Женщина в жизни великих и знаменитых людей - М. Дубинский
- Дата:25.09.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Женщина в жизни великих и знаменитых людей
- Автор: М. Дубинский
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мое сердце, – воскликнул Шиллер, прощаясь с Шарлоттой, – зажглось от вашего чистого пламени, вы одушевили и успокоили меня. Родство наших душ указывает на высшую гармонию; я знаю только одно, что мы живем во цвете юности, которая служит объяснением наших пламенных сердец. Но я верю, что ты не погасишь этого пламени. С самых ранних лет моя мысль покрылась мрачным покровом, моя душа познала страдание, но Я услышал тебя, твоя мысль отвечала моей. Наши души, как огонь и поток, слились воедино. Я полюбил тебя и был бы всегда твоим, если бы у меня достаю мужества для этой любви. Но пускай мое сердце не знает этой страсти, которая меня восхищает и страшит.
Шарлотта ответила:
– С тех пор, как я узнала вас, я начала требовать от жизни больше, чем прежде. Никогда прошедшее не представлялось мне таким ничтожным. Вы хотите разорвать наш союз? Но знайте, что вас послала мне судьба, и мне больно расстаться с теми светлыми минутами, которыми она дарила нас. О, если б вы были свободны от земных забот и не так стремились к славе, разрушающей весь душевный мир! Мне тяжела разлука, но вы знакомы с уединением, с божественным покоем. Надежда! Вера! Мы чувствуем оба, что, кто называет душу своей, тот не разлучается никогда… Вы мне говорите «ты», и я отвечаю вам «ты»! Правде незнакомо слово «вы». Счастливые знают только «ты», и пускай это «ты» будет печатью нашего вечного союза!
Сцена была томительная, и можно себе представить, облегченным сердцем уехал Шиллер из Мангейма. По приезде в Лейпциг он тотчас написал отцу Маргариты Шван письмо, и котором просил руки его дочери. Увы, неудача ждала поэта и здесь! Старик Шван считал положение поэта слишком неопределенным, чтобы согласиться на брак Шиллера с его дочерью, и послал ему отказ. Так Шиллер и остался между двумя берегами, отчалив от одного и не пристав к другому.
Впоследствии, поселившись в Веймаре – средоточии тогдашней умственной аристократии Германии, Шиллер снова увиделся с Шарлоттой, и между ними завязались прежние добрые отношения. В первом же письме оттуда к Кернеру поэт писал: «Шарлотта – великая, оригинальная душа, целая наука для меня, способная вдохновить более возвышенный ум, чем мой. С каждым днем я нахожу в ней новые достоинства, которые, как прекрасные виды громадного ландшафта, поражают и восторгают меня… По-видимому, здесь немало толков обо мне и Шарлотте. Мы решились не скрывать наших отношений, и нас стараются не стеснять, когда мы желаем быть одни. Виланд и Гердер уважают Шарлотту».
Уже из этого письма видно, что сближение в Веймаре состоялось полное, но оно еще более обнаруживается из следующего письма, в котором поэт открыто признается в совершившемся факте: «О моих отношениях к Шарлотте начинают громко поговаривать, но во всех этих разговорах нет и тени оскорбления для нас, даже сама герцогиня Амалия была настолько любезна, что пригласила нас обоих к себе. Причину этого приглашения объяснил мне Виланд. Здесь на подобные связи смотрят снисходительно, и сама герцогиня не прочь им покровительствовать. Г-н Кальб (муж Шарлотты) писал мне, что приедет в конце сентября; дружба его ко мне не изменилась, несмотря на то что он любит свою жену и знает про наши отношения. Но его самолюбие может пострадать от вмешательства посторонних людей в это дело и услужливого наушничества».
При таких условиях самое лучшее было подумать о разводе Шарлотты. Влюбленные и начали говорить об этом, но дело ограничилось только разговорами, что отразилось неблагоприятно на отношениях между ними. По крайней мере, Шиллер вскоре написал другу, что чувствует охлаждение к Шарлотте, а через некоторое время отношения между влюбленными действительно начали принимать оборот, естественным последствием которого является полный разрыв. Шарлотта в своих записках объясняет это именно тем, что она не развелась с мужем, но причина была другая или, вернее, были две причины: во-первых, эксцентричная Шарлотта могла быть любовницей Шиллера, но не женой, а во-вторых, у поэта в это время начиналась новая связь, более прочная и разумная, связь, основанная на истинной гармонии душ и кончившаяся браком. Эта связь до того сильно овладела поэтом, что он не скрыл ее даже от самой Шарлотты, чем, конечно, еще более ухудшил отношения. Во всяком случае разрыв произошел не полный, потому что бывшие влюбленные поддерживали друг с другом переписку, беспрерывно обмениваясь уверениями в вечной дружбе. Как женщина Шарлотта перестала существовать для Шиллера и не воскресла даже тогда, когда умер ее муж, что устранило последнее препятствие. Шиллер в то время был слишком занят мыслью о создании своего семейного благополучия, основанного на порядке и спокойствии, чтобы вернуться в храм страсти, где не могло быть благополучия, потому что не могло быть спокойствия.
