Форма входа
0/0
Драма жизни Макса Вебера - Леонид Григорьевич Ионин
- Дата:03.11.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Драма жизни Макса Вебера
- Автор: Леонид Григорьевич Ионин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Драма жизни Макса Вебера - Леонид Григорьевич Ионин. Жанр: Биографии и Мемуары. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Драма жизни Макса Вебера - Леонид Григорьевич Ионин:
Макса Вебера социологи давно и безоговорочно причисляют к классикам своей науки. Издано большое число его биографий. В настоящей книге главное внимание уделяется не анализу его теоретического наследия, а его личности. На протяжении последнего столетия Макс Вебер рассматривался как проповедник рационализма в теории и этического идеала героической аскезы, а его собственная жизнь считалась чуть ли не воплощением этого идеала. Новые исследования показали, что Макс Вебер был живым, страдающим, мятущимся человеком и его жизнь определялась не только разумом, но и страстями. Автор анализирует жизнь героя во всем богатстве ее проявлений – от политических взглядов и стремлений до глубинных психологических механизмов, диктующих часто неожиданные и не поддающиеся рациональному объяснению решения и поступки.Автор книги – социолог, профессор Высшей школы экономики в Москве.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Читем онлайн Драма жизни Макса Вебера - Леонид Григорьевич Ионин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
просил внести ряд изменений, так как некоторые выражения, по его мнению, являются вульгарными и ненаучными. «В статье говорится… ‘wanking’ вместо masturbating… ‘tit rubbing’ вместо breast rubbing or fondling… ‘turkey slapping’ [and] ‘titwanking’… Я сделал замены, которые были предложены, и статью опубликовали»[11], – пишет МакКи. Видно, что замены эти, как говорится, вкусовые и отражают не столько характер «научного» языка при описании соответствующих реалий, сколько представления рецензента о языковой норме.
У автора есть много разных интересных мыслей, но здесь меня интересует лишь язык, и интересует прежде всего в отношении к настоящей книге. До сих пор я не очень провинился перед воображаемым рецензентом, разве что его внимание сможет привлечь онанизм вместо мастурбации (с. 96), но это ведь почти цитата из Бинсвангера, великого невролога начала XX в., а тогда именно так все и называлось. Что же касается пресловутых поллюций и эрекций, то это ведь вполне естественнонаучные термины, суждения относительно которых вполне могут быть фальсифицированы. Может вызвать возражение и даже отталкивание не просто эрекция, а эрекция у Вебера, но это уже не по линии языка, а по линии морали, как мы это описали в предыдущем разделе.
Тем не менее в настоящей книге, которая все же претендует на то, что это не беллетристика, а научная биография, трудно, если вообще возможно, реализовать принципы социальной науки в позитивистском смысле, то есть social science. Потому что в последней есть требования, которые просто невозможно удовлетворить, например требование объективности, которая теперь обычно понимается процедурно как фальсифицируемость, или необходимость оставаться в рамках парадигмы, то есть, по сути, требование, чтобы новое исследование согласовывалось с теми, которые были проведены ранее. Здесь как раз так не получается, по крайней мере, применительно к отечественной научной среде, где эта книга вряд ли находит предшественников и единомышленников, хотя с некоторыми западными работами она согласуется, прежде всего с книгой Радкау, собственно и открывшего нового Вебера, у которого был не только героический аскетизм, как о нем писали десятилетиями и часто продолжают писать и сейчас, но и, простите за вульгарность, эрекции и поллюции, а также демоны, определившие во многом его творчество. В наших толковых словарях, к сожалению, не находится сколько-нибудь приемлемого определения термина «вульгарность». Чаще всего решающим в определении является слово «пошлость». И наоборот. «Разрешите вас познакомить. Пошлость – это вульгарность! Вульгарность – это пошлость!» А если приемлемого определения нет, то и пошлость, и вульгарность определяются контекстуально. И мы опять возвращаемся к противопоставлению социальных наук и гуманитаристики. И можем перефразировать Алана МакКи: в социальных науках (во всяком случае, в России) не говорят поллюция и эрекция. А в гуманитаристике, по крайней мере, как показывает наша книга, это допустимо. И мне кажется, очень важно, чтобы термины обыденного языка допускались в научные описания, потому что они скрывают за собой целые области человеческого опыта, в которые, может быть, через посредство сугубо научных, строго определяемых понятий вообще не пробиться.
