Рыцарь совести - Зиновий Гердт
0/0

Рыцарь совести - Зиновий Гердт

Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Рыцарь совести - Зиновий Гердт. Жанр: Биографии и Мемуары, год: 2010. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Рыцарь совести - Зиновий Гердт:
Если человек родился, нужно хотя бы прожить жизнь так, чтобы поменьше было совестно. О том, чтобы вовсе не было стыдно, не может быть и речи. Обязательно есть, за что стыдиться: потакал страстям… Ну нет в тебе Отца Сергия — не ночевал он никаким образом — палец же себе не отсечешь за то, что возжелал. Потом начинаешь мучиться: зачем мне это было нужно? У Канта есть дивная запись: мочеиспускание — единственное наслаждение, не оставляющее укоров совести. Все остальные… Нажрался. Зачем? Напился. Зачем? Любовные связи. Зачем мне это было нужно? Муки совести не будут давать мне покоя до конца дней, как и понимание своего несовершенства, хотя, с другой стороны, это залог того, что я что-то еще в себе преодолеваю. И в этом мне помогают моя семья и мои друзья.С возрастом оказывается, что нет ничего выше издревле известных заповедей. Но опыт этих прописных истин передать невозможно, к нему должен прийти ты сам, и никто тебе в этом не поможет. Оказывается, жить надо достойно — не перед Богом, Бога, как мы знаем, нет — перед самим собой, перед совестью своей. Не подличать, не предаваться честолюбию… Маленькие подлости, какие-то совсем незначительные, о которых, казалось бы, никто никогда в жизни не узнает…. Но есть реле, которое срабатывает: не надо! Ничего хитрого и мудреного в этом механизме нет, просто щелчок: не надо. И только.
Читем онлайн Рыцарь совести - Зиновий Гердт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 74

Я много путешествую, и порой это надоедает. А иногда думаешь: как замечательно, что есть современные средства перемещения моего тела из точки «А» в точку «Б» за считаные часы. Помню, летел я впервые через океан в 1963 году, из Лондона в Нью-Йорк, и вдруг почувствовал себя какой-то букашкой, ползущей по глобусу. Причем очень медленной букашкой — однако она все-таки передвигается, все-таки форсирует этот участок синего цвета, изображающий водную гладь. Удивительное чувство: с одной стороны, движение не с чем особенно сравнивать, потому что ни мимо чего летишь, но с другой — умом все-таки понимаешь, что движешься вперед на огромной высоте, и глотаешь эти тысячи километров. Помню, когда только появился самолет Ил-14 — он был какой-то очень быстрый, вроде нынешних «Боинга» или «Конкорда» (нет, конечно, не «Конкорд», но все-таки что-то почти реактивное), — я был одним из первых, кто летал на этом самолете. Тогда это было, как сейчас говорят, престижно — запросто этак где-нибудь в обществе обронить: «А я на Ил-14 летал!»

У меня был друг, очень смешной писатель Володя Поляков, так он, когда все уже стали ездить за границу — в Будапешт, в Прагу, вдруг взял да и поехал в какую-то туристскую поездку в Египет. Когда он вернулся, я его спросил: «Володя, Египет-то тебе зачем сдался? Это же такая даль!» Он говорит: «А представляешь, звонят ко мне домой, а Ира отвечает — мол, его нет. А где он? Он в Африке. Представляешь, какое чувство — «он в Африке»?! Нет, летать замечательно, что говорить. Я люблю летать. Помните, была такая песенка: «Люблю встречать начало дня в режиме реактивного полета, где стюардессочка приветствует меня от имени всего Аэрофлота». Это очень приятно — видеть рассвет в самолете.

Большую часть времени я сижу на даче и жду друзей. Все время жду друзей. Чтобы кто-нибудь приехал — выпить, закусить, походить по просторам, по аллеям, там жутко красиво и хорошо. Я обожаю ничего не делать, разговаривать с друзьями, болтать просто так, узнавать светские новости. Как сюжет какой-то пьесы, которую еще не предложили в кино или на телевидение.

Но все время приходится кому-то что-то обещать, а потом срываться и ехать в Москву. Все еще не могу отказать близким знакомым. Надо учиться. Зато уже научился отказываться, когда сулят большие гонорары. «Вот если вы сделаете то-то, вам заплатят столько-то зеленых долларов». Баксов. Бешеная, бешеная какая-то сумма! Все уже миллионеры! А ты берешь и — «Нет, мне это не нужно». Слава богу, у меня нет долгов. Всю жизнь, при всей моей занятости — а я ведь всю жизнь был востребован и зарабатывал, видимо, много — и все равно говорил про себя, что я, видимо, самый непосредственный артист в Москве. Потому что всю жизнь жил не по средствам. Помню, дочка Катя была еще маленькая, и пришла к нам наниматься нянька, а у меня тут сидела Рина Зеленая. Значит, мы оговариваем с нянькой условия, что и кухарить надо, и еще то-то, и вдруг Рина говорит: «И учтите — очень много гостей!»

