Армия теней - Жозеф Кессель
- Дата:06.07.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Армия теней
- Автор: Жозеф Кессель
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Назовем его Сен-Люк, — сказал Жербье со своей полуулыбкой.
— Ты хорошо его знаешь?
— Да. Он наш шеф, — ответил Жербье.
Он зажег новую сигарету от той, которая уже догорала, и добавил:
— Он через несколько дней вернется во Францию, с прибывающей луной.
Я быстро вышел.
На улицах солдаты крепко обнимали девочек в униформе. Радостные голоса вызывали такси.
Прибывающая луна! Прибывающая луна, думал я, глядя на небо, расчерченное лучами прожекторов. Прибывающая луна…
Я вспомнил радость этого человека, настоящее имя и профессию которого я так и не узнал, при виде шоколадного крема или запаха табака «Вирджиния»… И его лицо, когда н слушал ораторию Баха.
Увижу ли я вас снова, однажды, мой сосед с глазами ребенка и мудреца, с воздушным смехом, мой сосед — мой «прекрасный» сосед?
Заметки Филиппа Жербье
Вернулся вчера из Англии. Спрыгивая с самолета в темную ночь, я вспомнил Ж. Он плохо приземлился и сломал обе ноги. Тем не менее, он закопал свой парашют и пять — шесть километров полз до ближайшей фермы, где его приютили. В моем случае, когда пилот подал мне сигнал, я почувствовал, как сильно сжалось сердце. Нет причины бояться. Никакого ветра. Приземлился на свежевспаханном поле. Зарыл парашют. Зная местность, без труда нашел маленькую местную железнодорожную станцию.
Несколько крестьян, рабочих, железнодорожников ждали тут первый поезд. Вначале, как всегда, обычный разговор: еда, еда, еда. Все меньше рынков, невыносимые реквизиции, нет топлива для обогрева. Но и новое наблюдение: депортации. Нет ни одной семьи, говорили они, которую бы это не затронуло. Они продумывают способы, как бы сберечь от депортации своих сыновей, племянников, двоюродных братьев. Ощущение как будто отправляют в тюрьму. Ярость заключенных, закованных в цепи. Органичная ненависть. Они еще обсуждали военные новости. Те, у кого есть радио, пересказывали другим все, что услышали из Лондона. Я вспомнил, что сам выступал на Би-Би-Си два дня назад от имени французского инженера.
Вышел из поезда в маленьком городке в К. Я не хотел напрямую связываться с нашим штабом в южной зоне. Последние телеграммы, посланные оттуда в Лондон, звучали тревожно. Пришел к архитектору — нашему другу, который посмотрел на меня как на привидение. — Вы прибыли из Англии, вы прибыли из Англии, — все время повторял он. Он узнал мой голос по радио. Я даже не думал, что стану из-за этого таким узнаваемым. Таким образом, я совершил глупую и серьезную ошибку. Неосмотрительность происходит не столько от недоброжелательности, искушения поговорить или даже глупости, сколько от восхищения. Многих наших людей захватывает этот энтузиазм. Им нравится преувеличивать, создавать ореол вокруг наших товарищей, особенно руководителей. Это побуждает их двигаться, возвышает их и придает колорит мелкой монотонной повседневной работе. — Вы знаете, Х. провел восхитительную операцию, — говорит кто-то своему знакомому. Тот делится своим энтузиазмом с третьим. И так — пока история не станет известна «стукачу». Нет ничего опаснее такого великодушия чувства.
Потому, когда я был в Лондоне, мне угрожала опасность стать объектом культа. Я понял это по тому, как архитектор обходился со мной. Он человек с серьезным характером и суждением. Но он смотрел на меня, как на что-то чудесное. То, что я вернулся, не слишком удивило его, но то, что я провел в Лондоне несколько недель, что я дышал лондонским воздухом, что даже соприкасался локтями с жителями Лондона, шокировало его. Он воспринимал этот мой отпуск, эти дни комфорта и безопасности, как акт редчайшего мужества. Такая на первый взгляд абсурдная оценка объяснялась очень просто. Когда все казалось потерянным, Англия оставалась единственным источником надежды и тепла. Для миллионов европейцев в ночи она была огнем веры, и все, кто приходил и приходит к этому огню, попадали в ореол этой веры. У мусульман паломник, посетивший Мекку, получает титул «хаджи» и носит зеленую чалму. Я тоже «хаджа». У меня есть право на зеленую чалму в порабощенной Европе. Мне это казалось довольно абсурдным, потому что у меня нет ни малейших религиозных чувств, но также и потому, что я как раз возвратился из Лондона. И моя точка зрения была прямо противоположной.
Этого восхищения достойны как раз те, кто живет во Франции. Голод, холод, реквизиции и казни, к которым мы здесь привыкли, глубоко воздействовали на воображение и чувства людей, живущих по другую сторону Ла-Манша. Тех, кто борется в движении Сопротивления, окружает почти мистическая аура. Если бы я сказал об этом нашим людям, они пожали бы плечами. Никогда женщина, которая ворчит часами в очередях, плачет от бессилия, из-за того, что не может прокормить своих детей, проклинает правительство и врагов, забравших от нее мужа и отправившего его в Германию, унижается перед молочником и мясником ради капли молока и унции мяса, никогда такая женщина не поверит, что она что-то выдающееся. И парень, который каждую неделю со старым чемоданом, полным подпольной литературы, радист, который передает наши сообщения, девушка, которая печатает мои донесения, священник, который снабжает нас информацией, доктор, который лечит наших раненых, и, прежде всего Феликс и Бизон, — никто из этих людей не считает себя героями, и я тоже не считаю.
Субъективные мнения и чувства не имеют никакого значения. Правда состоит только в действиях. В часы досуга я хочу какое-то время вести учет фактов, которые я, как человек, занимающий хорошую для наблюдения позицию, могу узнать о Сопротивлении. Позднее, в перспективе, эти собранные подробности составят в целом кое-что и дадут мне возможность вынести суждение.
Я все еще жив.
* * *Провел ночь у архитектора. Меня посетил местный руководитель. Железнодорожник. Бывший секретарь профсоюза. Очень красный. Прекрасный организатор. С верным характером. Если бы у всех групп в стране были бы такие руководители, как этот собранный и решительный рабочий, у нашей политической организации было бы не много хлопот.
Этот человек подтвердил ту плохую оценку, вынесенную мною из телеграмм. Обыски, полицейские рейды, «мышеловки». Гестапо пытается обезглавить Сопротивление. Десять раз оно промахнулось, но, наконец, ударили по явочным квартирам. Раскрыты наши командные посты в Лионе, Марселе, Тулузе и Савойе. Захвачены три радиостанции. Мы не знаем теперь, что происходит на севере, но здесь все очень серьезно. Мой заместитель в командовании группы, мелкий служащий регистратуры, дотошный и неустанный, казнен. Моя секретарша депортирована в Польшу. Феликс арестован.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- От Сталинграда по дорогам войны (06.02.1943 – 31.03.1943) - Владимир Побочный - Военное
- Страхи царя Соломона - Эмиль Ажар - Современная проза
- Религия и культура - Жак Маритен - Религиоведение
- Тегеран 1943 - Валентин Бережков - Биографии и Мемуары