Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой - Яннис Николопулос
- Дата:10.10.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / Публицистика
- Название: Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой
- Автор: Яннис Николопулос
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пасха для греков – самый великий праздник года, поэтому солдаты пели грустные предпасхальные песни. В Каритене не было ни электричества, ни водопровода. Сотни лет жители возили воду на осликах по горным тропинкам. Это означало, что мы не просто оставили Афины и переехали в деревню, а переместились в другой век. В ту ночь, при свете керосиновых ламп, мы сидели за столом с нашими родственниками в доме тети Элени. Картина была совершенно средневековая. Там были только женщины и дети, ибо все мужчины, в том числе трое сыновей моей тети, были на войне.
Потом начали приходить местные мужчины, возвращавшиеся после боев в горах Албании. Их вид также напоминал о Средневековье: рваные полевые формы, заросшие щетиной и измученные, исхудалые лица. При первом их появлении близкие бросались к ним навстречу, но мужчины делали знак рукой – не приближаться, так как их одежда кишела вшами. Помню как в каждом дворе горели костры. Над кострами были подвешены огромные чаны с горячей водой, где кипела полная насекомых одежда воинов. Детей отправляли прочь, мужчины раздевались, бросали одежду в котлы и мылись. Так было в каждом дворе…
Мне в это время было шесть лет, а моей сестре – четыре, и мы осваивали наше «родовое гнездо». Мама бегала за нами и старалась объяснять все, что вокруг нас происходило. Ведь мама в первую очередь была профессиональным педагогом и только потом уже журналисткой. Она стремилась помочь нам воспринять две тысячи лет местной истории. Иногда история, мифология и местные порядки причудливо переплетались между собой в нашем сознании. Так, например, у моей сестры в Каритене неожиданно возник интерес к образу Пегаса. В горной Каритене люди столетиями использовали ослов и мулов для передвижения и перевозки грузов. Так вот, Элви решила, что в каждом подвале, где жили местные ослики, непременно должен был обитать Пегас. Наверно, именно тогда в ее душе поселилась мечта о будущем коннозаводческом бизнесе.
Выше я уже упоминал, что, живя в Америке, моя сестра занималась коневодством. На своем ранчо в штате Индиана она выращивала самых быстроходных лошадей в мире – арабских скакунов, которых мечтала внедрить на местные ипподромы. После смерти Элви – она умерла от рака в 1997 г., – дети моей сестры получили в наследство целый табун таких скакунов. Однако, будучи не в состоянии уплатить огромный налог на это наследство, мои племянники были вынуждены от него отказаться и передать все имущество американскому государству. Красавцы арабских кровей так и не попали на бега в США. Такая вот печальная история.
Но вернемся к военным событиям в Каритене. Вскоре там появился итальянский патруль. Надо сказать, что немцы, захватив Грецию, разделили ее на три зоны оккупации и сами непосредственно заняли только Афины, Салоники, Крит и несколько больших островов в Эгейском море. В греческих деревнях они не появлялись и контролировали их через итальянцев, которые, находясь под началом у немцев, должны были периодически инспектировать завоеванные последними территории. Даже в Афинах немцы, не располагавшие лишними войсками, держали в своих руках только пункты, имевшие военное значение. Всеми административными вопросами, как я помню, занимались итальянцы. Греческие территории во Фракии и Восточной Македонии, аннексированные болгарами, контролировались болгарской армией[31].
Разбитые греками в албанских горах итальянцы выполняли свою задачу с очевидной неловкостью и сильно не усердствовали. В Каритене итальянский патруль встретили погребальными песнями, стоя на крышах своих домов, вдовы и матери греческих солдат, погибших в Албании. В их числе была и наша тетя Элени, не дождавшаяся своего сына Василиса. Зрелище было душераздирающее. По итальянцам было видно, что они чувствуют себя весьма неудобно, но при этом не упустят случая чем-то поживиться.
Когда они вошли в наш дом, появившийся первым итальянский сержант быстро обнаружил упаковку с несколькими банками сгущенного молока, отправленную нам, детям, из Афин отцом. Свою находку он с торжествующим видом продемонстрировал командиру, молодому лейтенанту. Наша мама, выросшая в триестинской семье, свободно говорила по-итальянски и тут же обрушила на голову лейтенанта такой поток брани, что он, покраснев, приказал сержанту вернуть коробку, что тот и сделал с большим неудовольствием. Лейтенант извинился перед моей матерью и удалился. После этого инцидента престиж Розы Протекдикос, одержавшей победу над представителями войск Муссолини, необычайно возрос в глазах всех каритенцев.
В конце концов, итальянцы ушли и больше мы их не видели. Таким образом, во время Второй мировой войны моя вторая малая родина Каритена так и осталась не оккупированной неприятельскими войсками. Вообще, если говорить о Пелопоннесе в целом, то надо признать, что итальянские войска не оставили после себя больших разрушений. Те греческие деревни и городки, которые сгорели, в большинстве своем были сожжены немцами. А что касается Каритены, то ее сожгли сами местные жители уже позже, в ходе гражданской войны.
В Каритене мы прожили год. Именно там я начал ходить в школу.
Кстати, эта школа была построена на выхлопотанные моим отцом государственные средства, и отношение ко мне было самым благожелательным. Надо сказать, что вне школы существовали свои нравы, достаточно дикие, на мой взгляд. Так, например, любимым занятием школьников было метание камней друг в друга по правилам настоящей войны. Эти правила, например, гласили, что, если твой камень, описав определенную траекторию, заденет «противника», тебе засчитывается победа.
Узнав об этом, я однажды так удачно метнул свой камень, что попал прямо в голову деревенскому парню по имени Фриксос, укрывавшемуся за большим камнем неподалеку. Полагая, что я убил этого Фриксоса, носившего, кстати, имя мифологического героя, я направился в горы, решив последовать примеру моего предка Туркандониса и стать «абреком». Если учесть, что отец мальчика был начальником местной полиции, я не на шутку испугался. В результате «абреком» мне пришлось пробыть всего один день, так как меня искали всей деревней и кричали, что Фриксос жив и что я могу выходить из укрытия. Ну, я и вышел.
Надо сказать, что мы вовремя уехали из Каритены. Если бы мы остались еще на год, не знаю, чем бы это для нас закончилось. В конце 1942 года на Пелопоннесе замелькали первые вспышки грядущей гражданской войны. На контролируемых партизанами территориях начались конфликты между ΕΛΑΣ и теми местными крестьянами, которые не хотели вступать в ΕΑΜ. К политическим и иным разногласиям примешивались и старые деревенские и межклановые счеты, так что дома в деревнях горели часто. Позже в тех же
- Бернард Ингхам, пресс-секретарь Маргарет Тэтчер - Марина Шарыпкина - Биографии и Мемуары
- Бандитская любовь. Их свела судьба - Максим Лебедев - Современные любовные романы
- Греческий мудрец Диоген - П. И. Бирюков - Биографии и Мемуары
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Случай с переводчиком - Артур Дойль - Классический детектив