На научном языке нужно остановиться особо. Почему-то вышло так, что в русском языке научная терминология для описания разделов человеческого опыта, связанных с полом и сексуальностью, практически отсутствует. А когда делается попытка перенести их напрямую из других языков, результат выглядит не меньшей пошлостью, чем вульгарное просторечье или непристойный жаргон. Я вспоминаю, как давно, еще в советское время столкнулся с новаторской для того времени статьей уважаемого И. С. Кона из области сексологии. Там приводилась таблица с классифицированными по полу и возрасту данными о приобщении молодых соотечественников к разным формам сексуального опыта. Среди категорий этого опыта фигурировали «легкий петтинг выше пояса» и «тяжелый петтинг ниже пояса». Я даже вздрогнул, прочитав эти обозначения. Сейчас не помню, задавались ли девочкам и мальчикам вопросы типа «в каком возрасте вы стали практиковать тяжелый петтинг ниже пояса?» Вообще каким-то загадочным образом мы пришли к тому, что все слова, касающиеся сферы половой жизни, – это ныне, как правило, транскрибированные по-русски слова из иностранных книжек. Сегодня все эти консумации и мастурбации представляются труднопереносимой пошлостью. Хочется воскликнуть: «И это в языке Пушкина, Достоевского, Акунина, наконец!» Мог же А. С. Пушкин объясниться с читателем так, чтобы «не рассердить богомольной важной дуры, слишком чопорной цензуры». А нынешние авторы не только не могут, но и не пытаются. Конечно, можно сказать, что Пушкин – не ученый, ему таких языковых трудностей преодолевать не приходилось. Но наши ведь и не преодолевают. Они просто переписывают, что читают, только русскими буквами. Все эти гендерквиры, гендерфлюиды, демибои и демигерлы (это все из Википедии!) – одна, только малая часть нового языка науки о любви и сексе. Это даже не обязательная когда-то научная латынь, это просто с английского. Но и латынь не должна непременно транскрибироваться по-русски. Например, для обозначения непристойного языка, непристойной лексики возникло слово «обсценный» – «обсценный язык». Это вроде из латыни, но пришло через английский. Правда, по-английски это, во-первых, звучит приемлемо [əbˈsiːn], во-вторых, представляет собой термин обыденного языка. У нас же это вроде научный термин, и не в какой-нибудь науке, а в филологии (!) Слово «филология» вроде бы первоначально имело смысл «любовь к слову», но именно филологи принесли это слово («обсценный») в русский язык, а от сексологов и психологов пришли все эти петтинги, консумации, демигерлы и пр. Для этого надо очень не любить русское слово. И все теперь говорят на этом совершенно «обсценном» языке. Поистине наступает «глухота паучья».
Но вернемся к сциентистике и гуманитаристике. Настоящая книга имеет в основном нарративный характер, и в этом смысле относится скорее к гуманитаристике. Основоположник нейропсихологии знаменитый А. Р. Лурия любил говорить о «романтической науке» и считал нужным писать книги двух видов: формально-структурные, которые он именовал классическими, и другие, как он выражался, романтические. Из собственных работ к первым он относил, например, «Высшие корковые функции человека», ко вторым – «Маленькую книжку о большой памяти» (раннее название «Ум мнемониста) и «Потерянный и возвращенный мир» (с подзаголовком «История одного ранения»). Хотелось бы, чтобы настоящая книга в какой-то степени соединяла в себе черты обоих этих жанров.
Диагнозы
Продолжим рассмотрение болезни Вебера. Самым распространенным объяснением болезни Вебера практически все врачи считали отсутствие нормальной половой жизни. В медицине (и не только в медицине) того времени (и не только того времени) это было общим местом. Недостаточные либо, наоборот, избыточные половые сношения считались главной причиной любого рода неврологических нарушений. Этому способствовало новое открытие пола в психоанализе Фрейда, его учеников и последователей. Свое мнение о психоанализе вообще и об идеях Отто Гросса,
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Драма жизни Макса Вебера - Леонид Григорьевич Ионин бесплатно.
Похожие на Драма жизни Макса Вебера - Леонид Григорьевич Ионин книги
- Тень свободы - Дэвид Вебер - Космическая фантастика
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Сборник трудов участников городской научной конференции «Дух и культура Ленинграда в тылу Советского Союза в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов» - Сборник статей - История
- Конституция Российской Федерации. Гимн, герб, флаг - Законодательство России - Юриспруденция
- Письма живого усопшего - Эльза Баркер - Эзотерика
