Форма входа
0/0
Опыт присутствия - Юрий Тола-Талюк
- Дата:20.08.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Опыт присутствия
- Автор: Юрий Тола-Талюк
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Опыт присутствия - Юрий Тола-Талюк. Жанр: Биографии и Мемуары. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Опыт присутствия - Юрий Тола-Талюк:
Жизнь человека – это архив его сознания. Книга позволяет поднять чужие архивы и удивиться тому, как далеки и близки друг другу люди.
Читем онлайн Опыт присутствия - Юрий Тола-Талюк
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Совдепии, предал пролетариату нажитое добро. Но не так быстро произошло очищение от вины собственности. Сына забрали строить
Беломорканал, а дочь, спасаясь от преследования, бежала в другую область, и там поменяла фамилию, встретив папу. Они старались быть подальше от политики, но вся их жизнь была пронизана волей СИСТЕМЫ и тех монстров, которые создавали и цементировали эту систему. Война, восстание, изгнание, революция, война, разруха, террор, ЧК, ГПУ,
НКВД, война, голод, разруха, МВД, КГБ. И красная линия нищеты, проходящая через все эти состояния. Как и для всей страны… Но были особенности, в этой семье, которые выпадают на долю не всякого. Папа не воевал, но увидел во время войны такое, что его постепенно убивало, пока он не умер в пятьдесят шесть лет. Во время второго наступления немцев на Воронеж бомба пробила несколько этажей и разорвалась в подвале, где прятались от налета папина мать и сестра с племянниками. Из Воронежа можно было бежать только на собственных ногах. Оставались последние минуты до вступления немцев в город. И они увидели бабушку, раздавленную упавшей балкой перекрытия, умирающую, но еще живую, и сестру Иру, с переломанными ногами, прижимавшую к себе сыновей.
– Константин, – у бабушки была властная натура, – мы не можем идти, ты должен остаться с нами!
Воронеж пылал. Когда родители с единственным портфелем миновали
Волховский мост, он рухнул прямо у них на глазах. Там, в подвале, они этого еще не знали и просили отпустить детей, но тетя Ира решила, что десятилетний Коля и трехлетний Славик должны разделить ее судьбу. Мальчики сделали это. Их расстреляли как членов семьи советского комиссара, вместе с матерью, доставленной для расстрела на носилках.
"CUIQUE SUUM" – "КАЖДОМУ СВОЕ", действительно, что может быть более "своим", чем смерть? Таковы принципы СИСТЕМЫ. Сколько членов нашей семьи унесла война? – Сейчас никто не ответит. Но я ищу однофамильцев с такой редкой фамилией – Тола-Талюк, – и не нахожу. Я ищу родственников с фамилией моей бабушки – Мигдал-Малюковская, – и не нахожу. Остались ли на планете люди, носящие эти фамилии? – Нет ответа.
Воспоминания прервались. Меня смутило то, что я заглянул в архивы сохранившие свидетельства не принадлежавшие лично мне. Но организатор нахлынувших воспоминаний не проявлял нетерпения, видимо ожидая, когда я наведу порядок в коридорах памяти.
А когда все ЭТО началось со мной? Когда меня поразила болезнь возвышенной любви к человечеству? Быть может тогда, когда я повторял имя своей первой голубоглазой любви: "Юнона", и мы вместе кружились на зимнем люду под падающими хлопьями снега, оставшись одни, чтобы сказать что-то друг другу, но не в силах даже приблизиться?
Последний вид неповторимый
Мой взгляд прощальный обводил,
И берег холоднопустынный,
И все, где я недавно был.
Где грусть моя в одну излилась –
Любви несбыточной волну.
Где для тебя лишь сердце билось
Где я любил тебя одну.