Россия

Отвращения Россия у меня вызывать не может. Это моя радость, мое счастье. Она может вызывать только боль. Ничего нельзя поделать — такая переломная пора. Но одно обстоятельство многие, скажем, ампиловцы или жириновцы, забыли: как они целую жизнь стояли в очередях. Ну что может быть унизительнее очереди? Я помню свою последнюю очередь в городе Кирове зимой, в аэропорту. Самолеты не летают, масса народу — яблоку некуда упасть. А я по нужде стоял в очереди к уборной… Вот это было унизительно. И когда люди стояли за водкой, я тоже стоял в очередях. Люди возмущались: «Зиновий Ефимович, ну идите без очереди». — «Нет, — говорю, — это не хлеб, а водка. Постою». И даже такая Россия у меня чувство отвращения не вызывает. Люди вызывают. Даже не отвращение, а брезгливость.

Уже с годами становишься терпимее, начинаешь прощать, хотя этого делать нельзя. Среди новых богачей есть как раз такие люди — они ведут себя так некрасиво, так буржуазно… Вот меня как-то подрезал на дороге человек на «Мерседесе». Я подъехал к светофору, поравнялся с его машиной. Парень посмотрел на меня и схватился за голову: «Боже мой, кого это я так обидел?!» Я ему говорю: «Учитесь быть капиталистом, перестаньте вести себя, как урка».

Видимо, нормальная человеческая жизнь, сложившаяся с детства в любви и гармонии, не нуждается в горе, хотя мы, живя в этой стране, понимаем, что без страдания человек не может сложиться как личность.

Однажды мы с Татьяной Александровной, моей женой, в одно прекрасное воскресное утро сидели в скверике в Цюрихе, а мимо шли улыбающиеся пожилые люди — совершенно счастливые. И вдруг Таня меня спрашивает: «А ты бы хотел жить здесь? Нет, не переместиться сюда, а родиться здесь?» — «Да не приведи господи! — воскликнул я. — Они же не знают страданий!»

Теперь у меня есть все. Но мне слишком много лет — все пришло поздно. Наша с Таней дача на Пахре была отростком от соседнего дома, который принадлежал покойному Константину Симонову. Это были три маленькие комнатки, которые мы купили у вдовы его строителя. А потом, когда я уже заработал денег, мы построили новые комнаты. Помню, я что-то привез из Японии — какую-то дорогостоящую аппаратуру. Мы продали ее и возвели дачу. Дом рядом выстроила моя дочь (она режиссер-кинодокументалист). Мы живем очень хорошо. У каждого из нас есть автомобиль, есть и в Москве хорошая, просторная квартира.

Я понимаю публику — она состоит из разных людей. Когда отпевали мальчиков, погибших при штурме Белого дома, и заиграли еврейскую мелодию, кто-то в толпе сказал: «Ну, это уж слишком». И ведь неплохой, видимо, человек. Но где-то внутри в нем сидит эдакое покровительственное отношение к малым народам. Когда Аскольдов сочинял сценарий «Комиссара», мы жили в одном доме — так он два месяца ежедневно приходил ко мне и уговаривал сыграть в его фильме. Я и тогда сказал: «Не надо! Пусть это играет православный артист». И сыграл Ролан Быков, он только наполовину не православный. Понимаете, приходится учитывать и эти тонкости — слишком накалена обстановка.

Вот я человек межнациональный. Часто можно услышать: «Я — человек русской культуры!» Но дело даже не в культуре. Здесь нечто большее. Если любимые книжки — русские словари, любимое занятие — изучение этимологии русского языка, великая любовь — родная речь. Когда выступают все эти министры и парламентарии, я смотрю, кто как говорит. Язов хорошо говорит по-русски, и он мне уже не кажется таким уж дурным человеком. У нас с Образцовым всю жизнь шли самые яростные споры по поводу произношения русских слов. Конечно, он говорит прекрасно, как истинный москвич, но иногда по мелочам ошибался. А я всегда был прав.

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 74
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Рыцарь совести - Зиновий Гердт бесплатно.

Оставить комментарий

Рейтинговые книги