного, – улыбнулся ей в ответ Рудольф. – Встретимся в Париже».
В сентябре того года Рудольф сам появился на экране: в уфимском кинотеатре показали новостной ролик с фрагментом из «Лауренсии». Разволновавшаяся – но не разочарованная в своих ожиданиях – Анна Удальцова отписала в Ленинград Розе:
«Мне сегодня сказали, что в нашем кинотеатре “Родина” показывают Рудольфа в документальном фильме. Я, конечно, сразу же побежала туда и увидела своего неподражаемого, утонченного, буйного испанца. Я смотрела на моего дорогого мальчика, как завороженная, и подробности танца от меня ускользнули. Надо будет сходить посмотреть еще раз… Начинаю собирать альбом с газетными статьями о Рудольфе, самому ему будет недосуг заниматься такой нудной работой. Мне кажется, ему нужен секретарь. Все статьи и фотографии из газет надо наклеивать на листы бумаги. Иначе пропадут. Мы должны увековечить эту неожиданно блеснувшую славу… Ведь раньше, когда я говорила о его таланте, люди посмеивались надо мной и даже намекали, что я была им увлечена. Впрочем, так оно и есть. Я давно им увлечена, а теперь весь мир увидит то, что мне было ясно уже тогда. Так что дай ему Бог крепкого здоровья и крепких нервов…»
Между тем увековечивание «блеснувшей славы» Рудольфа, за которое так ратовала Удальцова, уже началось. К осени 1959 года руководству Кировского стало ясно: Нуреев – главный «гвоздь программы». У каждой звезды труппы имелся свой круг почитателей, но Рудольф вызывал восторг не только у своих поклонников, но и у всей
- Система: След крови - Sia Tony - Детективная фантастика / Любовно-фантастические романы / Эротика
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие
- Искатель. 1985. Выпуск №6 - Борис Барышников - Прочие приключения
- Александрийский театр. Щепкин на петербургской сцене - Виссарион Белинский - Критика
- Тайна открытой двери - Валерий Бабынин - Религия