Шарлотта кончила жизнь очень печально: она лишилась всего состояния и к тому же ослепла. Тем не менее до последних дней она продолжала быть «титанидой». Уже в глубокой старости она производила неотразимое впечатление своими черными глазами, величественной фигурой и пророческой речью. Таково было время. Она умерла в 1843 году восьмидесяти лет от роду, до могилы сохранив воспоминания о своем прошлом, в котором было так много бурь и так мало истинного счастья.
Мария-Генриетта
Перед тем, однако, как вступить в мирную пристань семейной жизни, Шиллеру предстояло еще пройти тяжелый нравственный искус в виде добровольного отречения от любимой девушки, на пути к которой стояло неодолимое препятствие в виде упорной матери.
Дело происходило зимой 1786 года. Увидев в знакомом доме вдову саксонского офицера г-жу Арним с двумя дочерьми, Шиллер тотчас почувствовал влечение к старшей из них, Марии-Генриетте, девушке, бросавшейся всем в глаза своей красотой и изяществом манер. Шиллер познакомился с ней и даже получил доступ в ее дом, но встретил в лице матери таинственного сфинкса, поведение которого тщетно старался разгадать.
Г-жа Арним была очень любезна с поэтом и даже сближала его с дочерью, но в то же время не только не подавала ему надежд на руку дочери, но всеми силами производила давление на дочь, стараясь предупредить в ней малейшую искру привязанности к поэту. Впоследствии дело выяснилось: г-жа Арним не считала Шиллера подходящим для ее дочери мужем, но на любовь его, знаменитого в то время поэта, смотрела как на фактор, который может поднять престиж девушки в глазах общества. Это был чисто деловой маневр, которого благородный поэт не хотел понять, но последствиям которого принужден был покориться. Он питал еще надежду умилостивить практичную женщину, тратил и время, и деньги, которые в его положении имели тройную цену, и наконец, по совету друзей, уехал, чтобы разлукой с любимой девушкой заглушить свои наболевшие чувства. Шарлотта Кальб, из водоворота влияния которой он не успел еще тогда высвободиться, явилась ему невольной помощницей. Впрочем, поэт вскоре забыл свою мимолетную страсть, да и саму Шарлотту, чтобы с открытой душою пойти навстречу другой девушке, с которой он был знаком давно, но прелесть которой сделалась ему понятной только после долгих и бесплодных поисков истинной женской любви и истинного счастья.
Жена Шиллера Шарлотта
Еще на примере Гёте мы видели, что возвышенность мысли часто идет об руку с простой буржуазной обстановкой. Что общего имела Христина Вульпиус с творческой деятельностью величайшего из мировых поэтов? И тем не менее ни одна страсть Гёте не отличалась такой устойчивостью и продолжительностью, как страсть его к простушке, умевшей готовить хорошие обеды, держать в порядке его письменный стол, а при случае пустить в ход здоровые кулаки, чтобы спасти жизнь своему поэтическому, но не мускулистому мужу. То же отчасти, хотя и в слабой форме, произошло и с Шиллером. Несмотря на свой крайний идеализм, он в глубине души был рассудительным человеком и трезво смотрел на брак. «В союзе, заключенном на. всю жизнь, – писал он Кернеру в 1787 году, – не должна существовать страсть; если жена моя женщина необыкновенная, то она не даст мне счастья или я не узнаю самого себя. Мне нужно существо послушное, которое я мог бы сделать счастливым и которое освежило бы и обновило мою жизнь». Такой именно женой и могла сделаться Шарлотта фон Ленгефельд.
Познакомился с ней Шиллер еще в 1784 году, когда она вместе со старшей сестрой, Каролиной, и матерью приехала в Мангейм. Первая встреча была до того кратковременна, что не могла оставить никаких следов в душах обоих молодых людей. Полное знакомство завязалось только через три года, когда поэт приехал к семье Ленгефельд вместе с товарищем, Вольцогеном, к которому была неравнодушна старшая сестра Каролина и за которого вышла впоследствии замуж. Прекрасное, образованное и нравственное семейство произвело большое впечатление на Шиллера, и он тотчас же решил, что Шарлотта будет его женой. «Мне, – писал он Кернеру, – необходим медиум, посредством которого я бы мог наслаждаться другими радостями. Дружба, истина и красота еще сильнее подействуют на меня, когда семейная спокойная жизнь осчастливит меня и согреет. До сих пор я скитался по свету, чуждый всем; все, к кому я был привязан, имели существа; более меня для них дорогие, а этим я не могу удовлетвориться – я жажду спокойной семейной жизни».
- Женщина в жизни великих и знаменитых людей - Михаил Дубинский - Биографии и Мемуары
- Хранители очага: Хроника уральской семьи - Георгий Баженов - Советская классическая проза
- Тайные пружины истории: Масонство в его прошлом и настоящем - RusK - История
- Бернард Ингхам, пресс-секретарь Маргарет Тэтчер - Марина Шарыпкина - Биографии и Мемуары
- Общество с ограниченной ответственностью (ООО): от регистрации до реорганизации - Виталий Семенихин - Юриспруденция