Шолохов. Незаконный - Прилепин Захар
- Дата:20.06.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Шолохов. Незаконный
- Автор: Прилепин Захар
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так бы и спасся!
Ах, Саша, Саша… Какие бы ни были отношения, а целую жизнь прошли рядом. С 1923-го по 1956-й – 33 года. Из них две трети – во главе советской литературы.
Когда последний раз виделись – в ту самую предсмертную весну, – Шолохов вдруг спросил: «Саш, а как ты думаешь… что такое соцреализм?» Фадеев подумал и сказал: «Если по совести: а чёрт знает, что это такое!»
В «Правде» вышло «Медицинское заключение о болезни и смерти т. Фадеева», где чёрным по белому прописали: покойный страдал алкоголизмом. Шолохов тут же позвонил председателю Президиума Верховного Совета СССР Ворошилову:
– Зачем? Зачем вы написали про это? Разве это по-товарищески? Вы же посмертно унизили писателя! Героя Гражданской войны, штурмовавшего Кронштадт в 21-м году! Тяжело раненного тогда!
Ворошилов, не рассердившись, взволнованно, «ноющим», как отметил потом Шолохов, голосом пояснил:
– Фадеев нам странное письмо оставил. На личности членов Президиума ЦК перешёл…
В предсмертной записке Фадеев писал: «…меня превратили в лошадь ломового извоза, всю жизнь я плёлся под кладью бездарных, неоправданных, могущих быть выполненными любым человеком, неисчислимых бюрократических дел.
И даже сейчас, когда подводишь итог жизни своей, невыносимо вспоминать всё то количество окриков, внушений, поучений и просто идеологических порок, которые обрушились на меня, – кем наш чудесный народ вправе был бы гордиться в силу подлинности и скромности внутренней глубоко коммунистического таланта моего.
Литература – это высший плод нового строя – унижена, затравлена, загублена. Самодовольство нуворишей от великого ленинского учения даже тогда, когда они клянутся им, этим учением, привело к полному недоверию к ним с моей стороны, ибо от них можно ждать ещё худшего, чем от сатрапа Сталина. Тот был хоть образован, а эти – невежды.
Жизнь моя, как писателя, теряет всякий смысл, и я с превеликой радостью, как избавление от этого гнусного существования, где на тебя обрушивается подлость, ложь и клевета, ухожу из жизни. Последняя надежда была хоть сказать это людям, которые правят государством, но в течение уже 3-х лет, несмотря на мои просьбы, меня даже не могут принять».
В последующих публикациях о смерти Фадеева упоминание об алкоголизме было снято. Позже выяснилось, что за две недели до самоубийства он бросил пить.
В мае Шолохов тоже не пил: не хотелось.
Ездил по верхнедонской округе.
Заглянул в колхоз «Тихий Дон», спросил у председателя, чем помочь.
Тот говорит: да автомашины бы приобрести.
Шолохов: а поехали в Москву к министру сельского хозяйства. Спросим у него.
Председатель колхоза: вы серьёзно, Михаил Александрович?
Шолохов: серьёзно.
Собрались да поехали.
Через месяц колхоз получил три бортовые автомашины и самосвал.
Председатель колхоза вспоминал: «Наши колхозники так и называли их “шолоховскими”».
* * *Фильм «Тихий Дон» начали снимать в октябре 1956-го.
Шолохов на хутор Диченский – хоть и не дальний свет – посмотреть, как идут натурные съёмки, не приедет ни разу.
Редактором на картине работал добрый товарищ Юра Лукин. Он должен был по возможности проследить за работой. А так – не авторское дело по пятам за режиссёром ходить.
Хороший фильм – не испортишь. Плохой – не поправишь.
5 ноября 1957-го к Шолохову в Вёшенскую заехали второй режиссёр фильма Генрих Оганесян и оператор Майя Меркель. Она вспоминала, что три дня не выходили из-за стола: так хорошо встречал.
Генрих и Майя нарассказывали много всего.
Когда в Каменске приступили к съёмкам первой сцены – драки на мельнице, – сошлась половина городка. Пришлось сцену съёмок оцеплять верёвками.
Люди в толпе ругались, споря: «Кто Герасимов?» – «Вон энтот!» – «А Шолохов?» – «Вон тот!» – «Шолохов не такой, я в газете видал!» – «Ты видал, а мне Шолохов – друг. Говорю тебе – он!»
Друзей там у Шолохова оказалось половина Каменска.
Он смеялся. Подливал гостям.
