Форма входа
0/0
Свет и тени русской жизни. Заметки художника - Илья Ефимович Репин
- Дата:31.12.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / Прочее
- Название: Свет и тени русской жизни. Заметки художника
- Автор: Илья Ефимович Репин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Свет и тени русской жизни. Заметки художника - Илья Ефимович Репин. Жанр: Биографии и Мемуары / Прочее. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Свет и тени русской жизни. Заметки художника - Илья Ефимович Репин:
«Традиционная задача империи – воспитывать своих подданных в постоянном унижении, невежестве, побоях и безволии, – писал великий русский художник Илья Ефимович Репин (1844–1930) в начале прошлого века. – У нас везде темно, очень темно… Свету трудно пробиться в эту тьму административного невежества и тупого давления, набрасывающегося на всякую светлую мысль, клеймящего позором всякое свободное слово».Выходец из самых низов общества, Репин хорошо знал русскую жизнь, ее светлые и темные стороны. В своих заметках, письмах, воспоминаниях, вошедших в данную книгу, он писал о величии русского народа, о служении Родине и жертвенности его лучших представителей, – но, в то же время, о «пресмыкающихся гадах обскурантизма, прислужниках подлых давил» и «оскотевших рабах, способных лишь хищничать и подхалимствовать».«Побольше свету!» – призывал Репин. Он был уверен, что Россия еще всколыхнется, «когда здесь появится новое потомство сильных, с новыми запросами деятелей».В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Читем онлайн Свет и тени русской жизни. Заметки художника - Илья Ефимович Репин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
по всему коридору, и грязнила всю квартиру. К концу второй недели Антокольский страшно похудел и, с блестящими черными глазами, походил на горячечного больного. За обедом он лихорадочно молчал и, даже не доедая блюда, срывался и убегал к себе. В коридоре он иногда, пошатнувшись, хватался за стены от слабости и утомления. Черные волосы стояли у него дыбом, как-то вдруг отросли необыкновенно и целыми партиями казались седыми – перепачканные серой глиной.
Сначала Семирадский и Буткевич особенно острили над ним, как острят в кругах молодежи, подозревая товарища, не прячет ли он у себя красавицу, с которой так пагубно до полусмерти предается страсти нежной. Но скоро потом все прикусили языки и только молча переглядывались друг с другом, кивая на Мордуха, как его тогда все звали.
Наконец однажды, когда уже к нему, как ко всему на свете люди привыкают, привыкли и мы к его странности, он позвал меня в свою комнату.
Теперь, когда столько писалось и говорилось об этой вещи, трудно воспроизвести впечатление новизны – еще небывалого сильного явления в искусстве… Он мне показал «Нападение инквизиции».
Вся его комната была в полутьме. Только фонарь освещал сцену, падая вниз по витой лестнице в подземелье. И когда в этом полумраке я начал различать фигуры, полные драматизма и таинственности, мне становилось жутко; было трагическое очарование…
Я долго стоял как окаменелый, молча… Потом?.. Потом… как вихорь заходил по нашему грязному коридору… Забегали все, заговорили, заспорили! Целовали, поздравляли художника; и этот ураган из нашего коридора вырвался быстро в Академический переулок, перекинулся со страшным шумом в Академию художеств. И там стал свирепствовать по всем казенным коридорам; и носился с такою силой, что престарелые профессора боялись показываться из своих апартаментов – что твоя революция!..
Охватив всю Академию и всколыхнув ее, движение вырвалось наружу, зашевелило печать, общество, кружки – споры, толки, крики, ругань, похвалы и т. д. надолго, надолго не унималось…
Часть 3
«Везде свет и тень у нас…»
(Из писем И. Е. Репина)
Москва
В первый же вечер моего приезда в Москву я был удивлен сценой в Кремле: столпившийся народ слушал на дворе проповедь попа. Усердие слушать заставило некоторых взлезть на железную решетку ограды и везде, где слово слышнее; ближе к попу, который стоял на ступеньках лестницы и рассуждал, очень театрально позируя и изо всей мочи стараясь блеснуть схоластической ученостью. Трудно было долезть и услышать что-нибудь. (Какой-то слепой молодой парень предлагал ему вопросы, очевидно, его нарочно держал при себе хитрый поп для возбуждения своего остроумия (по лицу и фигуре поп ужасная дрянь.) Саишники, мороженщики мешали нам; наконец мы пробились и услышали: «Павел Коломенский сказал: «Ничего не смей переменять».
