Яринка Калиновская - Василий Козаченко
- Дата:19.06.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Яринка Калиновская
- Автор: Василий Козаченко
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И все же Яринку, которая и без того чувствовала себя словно на лезвии бритвы, настораживало, а временами и по-настоящему пугало то, что слишком часто вертелись Дитриховы разговоры с ней вокруг одного; слишком часто возвращался он к одной и той же теме в беседе, которая большей частью начиналась весьма избитой сентенцией:
- В нашем с вами, фрейлейн Иринхен, комендантском деле, в такой вот Корсуньской ситуации, самое главное - не упустить момент и не вырваться преждевременно. Упустить момент - ваши подтянут веревкой на перекладину, они, правда, делать этого как следует еще не научились, но кое-кого подтягивали, ого! - а вырвешься заблаговременно вперед - объявят паникером свои - вешать своих у пас теперь времени не хватает, значит - пуля в затылок... Так что, фрейлейн Принхен, вы меня прекрасно понимаете...
Особенно возбуждал у Дитриха интерес к таким разговорам шнапс. А к нему лейтенант со дня на день обращался все чаще. Правда, совсем почти никогда не пьянел, только в его холодных глазах внезапно начинали пробегать какие-то дикие огоньки, и их Яринка боялась больше всего.
А через Новые Байраки - именно через Новые Байраки! - прямо вдоль Дитриховой комендатуры, райуправы и помещения полиции день и ночь шли на восток и юго-восток размокшей дорогой, прямо по тропинкам, а то и огородами, до осей увязая в фантастической грязи, немецкие мотомеханизированные и танковые войска.
Шли на восток (возвращались, правда, и на запад) и пешие, и конные, и моторизованные, волоча за собой различных "тигров" и "фердинандов". И за всем этим надо было внимательно следить, незаметно и по возможности точно пересчитывать их, чтобы не пропустить самого главного и разузнать о самом важном. И большей частью держать в памяти, не записывая, да потом еще засекать в памяти немолодого Федора Гули или почти мальчика - "полицая" Валерика Нечитайло.
Иногда Яринке приходилось по-настоящему не спать по двое-трое суток. А должна была еще исполнять и комендантско-переводческие обязанности и поддерживать разговоры с Дитрихом Вольфом, которые становились все более продолжительными, однообразными и напряженными.
Хорошо, хоть обязанностей у Дитриха (следовательно, и у Яринки) с каждым днем становилось меньше и каких-то особенных знаний немецкого языка комендант от нее и не требовал.
Когда познакомил их староста Новых Байраков Ефим Макогон, Дитрих (чуть-чуть подвыпивши) с любопытством посмотрел на хмурую девушку, небрежно расспросил, кто она, откуда, как и где училась немецкому языку, что делала до этого, и на ее ответы откровенно сказал:
- Этот... как по-вашему?.. Зи шпрехт? Говорил, так?..
Вы говориль ни отшинь харашо. Но мне лучше и не надо.
Шпек, курки, яйка, млеко и шнапс я знаю и сам. О том же, что туземный мужик должен сдать корову, не имеет права колоть свиней, должен ехать туда и туда - вы ему переведете вполне прилично. Ну, а больше пока что в нашем деле и не требуется. Так, пан Макогон? - обратился он уже к старосте.
- Да, оно, конечно, так, - усмехнулся Ефим Макогон- А за девушку я вам ручаюсь. Девушка - Яринка, одним словом - гут...
...К тому времени гитлеровцы уже повесили Золотаренко. Иван Бойко действовал еще на свободе и даже жил, не скрываясь, в Подлесном.
Золотаренко Яринке заменил Цимбал. Он и свел ее со старостой села Новые Байраки Ефимом Макогоном.
И только Ефим Макогон, Федор Гуля и еще, может, только господь бог знает, каких усилий стоило, сколько пришлось помозговать для того, чтобы устроить эту "надежную девушку гут" переводчиком хотя бы к Дитриху, а Валерика Нечитайло подсунуть в полицию.