Герасимов, – по взглядам своим убеждённый коммунист, каким и останется до конца жизни, – сам хотел сыграть Штокмана. Начинавший как актёр, он имел в багаже 15 киноролей. Штокман у Герасимова был образцовым борцом за народное будущее. Герасимов сам себе устроил пробы и оказался на коллективного Штокмана замечательно похож лицом. Но, увы, как состоявшийся советский аристократ, для потасканного в ссылках революционера выглядел слишком мощно. Пришлось от идеи отказаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Бунчука он тоже хотел сыграть. Тем более что Бунчук у Герасимова берёт Зимний. Это единственная привнесённая в фильм сцена, которая в романе отсутствовала, но Герасимову она понадобилась с понятными целями – он хотел хоть раз в жизни лично взять Зимний. Но тут фактурно он подошёл ещё меньше.
Роль сына Мелехова Мишатки досталась пареньку, у которого случайным образом оказалась фамилия Мелихов. Аксинья, вернее, Быстрицкая, души в нём не чаяла. Не то чтоб в роль входила, а просто привязалась. Всё опять путалось – кино, жизнь, роман.
Актриса Елена Максимова, игравшая мать Кошевого, как выяснилось, снималась ещё в первой экранизации романа – там она играла Дарью. Причём на съёмках Максимова поселилась в Диченском у прежней своей хозяйки, где снимала жильё в прошлый раз. Как и не было четверти века!
Глебову беркутиный нос каждое утро клеили заново. Чтобы нос не потерялся, отдали актёру на хранение: бери его на квартиру, Пётр, и с ним возвращайся каждое утро на съёмки. Глебов жил с женой и годовалой дочкой. Дочка заметила, что папа всякий раз приносит с собою таинственную шкатулку. Улучила момент, открыла и, решив, что это какое-то ароматное угощение, нос съела. Глебов в свою коробочку утром полез, а носа нет. К жене: «Брала?» – Та: «Да ты что?» Смотрит на дочку – а та в ротик показывает пальцем: «Ням-ням!»
Шолохов хохотал.
Конь у Глебова был норовистый. Однажды разыгрался, актёр упал и сломал ключицу. В некоторых сценах пришлось подменять Глебова дублёром, пока он лечился.
Мария Петровна охала, слушая рассказы гостей.
Когда снимали драку Григория и Петра со Степаном Астаховым, Глебову нос разбили до крови, – так оголтело били друг друга.
Быстрицкая, – то есть Аксинья, только что, согласно сюжету, битая мужем за измену, – лежала во время драки казаков под телегой. Она должна была охать и стенать, но на этот раз играла плохо. Двадцать дублей сняли – всё впустую. Герасимов вдруг как заорёт на неё матом. Быстрицкая – рыдать. Герасимов: «Мотор!» – и получилась великолепная сцена.
Потом, скомандовав «Стоп!», подошёл к актрисе, обнял её, стал шептать что-то на ухо. Элина вытирала слёзы, вздрагивала плечами, понемногу успокоилась, а потом и засмеялась.
Людмила Хитяева, игравшая Дарью, не умела плавать. Она трижды тонула в юности и с тех пор боялась воды. По сюжету она должна была утопиться, а для этого надо было выплыть на середину реки. Герасимов её успокаивал: не бойся, сначала мы тебя научим плавать, а потом аккуратно утопим.
Майя Меркель запомнила, что за столом сидели, помимо четы Шолоховых, их 19-летняя дочь Маша и одна из сестёр Марии Петровны; заходил карлик – друг шолоховской семьи.
Вокруг стола бродили охотничьи собаки.
Майя никак всё это не комментировала в своих воспоминаниях, но, кажется, по советским временам Шолохов воспринимался кем-то вроде помещика из русской классики, почти уже Троекурова.
Утро начиналось с шампанского. Потом Шолохов показывал им охотничьи трофеи и коллекцию оружия, в числе прочего тот самый, оставшийся с войны ППШ.
Только заехав в Москву, он, наконец, заглянет на съёмки первого, снимавшегося в павильоне эпизода картины – «Сцена в лавке Мохова». Там продавец спрашивает у Пантелея Прокофьевича, не собирается ли он выдать Григория за Аксинью. Поняв, что над ним издеваются, взбешённый Мелехов-старший, хромая, выходит из лавки.
Глядя эту сцену, можно довообразить, что в том же помещении сидит Шолохов. Странным образом это придаёт всему происходящему дополнительную достоверность.
- Общество 2023 - Алиса Илларионова - Публицистика
- TERRA TARTARARA. Это касается лично меня - Захар Прилепин - Публицистика
- Воспоминания великого князя Александра Михайловича Романова - Александр Романов - Биографии и Мемуары
- Ботинки, полные горячей водкой (сборник) - Захар Прилепин - Русская современная проза
- Доктор Проктор и великое ограбление - Ю Несбё - Детские приключения