Вот он, рассадник консерватизма! Противоестественное учение! Это была историческая сцена, с историческим назиданием…
Москву можно сравнить с домом скряги, кулака, у которого очень много имущества; многое ему досталось от его богатых предков, сам он не прочь купить что-нибудь новое, но, ясно, уже в крайности; вообще он любит обойтись, и потому у него больше всего старого хлама; о красоте своих вещей и о порядке он нисколько не заботится, главное – чтобы каждая дрянь была цела; нечто вроде кучи плюшкинского кабинета: золотые и серебряные дедовские кубки, поизогнувшиеся от совершенной чистоты этих металлов и заплесневевшие от прикосновения к ним всяких гадостей, обглоданные свинцовые пули, серебряные тарелки, солдатские медные пуговицы, янтарное ожерелье, шило без ручки, гвоздь и проч. – все это в одном сундуке и под кроватью. Черт знает, чего там нет, лучше не заглядывать; шкаф новейшей работы, рядом с ним табурет простого дерева с темным глянцем времени и действия, с чистыми блестящими округленными углами – это уже помимо столяра. Такова же и Москва, например против Кремля, по ту сторону Москвы-реки, – это, кажется, самое лучшее место города.
В Петербурге воздвигли бы здесь дворцы, а здесь: «шорная лавка», продажа дегтя, веревок, далее следуют длинные, высокие каменные заборы с надписью «Свободен от постоя», закоптелая вывеска «Повивальная бабка», две крошечные вывески «Белошвейная». Окна этой «белошвейной» до того закопченны и малы, что я, сколько ни старался, ничего не мог рассмотреть; «Портной», – у этого хотя окна тоже малые, но отворены, на первом плане красуется согнутая коленка одной и босая подошва другой ноги, скобка волос и как бы между них выскакивающая рука, в другом окне также сидят, поджав ноги, на грязных «катках». Синий собственный портняжеский чапан напомнил мне крестного отца, – царство ему небесное, а был он горький пьяница!
Маленькие жилые домики связуются теми же заборами, свободными от постоя. И тут же красуется действительно нечто европейское, в котором я пребываю с удовольствием, – гостиница Кокорева; но все это пространство было бы скучно, если бы не украшалось вывесками «Распивочно и на вынос».
Я посетил до 20 трактиров – это царство грязи, плесени и гнили. Половые мальчишки едва не вышибают из рук грязных чашек – шалят очень – мило. Помнятся мне увлечения фельетонистов оригинальностью Москвы – все в ней своеобразно по-русски, и их порицания Петербурга за его бесхарактерность – ничем-де он не отличается от европейских городов. Жаль, что сих велемудрых мужей не посылают путешествовать, например, в Китай, какие сладкозвучные гимны своеобразию усладили бы тогда наш слух! Ведь что ни говори, а Москва-таки очень похожа на забытую большую деревню, из которой выехали уж давно все господа, остались лакеи да дворецкие, да купцы, полиции – никакой; везде кучи старого мусора, а чуть где свободный утолок – будь это даже у такого священного места, как пресловутые Спасские ворота – затыкай нос и не дыши, или умрешь от зловонья.
Опять отвлекаюсь. Я хотел сказать, что Москва действительно оригинальна, оригинальна до провинциальности, или провинциальна до оригинальности. Вообще в Москве больше народной жизни; тут народ чувствует себя как дома, чувство это инстинктивно переходит на всех и даже приезжим от этого веселее – очень приятное чувство. На костюм не обращается никакого внимания, даже очень богатыми, про купцов и говорить нечего.
Молодежь московская удивила и обрадовала меня. Везде живое непосредственное воспроизведение жизни, как она есть, типично, верно, экспрессивно, а какая живопись! Это так своеобразно, сильно, что просто глазам не веришь. Я только думал об этом, что это будет скоро, а оно уже есть, вот оно, наше родное, и в Москве, на родине! Так и быть должно. Браво, браво! Нельзя не верить в юные русские силы. Вот где начинается действительно дело.
Другая интеллигенция
…Живопись всегда шла
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Свет и тени русской жизни. Заметки художника - Илья Ефимович Репин бесплатно.
Похожие на Свет и тени русской жизни. Заметки художника - Илья Ефимович Репин книги
- Илья Ефимович Репин - Владимир Стасов - Биографии и Мемуары
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Эмоциональный интеллект - Дэниел Гоулман - Психология
- Общество 2023 - Алиса Илларионова - Публицистика
- Под крышами Парижа (сборник) - Генри Миллер - Контркультура
