Опыт присутствия - Юрий Тола-Талюк
- Дата:20.08.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Опыт присутствия
- Автор: Юрий Тола-Талюк
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перестройки оставалось несколько месяцев.
– Ну, вот, – разочарованно протянул Йорик, – а я-то думал, что ты не будешь пролетать транзитом важнейшие события в отрезке времени, который ты так, по-кавалерийски миновал. Ведь там произошли главные изменения в твоем нравственном мироощущении.
– Да, – согласился я, – но об этом не просто говорить. Изменение мироощущения – не конкретное событие, которое можно выделить из ряда явлений. Оно накапливается как роса и только с восходом солнца начинает искриться, заявляя о себе.
– Кто здесь желает копаться в прошлом, – я, или ты?
Действительно, прошлое принадлежало мне. Йорик только ассистировал. Я не упоминал о том, какое огромное влияние оказала на меня "Махабхарата". Священные тексты имеют безграничный спектр приемов воздействующих на читателя. Это живая история. И факты и люди дышат нечеловеческой, возвышенной правдой. Когда проникаешься духом священных писаний, ощущаешь, что жизнь, показанная в них, более реальна, чем твоя собственная. Махабхарата открыла новые горизонты. Но главное – она убедительно показала, что человек должен постоянно очищать себя и жить вне лжи, лукавства, жадности и порока. Правдивость, верность слову, внимание к каждому живому существу стали для меня естественной нормой поведения. Мне это было легче делать, потому что рядом находилась Катерина. С того времени я категорически запретил себе две вещи – никотин и мат. Сегодня с экранов телевизора постоянно раздается хвалебное слово мату. Это так характерно для общества живущего в атмосфере постоянного унижения, оскорбления, осквернения и хамства. Разве можно представить
Жириновского без мата? А он – олицетворение низости властей. Мат появился не как украшение речи, он возник из желания оскорбить, унизить. В нем каждое слово отражает грубость, надругательство, похоть. Наша пресловутая "творческая интеллигенция", говорит даже об эстетике мата. Это примерно то же, что искать прекрасное в отхожем месте. Прекрасное – прекрасно, уродливое – уродливо, – это так просто.
Первый год жизни в гнезде, которое оказалось не вполне обустроенным, потребовал от меня неожиданных, вернее не входивших в планы усилий. Ремонт, реконструкция и дополнительный пристрой, забрали время, отпущенное на английский язык. Пострадал не только мой, пострадал английский язык и у Дины – в местной школе имелся только преподаватель немецкого языка. Тихо печалилась Катя, вспоминая оставленную квартиру, и это особенно огорчало меня. Но отступать было некуда. В конце концов, мы освоились с новым сельским бытом и даже научились пользоваться его преимуществами, но и по сей день, существуют сомнения, – правильно ли было принято решение об обмене квартирами.
Мы вместе с Катей ездили на работу на велосипедах. Очистные сооружения находились на противоположном краю города. Там я числился слесарем-ремонтником, но выполнял самый широкий круг работ – токарные, лекальные, фрезерные, сварочные, Катерина трудилась лаборантом и следила за состоянием прошедших биологическую очистку сточных вод.
1988 год ознаменовался для нас ожиданием, надеждой и исполнением желания – у нас родился сыночек – Саша. Непросто появляются дети в нашем отечестве. Сложности в содержании, воспитании, да и самом рождении дополняются обстоятельствами для каждого индивидуальными, но несущими осложнения. Так было и у Кати. При рождении Дины она получила травму, которую гинекологи не замечали в течение пятнадцати лет. Сколько страдания принес ей этот медицинский "тяп-ляп"! На этот раз помогло санаторное лечение. По профсоюзной путевке Катю направили в санаторий, на Кавказ, в Грузию. Это тоже целая история и требует отдельного длительного повествования, но поскольку такая тема не предусмотрена направлением нашего изложения, как слишком типичная и распространенная, скажу только, что опытная врач-гинеколог санатория, сразу заметила травму и помогла сохранить ребенка. Мы встречали с Диной нашу мамочку, исхудавшую, истосковавшуюся по дому и никак не могли поверить, что, наконец, оказались все вместе. 25 ноября на свет появился Сашенька.
А время неслось вперед, и уже не первый год в стране шумела
Перестройка. Забрезжила надежда, и рабочий люд слегка зашевелился.
Не то чтобы он готов был участвовать в политической жизни страны, но в соответствии с последними тезисами ЦК, его слегка подталкивали туда. Партия выдвинула идею о наделении трудовых коллективов какими-то полномочиями. Частичку административных функций намеревались передать советам трудовых коллективов. Меня избрали председателем цехового совета. Тогда многим казалось, что что-то в этой стране может измениться в лучшую сторону. А я-то, я, – тоже попался на эту удочку и первое время даже пытался воздействовать на кадровую и технологическую политику цеха. Но скоро пришлось убедиться, что большие дяди из политбюро просто играют в свою игру, совершенно не просчитывая реальные варианты развития событий. Надо сказать, что местное начальство было напугано, но, оправившись от первого испуга, продолжило тянуть одеяло на себя уже с большим ожесточением. Трудовые коллективы, так и не получив реального воплощения, помаячили как приведения, и стали медленно чахнуть, отдаваясь во власть поместной бюрократии.
Это также было время, когда менялось отношение к инакомыслию. Я начинал обретать гражданские права и, наконец, почувствовал, что есть возможность восстановить свой полноценный гражданский статус.
Меня не устраивал "волчий билет" и все, что сопровождало его обладание. Уже не грозила служба в армии, но, по-прежнему, восстановление психической полноценности зависело от военкомата.
Когда я попросил поменять белый билет на красный, мне объяснили, что существует установленная процедура: организация, не рекомендовавшая службу в армии, должна признаться в ошибочности медицинского заключения. В конце концов, я приехал в областную психоневрологическую больницу к тому же психиатру, которая и способствовала получению белого билета. Встреча прошла вполне задушевно. Доктор повздыхала, что "были такие времена", а что касается наблюдений и того, что имелось в истории болезни, невозможно было дать заключение, которое вручили мне. Она извинилась от себя лично, признала, что в то время многое совершалось под нажимом (тогда очень модны были откровенные признания. Бывшие носители воли системы стремились показать что они тоже страдали от этой системы). Новое медицинское заключение с признанием реабилитации, было направлено в две инстанции -
Городецкий военкомат и Заволжскую городскую больницу. Если в последнюю заключение пришло, то в военкомате утверждали, что к ним документ не поступал. "Возможно, затерялся в почте". Я потребовал сделать запрос, на что через месяц сообщили, что "ответа пока нет", потом мне порекомендовали съездить в Ляхово еще раз. В общем, я понял, что только через прокуратуру могу заставить военкомат исполнять закон, да и то вряд ли. Военные по-прежнему чувствовали себя хозяевами в стране. А здесь подоспели обстоятельства, в свете которых терялся смысл в получении красного военного билета. Да и я уже был официально реабилитирован психиатрическими инстанциями. Я попросту забыл о военном билете.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Преемственность среднего и высшего литературного образования в российской традиции - Елена Гетманская - Языкознание
- 9 уроков таро. Учебник для начинающих - Владимир Вареца - Прочая научная литература
- Отряд особого назначения - Макар Бабиков - О войне
- В стране невыученных уроков - Л Гераскина - Прочая детская литература
- Сибирский триллер. Том 1: Жаркое лето 95 года - Александр Брукман - Боевик