Форма входа
0/0
Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера, 1929–1941 - Стивен Коткин
- Дата:03.10.2025
- Категория: Биографии и Мемуары / История / Политика
- Название: Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера, 1929–1941
- Автор: Стивен Коткин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера, 1929–1941 - Стивен Коткин. Жанр: Биографии и Мемуары / История / Политика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера, 1929–1941 - Стивен Коткин:
Стивен Коткин, всемирно известный историк, профессор Принстонского университета (США), предпринял успешную попытку написать тотальную историю сталинского режима и его воздействия на Евразию и остальной мир. В первом томе — «Парадоксы власти» — изучается история жизни и деятельности Сталина от рождения до 1928 г., когда он сделал выбор, определивший дальнейшее развитие страны. Вы держите в своих руках второй из трех томов этого труда — «В предчувствии Гитлера». В этом томе изучается роль Сталина в ключевых событиях, происходивших в СССР в период 1929–1941 гг.: «революция сверху» (сворачивание нэпа и насильственная коллективизация), индустриализация, создание современной армии, большой террор, подготовка к войне с Германией. Автор показывает процесс создания диктаторского режима Сталина, объясняет его психологию и причины принятия важнейших решений. Книга заканчивается событиями субботнего вечера 21 июня 1941 г.
Читем онлайн Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера, 1929–1941 - Стивен Коткин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Их бы обвиняли в том, что они сговорились отдать Соединенные Штаты Георгу III»[2971].
Сразу после полуночи 13 марта Василий Ульрих в свете софитов зачитал приговоры каждому подсудимому лично. Трое были приговорены к длительным срокам заключения в ГУЛАГе. Другие приговоры — «расстрел» — прогремели в зале суда восемнадцать раз. «Я переживаю чувство горячего стыда, особенно здесь на суде, когда я узнал и понял всю контрреволюционную гнусность преступлений правотроцкистской банды, в которой я был наемным убийцей, — сказал в своем последнем слове Петр Крючков, бывший секретарь Горького (приставленный к нему Ягодой). — Я прошу вас, граждане судьи, о смягчении приговора». 15 марта осужденные были расстреляны один за другим, причем Ягоду и Бухарина, по слухам, оставили напоследок, чтобы они могли увидеть казнь остальных[2972].
Ягода никогда не поднимался выше кандидата в члены ЦК без права голоса и никогда не являлся публичным лицом режима, отсутствуя на известных публичных фотоснимках (исключением была книга о Беломорско-Балтийском канале, впрочем, изъятая из обращения). Но его тело якобы было выставлено напоказ на территории его легендарной дачи, расположенной под Москвой на Калужском шоссе, на месте дореволюционного имения, занятого им в 1927 году. Этот комплекс вошел в состав совхоза «Коммунарка» и играл роль благоустроенного загородного клуба, находившегося в распоряжении Ягоды, но затем там был устроен полигон, на котором производились расстрелы. «Коммунарка» делила эту функцию с соседним Бутовым — бывшим подмосковным конным заводом, отобранным НКВД у его владельца. Массовое захоронение праха также производилось в бывшем Донском монастыре (основанном в 1591 году), где построили первый в России и в СССР крематорий (он был открыт в октябре 1927 года). Туда в братскую могилу был выброшен и прах Тухачевского. Первоначально прах жертв закапывали в братских могилах лопатами, но вскоре у НКВД появились экскаватор и бульдозер. Всего в «Коммунарке» было расстреляно до 14 тысяч человек, главным образом политических, военных, научных и культурных деятелей, кости которых порой видели в зубах у бродячих собак[2973].
Ошибки современников-кремленологов
Современники не могли понять смысл всех этих событий. «У нас тут происходит что-то непонятное», — говорил секретарь партийной организации Новосибирского управления НКВД Сергей Плесцов начальнику одного из украинских областных управлений НКВД, осенью 1937 года ненадолго вернувшемуся в Новосибирск, свое бывшее место службы[2974]. Орлов, глава резидентуры НКВД в Испании, тоже считал массовые аресты необъяснимыми[2975]. «За что?» — воскликнул, согласно слухам, ходившим в партийной верхушке, замнаркома путей сообщения Лившиц, когда его забирали[2976]. Этот вопрос, на который не было ответа, пронизывал все советское пространство, будучи нацарапан на стенах переполненных тюрем и исправительных лагерей, отпечатан в душах детей, отправляемых в детские дома, эхом отдаваясь в подвалах, где производились расстрелы, и раздаваясь во всех слоях общества, среди людей, спрашивавших себя — не они ли станут следующими[2977]. Участь жертв ничуть не облегчали даже частые контакты со Сталиным. По его приказу одним из подсудимых на процессе правотроцкистского блока в марте 1938 года стал Розенгольц, много лет служивший наркомом внешней торговли (1930–1937). Розенгольц сказал своему палачу-следователю, что в былые годы, когда он приносил документы Сталину, тот, доверяя ему, задавал всего два-три вопроса, прежде чем поставить свою подпись, однако в последнее время его «подозрительность доходит до сумасшествия». Он мог только предположить, что Сталин «в припадке, безумном припадке ярости против измены, против подлости»[2978]. «Объяснять нынешний режим личным „властолюбием“ Сталина слишком поверхностно», — писал Троцкий в мае 1938 года. Это верно, но Троцкий был не в состоянии объяснить, почему террор уничтожает тот самый аппарат, в чьих «классовых интересах» он якобы и был развязан[2979].
