Г. П. Федотов. Жизнь русского философа в кругу его семьи - Екатерина Борисовна Митрофанова
- Дата:04.07.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / Религиоведение / Науки: разное
- Название: Г. П. Федотов. Жизнь русского философа в кругу его семьи
- Автор: Екатерина Борисовна Митрофанова
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще в России Федотов опубликовал ряд исследований, посвященных европейскому Средневековью: «Письма» Бл. Августина (1911), Боги подземелья (1923), Абеляр (1924), Феодальный быт в хронике Ламберта Ардского (1925). В центре историко-культурных исследований Федотова в эмиграции оказывается преимущественно духовная культура средневековой Руси: Св. Филипп Митрополит Московский (1928), Святые Древней Руси (1931), Стихи духовные (1935), Русское религиозное сознание: христианство в Киевской Руси (1946). Существенное место в творческом наследии Федотова занимает философская эссеистика (более 300 статей). Философия истории и культуры Федотова имела религиозно-метафизические основания: он стремился следовать принципам христианской историософии. Не принимая крайностей антропоцентристского гуманизма, он в то же время критически оценивал и радикальный теоцентризм (в частности, критиковал «теоцентрическое богословие» К. Барта). В целом Федотов позитивно воспринял учение о «богочеловечестве» Вл. С. Соловьева, видя в этой концепции, как и в философии «общего дела» Н. Ф. Федорова, опыт христианского оправдания культурно-исторического творчества человека. Федотов последовательно отказывался видеть в христианской эсхатологии лишь указание на неизбежность конца, отрицающего традицию земного, «общего дела» многих поколений в строительстве мира культуры. Отстаивая в своих работах непреходящее, абсолютное значение культурных ценностей, он полагал, что это значение сохраняется даже в эсхатологической перспективе.
В своей метафизике истории Федотов был принципиальным критиком идеологии исторического детерминизма в его различных вариантах: рационалистическо-пантеистическом («гегельянство»), историческом материализме («абсолютизация косных, материальных сил») и религиозно-провиденциальном («давление Божественной воли»). Христианская историософия, согласно Федотову, признает в истории трагическую мистерию, единственным главным героем которой является человек, каждое действие и каждый выбор которого историчны. При таком взгляде на историю она не может быть сведена к череде даже самых эпохальных исторических событий и объяснена некой «логикой» исторического развития. Для Федотова идея детерминированного прогресса — всеобщими законами или, в религиозной ее версии, волей Провидения, — как и для многих его предшественников в русской мысли (от славянофилов до Ф. М. Достоевского и Вл. С. Соловьева), была неприемлема прежде всего по нравственным основаниям, как игнорирующая или даже исключающая значение свободы нравственного выбора личности.
Традиции, сохраняющей единство истории, постоянно угрожают социальные катастрофы, в первую очередь войны и революции. Федотов не разделял взгляд Ж. де Местра и Н. А. Бердяева на революцию как на «суд Божий над народами». Не был он склонен видеть в революционных потрясениях и необходимое условие социального прогресса. Для него революция — всегда разрыв традиции, результатом чего становятся неисчислимые человеческие жертвы и опасность социальной и культурной деградации. «Великих революций не так много в новой истории. В сущности, русская революция стоит третьей в ряду — после Англии и Франции… Всякая „великая“, т. е. отличающаяся жестокостью классовой борьбы, революция заканчивается личной тиранией». За революционное «величие» приходится платить и тяжким трудом последующих поколений, вынужденных продолжать дело культурного строительства на революционном пепелище. В идеализации революции, в создании революционного мифа Федотов видел опаснейший идеологический соблазн. Не отрицая нравственного содержания лозунгов Французской революции, в которой, по его словам, действовали и «силы добра, и сатанинские силы», он был убежден, что последние в ней возобладали, результатом чего стал невероятный террор, «столетие смут», «сломленный дух» народа, упадок моральной и культурной жизни. В своей критике революционного мифотворчества Федотов не делал исключения и для более мирного опыта английской революции. На протяжении жизни неизменным оставалось его убеждение, что трагедия октября 1917 не была следствием случайных факторов и имела глубокие корни в русской истории. В то же время Федотов не разделял точку зрения, что большевистский переворот стал неизбежным, фатальным итогом этой истории (в частности, он был не согласен в данном вопросе с Н. А. Бердяевым). «Не разделяя доктрины исторического детерминизма, мы допускаем возможность выбора между различными вариантами исторического пути народов». В истории, по Федотову, «царит свобода», это живой, непрерывный процесс исторического творчества, в котором нет места механическому автоматизму, фатальной предопределенности событий. Отвечая на вопрос, был ли неизбежен переворот октября 1917, Федотов утверждал: «Не все в русской политической жизни было гнило и обречено. Силы возрождения боролись все время с болезнетворным ядом. Судьба России до самого конца висела на острие — как судьба всякой живой личности».
Федотов остро реагировал на кризисные тенденции в развитии европейского общества в 20 в., уже в 1920-е годы писал об опасности фашизма и неизбежности военной катастрофы. В то же время в своих оценках перспектив развития человечества он в равной мере отвергал как различные формы утопического прожектерства, так и исторический пессимизм, идею «заката» западной цивилизации. В одной из своих последних работ (Христианская трагедия, 1950) он писал о творческой роли христианства в истории европейской и русской культуры. Среди подлинно христианских художников он называл прежде всего Достоевского[6].
Биография Георгия Петровича Федотова (официальная версия)
Родился 1 (13) октября 1886 в Саратове в семье правителя губернаторской канцелярии. В 1904 году с отличием (с золотой медалью) окончил губернскую (1-ю мужскую классическую) гимназию в Воронеже, куда переехали его родители. В числе прочитанных им к тому времени книг были труды Белинского, Добролюбова, Михайловского Горького, Чехова, Андреева и др. В том же 1904 году, скоропалительно предпочтя естественно-научное направление религиозно-нравственному, Федотов поступил на механическое отделение Технологического института в Петербурге. Позднее согласно прошению Г. П. Федотов стал студентом историко-филологического факультета Петербургского университета. После начала революции 1905 года в России вернулся в родной город, где включился в деятельность саратовской социал-демократической организации в качестве пропагандиста. В августе 1905 года был впервые арестован за участие в сходке агитаторов, но был отпущен из-за недостатка улик и продолжил пропагандистскую деятельность. Весной 1906 года скрывался под именем Владимира Александровича Михайлова в г. Вольске. 11 июня 1906 года был избран в Саратовский городской комитет РСДРП, а 17 августа был вновь арестован и выслан в Германию.
Посещал лекции по истории в Берлинском университете до высылки из Пруссии в начале 1907 года, а затем занимался средневековой историей в Йенском университете.
- Г. В. Флоровский как философ и историк русской мысли - Анатолий Черняев - Религия
- Н В Гоголь, Повести, Предисловие - Владимир Набоков - Русская классическая проза
- Художественная культура русского зарубежья. 1917–1939. Сборник статей - Коллектив авторов - Культурология
- Религия и культура - Жак Маритен - Религиоведение
- Анна Ахматова - Георгий Чулков - Русская классическая проза