Через века и страны. Б.И. Николаевский. Судьба меньшевика, историка, советолога, главного свидетеля эпохальных изменений в жизни России первой половины XX века - Георгий Иосифович Чернявский
- Дата:10.08.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / История
- Название: Через века и страны. Б.И. Николаевский. Судьба меньшевика, историка, советолога, главного свидетеля эпохальных изменений в жизни России первой половины XX века
- Автор: Георгий Иосифович Чернявский
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Николаевский был в числе первых петроградских меньшевиков, отказавшихся от первоначальной принципиальной позиции невхождения в состав Временного правительства и от недопустимости какой бы то ни было коалиции с «буржуазными» партиями. Совместно с возвратившимся из Стокгольма Д.Ю. Далиным, с которым у него стали устанавливаться личные дружеские отношения, он поддержал предложение независимых интернационалистов H.H. Суханова, В.А. Базарова и других о возможности коалиции с Временным правительством с целью более эффективно влиять на его политику в интересах рабочих и солдат.
Это было еще до возвращения в Россию Ю.О. Мартова, который считался официальным лидером меньшевиков. Когда же Мартов появился в столице, он выразил недовольство, что вопрос о коалиции был решен без его участия, без учета его мнения. Обида была высказана и в адрес Николаевского и других, которые предостерегали его от использования «германского пути» возвращения на родину. Юлий Осипович буквально выражал возмущение, что ему не обеспечили иной способ приезда, хотя, как это можно было бы осуществить, никто не ведал.
Судя по устным воспоминаниям Николаевского, у него накопилась довольно острая горечь «придирками» к нему Мартова, что, в свою очередь, влекло за собой явный субъективизм в оценке этой исторической фигуры. В публикациях, посвященных Мартову, историк попытается преодолеть предвзятое отношение, но в разговорах и интервью оно вырывалось на первый план. Мартов был «довольно личный человек», жаловался Николаевский в интервью 10 июня 1962 г., поясняя, что «личное», быт и супруги Дан оказывали на Мартова большое влияние; что Мартов приехал в Россию, будучи плохо знакомым с ее внутренним положением[132]. В следующих интервью фактические нападки на Мартова продолжались. Николаевский упрекал его в резкости и грубости, вспоминал, как И.А. Исува Мартов обвинял, что тот готов услужить начальству, а другого однопартийца – М.И. Либера – обозвал мерзавцем[133].
Следует, однако, указать, что оценки Мартова Николаевским во многом были справедливы. Из-за своего упрямства в отстаивании «левой» линии меньшевистской партии, из-за отказа от решительной борьбы против большевистской угрозы, из-за выступлений против сотрудничества с другими демократическими силами Мартов постепенно терял руководящую роль в собственной партии, хотя и сохранял в ней немалое влияние. Именно из-за разногласий с Мартовым Николаевский вместе с Далиным вошел в особую группу меньшевиков-интернационалистов, которая поддерживала идею вхождения в коалиционное Временное правительство с участием либеральных «буржуазных» партий.
В частых спорах со сторонниками Мартова и с самим Мартовым Николаевский обосновывал свою позицию необходимостью сохранения и укрепления союза с Великобританией и Францией, являющимися демократическими державами. Мартов же продолжал именовать эти государства империалистическими и требовал разрыва с Антантой. Все это вело к тому, что процесс фрагментации и общего ослабления социал-демократов, и без того не очень влиятельных, продолжал усиливаться или, говоря словами Николаевского, «фактически меньшевики друг друга парализовали»[134].
В связи с созывом общегородской партийной конференции в начале мая Николаевский был включен в состав комиссии, которая должна была рассмотреть и утвердить тезисы представленных на нее докладов, причем в составе комиссии его фамилия была названа первой, то есть он рассматривался как неофициальный руководитель этой комиссии[135]. На самой конференции он участвовал в обсуждении вопроса о созыве Учредительного собрания, внеся один из проектов резолюции, конкретизировавшей позицию Петроградского комитета по названному вопросу. Вместе с Далиным он внес проект резолюции о коалиционной политике, энергично ее поддерживая (проект, однако, был отклонен)[136].
В качестве члена Петроградского комитета он принимал участие в работе Петроградского совета и его Исполнительного комитета, причем с решающим голосом, что свидетельствовало об определенной путанице в понимании статуса официальных членов этого органа и лиц, которые привлекались к его работе (5 апреля Николаевский был выдвинут в Исполком временно, взамен выехавшего из Петрограда Н.В. Рамишвили[137]).
Борис Иванович продолжал живо участвовать в непрекращавшихся острых дебатах послефевральских месяцев по вопросу об участии во Временном правительстве и о взаимоотношениях между обеими ветвями власти – правительством и Советами. Большинство меньшевиков в марте-апреле занимало в этом вопросе осторожную позицию, полагая, что вступать в правительство либо не следует вообще, либо следует, но на определенных жестких условиях. В отличие от большинства Николаевский (а вместе с ним Д.Ю. Далин и некоторые другие) полагал, что социалисты должны участвовать в коалиционном кабинете, оказывая в нем давление на буржуазию, принуждая ее принимать меры, затрагивающие ее собственнические интересы и даже выходящие за рамки буржуазной революции[138].
Николаевский неизменно участвовал во всех съездах, совещаниях, массовых собраниях, митингах, демонстрациях, организуемых руководством его партии. Он всячески содействовал возрождению меньшевистских организаций в новых условиях легальности. Как всегда бывает в таких случаях, возникал, по его оценке, подтвержденной другими наблюдателями, весьма неоднородный конгломерат лиц, ставивших подчас довольно далеко расходившиеся общественные и личные цели и конкретные задачи.
Позже он рассказывал об Общероссийской конференции меньшевиков, состоявшейся 7–12 мая:
«Кого только здесь не было! И старые члены партии, когда-то игравшие в ней заметную роль, но уже давно отошедшие от всякой работы и числившиеся, так сказать, в партийном резерве; и долголетние обитатели тюрем и ссылок; и молодежь, впервые революцией разбуженная к политической активности; рабочие и интеллигенты, студенты и солдаты… Было немало и карьеристов, смотревших на партию как на трамплин для продвижения вверх по социальной лестнице».
Николаевский отлично понимал все трудности, которые были связаны с таким составом партийного представительства – ведь оно достоверно отражало состояние дел на местах. «Освоить» всю эту пеструю массу, – вспоминал он, – было очень трудно и крепкой партии, – хорошо слаженной в отношении организационном, и хорошо спевшейся в отношении идеологическом. А у меньшевиков в 1917 г. не было ни того ни другого»[139].
Участвуя в майской конференции в качестве «рабочей лошадки», ибо в руководство партии он тогда не входил, Николаевский вел ее протоколы, сохранившие для истории все нюансы этого представительного собрания[140]. Действительно, склонность скорее к кабинетной, нежели к массовой организационной работе предопределила в эти месяцы то, что Николаевский оказался вне руководящих органов партии. На майской конференции он не был избран в состав организационного комитета, ставшего на недолгое время высшим исполнительным органом меньшевиков, хотя в следующие месяцы исправно выполнял его задания. Например, в протоколе заседания бюро оргкомитета от 10 июня мы читаем: «Организовать кампанию за посылку рабочими делегаций в союзные и нейтральные страны
- Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе - История
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Танковые сражения 1939-1945 гг. - Фридрих Вильгельм Меллентин - Биографии и Мемуары
- Махно и его время: О Великой революции и Гражданской войне 1917-1922 гг. в России и на Украине - Александр Шубин - История
- Н В Гоголь, Повести, Предисловие - Владимир Набоков - Русская классическая проза