Кремленологи всех мастей собирали любые слухи и напрягали все силы, чтобы разгадать загадку. «Все показания, прозвучавшие на процессе Бухарина — Рыкова [в марте 1938 года], служили темой бесконечных обсуждений в посольстве, — вспоминал Чарльз Болен, служивший переводчиком у нового американского посла Джозефа Дэвиса. — Мы предавались размышлениям о том, что послужило причиной чисток, с какой целью они затевались, не сошел ли Сталин с ума, не вынашивает ли он какие-то другие зловещие замыслы, насколько правдивы все эти обвинения»[2980]. Лишь немногие были настолько же наивны, как Дэвис, принимавший процессы за чистую монету (и полагавший, что Советский Союз движется верным курсом и стремится к сотрудничеству с капиталистами). Болен наряду с Джорджем Кеннаном считал, что марксизм-ленинизм до крайности обострил те интриги в верхах, которые скрывались за процессами. Большинство других иностранных послов — Вернер фон дер Шуленбург (Германия), Робер Кулондр (Франция), виконт Чилстон (Англия) — объясняли эти странные события одной лишь борьбой за власть[2981]. Подход Дэвиса — соглашаться со всеми обвинениями и признаниями — был распространен и в советском обществе. «Кому же могло понадобиться без вины осудить и расстрелять таких людей… если бы они были не виноваты? — много лет спустя вспоминал советский писатель Константин Симонов, имея в виду Тухачевского и других военачальников. — …или они виноваты, или это невозможно понять»[2982].
Старых революционеров, которых избивала еще царская полиция за работу на революцию, теперь избивали кнутами, дубинками и палками, чтобы они признали, что издавна устраивали заговоры против революции. В партии и среди партийных вдов ходили слухи об особой мстительности Сталина и о вендетте, объявленной им «старым большевикам» (тем, кто вступил в партию до 1917 года), которые знали его настоящую биографию и помнили завещание Ленина с призывом отстранить Сталина от власти[2983]. В 1934 году насчитывалось 182 тысячи старых большевиков, в 1939 году их было уже всего 125 тысяч — на треть меньше, что примерно соответствует доле всех уничтоженных функционеров[2984]. Другая гипотеза исходила из страха аппаратчиков перед предполагаемым «переходом к демократии», поскольку проект конституции предусматривал возвращение избирательных прав бывшим кулакам и выборы на альтернативной основе[2985]. Сталин презрительно отмахивался от подобных опасений, но затем все же вернул безальтернативные выборы. Но, пожалуй, наибольшее распространение среди современников, пытавшихся найти объяснение террора, получила вера — или желание верить — в то, что Сталин ничего не знал. «Мы думали… что Сталин не знает о бессмысленной расправе с коммунистами, с советской интеллигенцией», — вспоминал писатель Эренбург. Мейерхольд говорил: «От Сталина скрывают…». От Пастернака Эренбург услышал: «Вот если бы кто-нибудь рассказал про все Сталину!»..[2986]
Аналогичные иллюзии питали и функционеры из сил правопорядка. Израиль Шрейдер, известный под именем Михаил, крупный чин в милиции, подчинявшейся НКВД, отмечал, что Сталина он «в то время
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера, 1929–1941 - Стивен Коткин бесплатно.
Похожие на Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера, 1929–1941 - Стивен Коткин книги
- Сказки народов мира - Автор Неизвестен -- Народные сказки - Детский фольклор / Прочее
- Сказки немецких писателей - Новалис - Зарубежные детские книги / Прочее
- Божественная комедия - Данте Алигьери - Учебная литература
- Принудительный менеджмент а-ля Макиавелли. Государь (сборник) - Гектор Задиров - Образовательная литература
- От Ада до Рая. Книга о Данте и его комедии - Улоф Лагеркранц - Биографии и Мемуары