Сначала командир десантной группы Сашко Чеботаренко настаивал на том, чтобы то ли ее, то ли Федора Гулю - кого-нибудь - устроить в жандармерию. Но где уж там! Хорошо, хоть так. И более или менее своевременно.
Ведь войска уже шли и шли. Настя сидела за рацией у старика Калиновского почти без работы, а Чеботаренко ежедневно пробирали по радио, он рвал на себе волосы и НИКОМУ не давал житья.
- Мне, - кричал он, забыв, кто его подобрал и выручил, - все ваше подполье, хоть с молниями, хоть с громапи, до лампочки! Мне нужны разведка и разведчики!
А они мне дохлого фрица подсунут и радуются, как маленькие. Передавай, мол, уничтожили, помогли фронту.
Да плевать мне на вашего фрица! Не буду я на него больше не то что слов, а ни одной буковки тратить! Мне дайте что-нибудь вот такое, во!.. Путное! Чтобы в штабе фронта заинтересовались! А вы - фрица!
Десант, выброшенный в их краях откуда-то из-под Мариуполя, направлялся, говорят, куда-то дальше. А попал - так уж вышло - в Подлесное и Терногородку. Оно конечно, не такой уж там и десант. Одно только слово громкое... Просто организационно-партизанская группа - шестеро хлопцев и седьмая девушка Настя с рацией... Сначала разбрелись кто куда. Первой на их след напала Яринка. Дала знать Бойко, а тот дальше - Шульге. Так пошло от группы к группе, от "Молнии" к "Молнии". Пока собрали их, свели вместе, обстановка на фронте изменилась, и им приказали так и остаться в районе Подлескэе - Скальное - Новые Байраки и базироваться на "Молнию".
Хлопцы сразу же разошлись по группам и отрядам, переходя с места на место и подолгу нигде не засиживаясь. Командир остался в "Раздолье", которое служило подпольным штабом. Настю устроили у Калиновских, спрятав рацию в рамочный улей на пасеке. А потом - в сарай вместе с ульями. В определенные часы (держался специальный выезд) рацию вывозили в лес отстучит Настя, что надо, рацию - в улей, а Настя снова к Калиновским, на печь, к бабушке Агафье. Сначала отстукивала раз в неделю, потом - два, позже приходилось и по три раза, а уже в январе такое началось, что хоть бери да и по три раза на день отстукивай. Так было, когда немцы стояли еще за Днепром, под Киевом. А когда дошли до Корсуня и немцы целыми дивизиями попали в окружение и их бросились освобождать из Корсуньского "котла", тут уж было не до отдыха, а порой и не до осторожности.
Яринку и еще нескольких сразу вызвали к Цимбалу (Золотаренко не дождался десанта). Цимбал ей строго приказал: никакой "Молнии" чтобы и знать не знала, с Бойко никогда и знакома не была. Чтобы за какую-то неделю всюду словно ножницами все обрезала. Чтобы ни ты ни у кого, ни у тебя - особенно у тебя, в лесу, ни одного человека не было. Безразлично, свой или чужой.
А Настя - мамина родственница из города, вот и все.
Документы ей выправят такие, что и комар носа не подточит. А тебя, ненадолго (может, только раз и поговорите)
познакомлю с этим человеком.
Жил Цимбал тогда в Балабановке. Худощавый, бойкий, с круглой бритой головой и седыми, ежиком, усами под тонким хрящеватым носом, был он мастер на все руки: и сапожник, и портной, и к ведру ручку приделает или донышко вставит. Одним словом, на хлеб себе как-то зарабатывал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Чужими голосами. Память о крестьянских восстаниях эпохи Гражданской войны - Наталья Борисовна Граматчикова - История / Политика
- Паутина. Книга 3 - Андрей Стоев - Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Звездочка – вьетнамский бальзам - Дмитрий Абрамов - Здоровье
- Сорок имен скорби - Джайлс Блант - Детектив