Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера, 1929–1941 - Стивен Коткин
- Дата:03.10.2025
- Категория: Биографии и Мемуары / История / Политика
- Название: Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера, 1929–1941
- Автор: Стивен Коткин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Расчеты Гитлера трудно постичь даже сейчас. «Фюрер надеется, что ему удастся привлечь Россию к антибританскому фронту», — записывал в дневнике после разговора с фюрером начальник Генерального штаба Гальдер (01.11.1940)[4805]. Накануне визита Молотова в Берлин Риббентроп объяснял Муссолини, что лакмусовой бумажкой станет позиция Сталина применительно к «опасному пересечению интересов» на Балканах: если Советский Союз отступит, немцы смогут добиться своего и без войны. Сам Гитлер говорил Муссолини, что не пойдет навстречу Сталину ни в чем, кроме Турции, и тем более в том, что касается Болгарии и Румынии, тем самым указывая, что в чем-то он готов был уступить[4806]. Разумеется, ни в коем случае не следует считать, что Гитлер был до конца искренним даже с собственной армией, Министерством иностранных дел и своим главным союзником. Заявлявшаяся фюрером в разговорах со своими людьми цель встречи с Молотовым — «привлечь Россию к участию в большой антибританской коалиции» — могла быть лицемерной. Шумиха, поднятая нацистской прессой по поводу визита Молотова, выглядит прозрачной попыткой еще глубже вбить клин между Англией и Советским Союзом. Гитлер уже осенью 1940 года приказал изучить вопрос о вторжении в СССР, и эта тайная идея оставалась актуальной и весной 1941 года. Но вместе с тем непосредственно перед визитом Молотова в Берлин армейский адъютант Гитлера майор Герхард Энгель отмечал сложившееся у него впечатление, что «явно подавленный» фюрер «в данный момент не знает, как ему поступать дальше»[4807].
В тот день, когда Молотов прибыл в Берлин, фюрер подписал секретную директиву № 18, которая выглядит как адресованное ему самому предупреждение не поддаваться искушению заключить новую сделку с Москвой. «С целью выяснить нынешние настроения России ведутся политические дискуссии, — разъяснялось в директиве от 12 ноября 1940 года. — Вне зависимости от результатов этих дискуссий все приготовления [к войне] на Востоке, относительно которых уже отданы устные приказы, будут продолжены»[4808]. Явное отсутствие почтительности, проявленное Молотовым в нацистской столице, принесло фюреру чувство свободы. «Он испытывает огромное облегчение; нет нужды даже в том, чтобы сохранять этот брак по расчету, — писал Энгель в день отъезда Молотова после ежедневного полуденного совещания фюрера с военными. — Если мы впустим русских в Европу, это будет конец Центральной Европы. Балканы и Финляндия — тоже опасные фланги»[4809].
Однако вопрос еще не был решен. Как ни странно, у Гитлера сохранялись сомнения, и он еще был готов отменить свои судьбоносные решения именно благодаря последующим директивам, изданным с целью подтвердить их. Кроме того, следует учесть, что после приглашения, отправленного Молотову, у Гитлера состоялись абсолютно бесплодные встречи с Франко и Петеном. Не мог ли Сталин заполнить брешь, оставшуюся после отказа Испании и вишистской Франции совместно с Гитлером заняться подрывом британских позиций в Средиземноморье? Тогда же, 12 ноября, Гитлер подписал приказ об использовании «периферийной стратегии» в борьбе с Англией, который и определил направления поиска союзников по антибританскому фронту. Более того, даже после неудачного визита Молотова Йодль, главный военный советник Гитлера, сохранил убеждение в том, что Советский Союз по-прежнему имеет большое значение для Германии — в первую очередь с точки зрения войны с Англией, которая еще не была побеждена[4810]. Аналогичные взгляды выражал адмирал Редер и даже Геринг[4811]. Гальдер, ожидавший, что Советский Союз присоединится к странам оси, писал в дневнике по поводу визита Молотова (16.11): «Итог: конструктивная нота; Россия не имеет намерения порывать с нами… Что касается Трехстороннего пакта, ясно, что Россия хочет быть его участником, а не мишенью. Пакт должен быть переосмыслен!» По оценке Гальдера, Гитлер был склонен избежать войны с Советским Союзом при условии, что Сталин не будет демонстрировать экспансионистских намерений по отношению к Европе[4812]. 18 ноября Гальдер писал в дневнике, что «русская операция» «откладывается»[4813].
В тот же день Гитлер сказал итальянскому министру иностранных дел Чиано: «…необходимо принять строгие меры, чтобы отвлечь внимание России от Балкан и подтолкнуть ее на юг». Спустя два дня фюрер выразился почти так же в письме к Муссолини[4814]. 19 ноября, когда командующий экспедиционными силами люфтваффе в Румынии прямо попросил об указаниях на случай германо-советской войны, Гитлер велел Йодлю не отвечать до тех пор, пока не будет получен формальный советский ответ на предложение вступить в Тройственный пакт[4815]. 26 ноября Гитлер говорил венгерскому премьер-министру графу Палу Телеки, что «Россия в зависимости от ситуации проводит либо большевистскую, либо русскую националистическую линию… Тем не менее можно попробовать вовлечь ее в большую всемирную коалицию, протянувшуюся от Иокогамы до Испании», однако при этом нужно «перенацелить их на юг азиатского континента»[4816]. Впрочем, в тот же день 26 ноября Гитлер получил советский ответ на приглашение вступить в пакт четырех держав, обставленный непомерными требованиями[4817].
Гений хитрости?
В 1940 году в СССР было втрое меньше тракторов, чем в США, но вдвое больше, чем во всей Европе. В США насчитывалось 28 непрерывных полосовых сталепрокатных станов, в СССР — пять, а в Европе — всего три[4818]. Сталин заморозил почти все гражданское строительство и ввел для колхозников более высокие задания по поставкам (прежде они рассчитывались исходя из реальной площади посевов, а теперь исходя из площади имевшихся у колхозов земель, пригодных для обработки), в то время как поставки сельскохозяйственной техники колхозам сократились. Производство зерна на душу населения так и не вышло на уровень до 1914 года[4819]. В то же время горожанам в массовом порядке выделялись садовые участки, чтобы они сами могли выращивать продукты питания. В этом жестком контексте Сталин тем не менее был готов подсластить требования, выдвинутые им в обмен на присоединение к странам оси, новыми поставками, включая поставку (к маю 1941 года) 2,5 миллиона тонн зерна — на 1 миллион тонн больше, чем предусматривалось уже имевшимися у СССР обязательствами[4820]. Сталин опасался пауз в
- Сказки народов мира - Автор Неизвестен -- Народные сказки - Детский фольклор / Прочее
- Сказки немецких писателей - Новалис - Зарубежные детские книги / Прочее
- Божественная комедия - Данте Алигьери - Учебная литература
- Принудительный менеджмент а-ля Макиавелли. Государь (сборник) - Гектор Задиров - Образовательная литература
- От Ада до Рая. Книга о Данте и его комедии - Улоф Лагеркранц - Биографии и Мемуары