Загадка и магия Лили Брик - Аркадий Иосифович Ваксберг
- Дата:26.09.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Загадка и магия Лили Брик
- Автор: Аркадий Иосифович Ваксберг
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Андре Триоле к тому времени, исчерпав свои, неведомые нам, служебные обязанности, отбыл в Европу. Чтобы сочетаться законным браком, Эльзе надлежало отправиться вслед за ним. Так она и сделала. Поразительно другое: почему-то этот брак не состоялся в Москве. Как могла рассчитывать Эльза на выезд в Европу из подвергнутой блокаде России, где большевики сами лишили своих сограждан свободы передвижения? Из совдепии не выезжали — из нее бежали, рискуя жизнью и не ведая о том, что ждет беглеца впереди. Художник Иван Пуни, приятель Маяковского, Бурлюка, Хлебникова и всего их круга, вместе с женой, художницей Ксенией Богуславской, в это самое время бежали в Куоккалу по льду Финского залива. Чуть позже тот же самый путь с риском для жизни проделал влюбленный и в Лилю, и в Эльзу Виктор Шкловский. А вот Эльза уезжала, как уезжают все нормальные люди в нормальной стране в нормальные времена. История ее отъезда полна не разгаданных до сих пор загадок. Ни на один вопрос, который естественно возникает, нет ответов. Впрочем, и вопросов этих почему-то никто не поставил. Ни тогда, ни потом.
Вот как сама Эльза описывает формальную процедуру своего отъезда: «…В бывшем Институте благородных девиц (Москва, улица Ново-Басманная. — А. В.) мне выдали заграничный советский паспорт, в котором значилось — «для выхода замуж за офицера французской армии». А в паспорте моей матери стояло «для сопровождения дочери». Товарищ, который выдал мне паспорт, сурово посмотрел на меня и сказал в напутствие: «Что у нас своих мало, что вы за чужих выходите?»
Никаких заграничных паспортов в привычном смысле этого слова тогда не существовало — в каждом индивидуальном случае их выписывали на гербовой бумаге и вручали счастливчику. Далеко не все страны принимали эту большевистскую липу за паспорт. Но получить даже такую считалось удачей неслыханной. Исключительным правом выдачи разрешений обладала зловещая ЧК — миновать эту инстанцию ни один соискатель заграничного «паспорта», конечно, не мог. «Товарищ», который «напутствовал» Эльзу, мог быть только сотрудником этого ведомства.
Когда и к кому конкретно обратилась Эльза за таким разрешением? Как и с чьей помощью удалось провернуть ей столь сложное дело? Обычно эта процедура занимала не одну неделю, для получения разрешения на выезд уж во всяком случае требовались рекомендации благонадежных и авторитетных лиц.
Есть еще одна странность, куда более значительная. Еще в марте 1918-го началась англо-франко-американская интервенция с целью свергнуть советскую власть — «офицер французской армии», ради брака с которым Эльза отправилась за границу, служил, таким образом, в войсках, которые вели войну с властями, выдавшими Эльзе заграничный паспорт. Непостижимым образом они благословили ее на супружество с офицером-противником! Для этой цели отправили за границу. С поразительной непосредственностью причину отправки записали в паспорт открытым текстом. Да еще дали в сопровождение мать…
Все это плохо стыкуется с элементарной логикой, здравым смыслом и всем известными большевистскими нравами. «Намекает, — клокоча от злости, пишет про меня мой критик, — что Эльза и ее мать имели шуры-муры с ГПУ». Не намекаю, а ставлю вопросы. Так отвечайте! Опровергайте! Зубовный скрежет, то бишь возмущение каким-то «намеком», не есть опровержение. А ответов как не было, так и нет. Не оттого ли эта важнейшая страница биографии Эльзы полна белых пятен? Не оттого ли в ее мемуарах, изобилующих множеством красочных и важных деталей, нет ни одной, которая относилась бы к этому эпизоду? Не оттого ли об этом нет ни единого слова в изданных ее биографиях?
Так или иначе, но легальное право на выезд она от советских властей получила. Какой ценой — об этом нам приходится только гадать. И уже через неделю, не подвергая риску ни на день счастливо доставшийся ей лотерейный билет, отправилась в путь. На три-четыре месяца, утверждала впоследствии Эльза. Но квартира была отдана московским властям, в нее по ордеру въехала семья «пролетария», все вещи распроданы. Включая рояль, в котором для Елены Юльевны была заключена вся ее жизнь!.. На какое же пепелище собиралась Эльза вскорости возвратиться? На чью крышу рассчитывала?
Путь лежал через Петроград — мать и дочь отправлялись в Европу русским пароходом, носившим заграничное имя «Онгерманланд». День перед отъездом провели в пустой квартире на улице Жуковского — Елене Юльевне повезло. Пустой она была потому, что в жизни Лили и Маяковского только что произошли принципиально важные перемены: потайной адюльтер превратился в публично заявленное сожительство.
Все трое (включая Осипа) переехали на лето в дачный поселок Левашово. Маяковский работал, отвлекаясь только по вечерам, меняя письменный стол на картежный. Лиля загорала и читала старые книги. Осип тоже читал, меланхолично наблюдая за тем, как разворачивается на его глазах весьма необычный роман. Там, в Левашове, Лиля и объявила ему, что чувства проверены, что теперь, наконец, она убедилась в своей «настоящей любви» и, стало быть, Маяковскому она уже не просто товарищ и друг, а вроде как бы жена. Осип принял к сведению то, в чем и так не сомневался, — все трое порешили остаться ближайшими друзьями и никогда не расставаться.
Эта новость была доведена до сведения Елены Юльевны и стала тем финальным ударом, который нанес ей Маяковский еще на родной земле. Маяковский? Нет, скорее родная дочь. Во всяком случае, проститься с ней в Левашово она не поехала, тем паче что Лиля даже не встретила мать на вокзале. У Эльзы были ключи от квартиры на улице Жуковского, все остальное — встречи, проводы и дежурные поцелуи — считалось условностями, чуждыми новой, революционной морали.
Прощаться с сестрой и «дядей Володей» поехала в Левашово только Эльза. «Было очень жарко, — вспоминала она впоследствии. — Лиличка, загоревшая на солнце до волдырей, лежала в полутемной комнате; Володя молчаливо ходил взад и вперед. Не помню, о чем мы говорили, как попрощались… Подсознательное убеждение, что чужая личная жизнь — нечто неприкосновенное, не позволяло мне не только спросить, что же будет дальше, как сложится жизнь самых мне близких, любимых людей, но даже показать, что я замечаю новое положение вещей».
Наутро Лиля спохватилась — новая «мораль» все же не вытеснила полностью дочерние чувства. Примчалась в Петроград, чтобы проститься. Прощание было сухим и жестким.
- Лиля - Наталья Егорова - Фэнтези
- Монстр - Фрэнк Перетти - Научная Фантастика
- Экспансия: Основание. Том 2 - Дмитрий Дорничев - Боевая фантастика / Прочие приключения / Периодические издания
- ИЗ АДА В РАЙ И ОБРАТНО - Аркадий Ваксберг - Историческая проза
- Ангел-хранитель для неудачника - Анастасия Андерсон - Любовно-фантастические романы