Это когда я уезжал весной 53-го. Может быть, детская поэзия не просто так бродила в моей душе. Быть может, она была тревожным признаком возникающей чумы политического романтизма? Вообще-то общество 50-х любило революционный романтизм. Не только доморощенные, но и со всего мира прикормленные писатели пели гимны социальному равенству, и вываливали свою романтическую стряпню на голову полуголодного гражданина Советов. Они объясняли, что с угнетателями и эксплуататорами всех мастей необходимо бороться, бороться, бороться…Ревнивые чувства к символам социализма принимали у рядовых граждан иногда неожиданные формы. Я помню, как соседка по подъезду, жена лагерного опера, увидев нашу кошку с птичкой в зубах, вышла на середину двора и завопила как иерихонская труба: "Талюкова кошка голуба миииррра!!!" Тогда впервые на меня пала тень подозрения в неблагонадежности.
Мир, разделенный на "плохих" и "хороших", оказался не так прост, и я вдруг увидел, что и те и другие имеются среди своих, дорогих
"строителей коммунизма". Идеологическая катаракта стала рассасываться как раз в таком месте, где по воле вождя всех народов возникало первое строительство, протянувшее руки и ноги к светлому будущему. Папа, инженер-геодезист, производил теодолитные и нивелирные работы под гидротехнические сооружения и жилые комплексы. Потом здесь вырастет целый город, а уже на исходе тысячелетия другие ревнители, здесь же, взорвут дом со спящими жителями. Цимлянская ГЭС, как и все стройки коммунизма, создавалась руками заключенных. Рабский труд – не главное, считали вожди, главное, – чтобы дети рабов жили "каждому по потребности".
Я скорбел, в день смерти Сталина и защищал его репутацию от сына того самого опера, жена которого обвинила в крамоле нашу кошку
Муську. Видно Коба крепко достал эту семейку, если уже на другой день после его смерти ненависть стала сильнее генетически привитого страха.
Потом мы поехали строить уже другую гидроэлектростанцию -
Горьковскую. Вообще, наша семья внесла большой вклад в электрификацию всей страны. Цимлянская, Горьковская, Кременчугская
ГЭС, Верхнетагильская ТЭС Плявинская, Зеленчукская, и наконец,
Копчегайская ГЭС. В строительстве трех последних я, и двух самых последних – сестра, принимали самостоятельное участие.
Вообще-то история, хронология – это не для меня. Всю жизнь я пытался понять. Понять, что происходит с Аристотелем, Платоном и св. Августином, Дарвином и Спенсером, Марксом и Адамом Смитом,
Лениным и Каутским, Сталиным и Бехтеревым. Меня интересовало, куда исчез великий русский биолог Гурвич, и не интересовали официальные программы обучения. Я старался понять, что такое хозяйственная деятельность, право, экология и черные дыры в космосе, прана, чакры, Янь и Инь. Я старался понять, что такое вера, сатори и
Господь Бог. Наконец, понимать стало нечего, видимо кроме вот этого
Йорика, с его умением вращать колесо жизни.
Разумеется, уровень перечисленных проблем возникнет попозже. А вначале будет жажда справедливости, которая приведет меня к парашам
Воробъевской внутренней тюрьмы КГБ, в городе, получившем имя буревестника революции. Но и это потом, а пока:
Печаль, внезапною, скупою,
Последней пролилась слезой,
Пропав под серой пеленою
Каскада брызг волны седой.
Этот инфантильный романтизм юноши, немножко ленивого, одновременно вспыльчивого и эгоцентричного и, конечно, наивного, подвергся серьезному испытанию. Всякое, чем угощала меня несладкая жизнь, и атмосфера преступного мира, в детприемниках Рыбинска и
Ярославля, и зэковский социум, в котором по долгу службы приходилось вариться моим родителям, испытывалось в семейном кругу. А тем летом
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Опыт присутствия - Юрий Тола-Талюк бесплатно.
Похожие на Опыт присутствия - Юрий Тола-Талюк книги
- Преемственность среднего и высшего литературного образования в российской традиции - Елена Гетманская - Языкознание
- 9 уроков таро. Учебник для начинающих - Владимир Вареца - Прочая научная литература
- Отряд особого назначения - Макар Бабиков - О войне
- В стране невыученных уроков - Л Гераскина - Прочая детская литература
- Сибирский триллер. Том 1: Жаркое лето 95 года - Александр Брукман - Боевик
