Монтаньяры - Николай Николаевич Молчанов
- Дата:05.07.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / История
- Название: Монтаньяры
- Автор: Николай Николаевич Молчанов
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ясно, почему Фуше легко находит много союзников среди монтаньяров в предстоящей схватке с Робеспьером. Но их недостаточно для его сокрушения. Надо лишить его поддержки Болота, с которым Неподкупный теперь легко находит общий язык. К счастью, этот немыслимый прежде союз теперь дал трещину, не выдержав удара Флерюса. Победа Журдана не только позволяет, она требует отказа от террора. А все надежды Робеспьера связаны с продолжением террора, который теперь стал совершенно невыносимым для буржуазии.
Беда, что личность Фуше с его прочной репутацией террориста совершенно не пригодна для установления союза монтаньяров с консерваторами Болота. Зато эта задача по плечу консерваторам из самого Комитета общественного спасения, для Барера, Камбона, Карно. Они достаточно сильно ненавидят Робеспьера, чтобы обойтись без одиозной личности Фуше.
Но и здесь он ведет свою таинственную терпеливую работу. В обстановке страха любой слух способен возбудить напуганное воображение. И он доверительно рассказывает одному, другому, что парикмахер Неподкупного из-за плеча своего клиента разглядел страшный список многих десятков имен людей, подлежащих «чистке». Из уст в уста передается рассказ о том, как недавно проходил обед в загородном доме у Барера. По случаю жары гости сняли свои камзолы, оставив их в соседней комнате. Отлучившийся на минуту Карно заглянул в карман известного всем небесно-голубого камзола, где обнаружил страшный список с роковыми пометками. Итак, днем Неподкупный готовится обрушить кару на новых заговорщиков. А ночью они плетут сеть контрзаговора. У них нет выбора: либо погибнуть самим, либо низвергнуть Робеспьера.
9 ТЕРМИДОРА И ГИБЕЛЬ РОБЕСПЬЕРАСамые близкие люди перестали понимать Робеспьера. Сен-Жюст решил сам что-то предпринять для предотвращения катастрофы. Он охотно пошел навстречу Бареру, когда тот заговорил о необходимости примирения. 23 июля (5 термидора) Комитет общественного спасения и Комитет безопасности собрались на совместное заседание. Присутствовал после долгого перерыва Робеспьер. Казалось, наметилось соглашение. Доклад о политическом положении поручили сделать Сен-Жюсту. На другой день Кутон объявил в Якобинском клубе, что Комитеты вновь работают в полном согласии. 7 термидора Барер в Конвенте произнес несколько лестных слов о Робеспьере, но одновременно сурово осудил тех, кто замышлял новые процессы. Однако на этом же самом заседании Дюбуа-Крансе назвал Робеспьера клеветником и интриганом. Робеспьер к тому же, узнав, что Сен-Жюст согласился в своем докладе не упоминать о Верховном существе, возмутился. Он был неспособен к компромиссу. Примирение оказалось мнимым. Похоже, что оно вообще было тактической уловкой. Не пройдет и года, как Барер расскажет об этих днях: «Мы полагали, что с Робеспьером, который был тогда популярен, надо притворяться, что надо льстить его тщеславию и путем расхваливания побудить его перейти к открытой атаке…»
Он и начинает ее в самых неблагоприятных для него и выгодных для его врагов условиях. Последняя речь Робеспьера не столько политический, сколько психологический документ. Это невольная исповедь окончательно запутавшегося человека, говорящего именно то, что более всего опасно, вредно для него самого, для интересов представляемого им дела. Но, в сущности, он уже не представляет никого, кроме самого себя, застрявшего в лабиринте обид, претензий, иллюзий и ненависти. Смутно он сознает всю безнадежность своего положения. «О, я без сожаления покину жизнь! — объявляет он. — У меня есть опыт прошлого, и я вижу будущее!.. Зачем оставаться жить при таком порядке вещей, когда интрига постоянно торжествует над правдой, когда справедливость есть ложь, когда самые низкие страсти, самые нелепые страхи занимают в сердцах место священных интересов человечества?.. Некоторое время тому назад я обещал оставить притеснителям народа страшное завещание… Я завещаю им ужасную правду и смерть!»
Неужели только для этого мелодраматического прощания с Конвентом он вышел на трибуну? О нет, это лишь один из его любимых риторических приемов, один из наборов пышных фраз, призванных украсить образ страдальца и мученика. Под их прикрытием он вступает в последний, решительный бой! Но — о ужас! — прежнее, столь эффективное оружие слова отказывает ему. Раньше он улавливал реальные требования действительности, использовал их и добивался торжества самых дерзновенных притязаний. Теперь все обстоит иначе. Ныне он совершенно одинок. За его спиной уже нет прежней партии монтаньяров. Многих он уже уничтожил, а те, которые еще уцелели, поняли, что он хочет расправиться и с ними, подобно тому, как он отправил на эшафот вождей санкюлотов и дантонистов.
Он рассчитывает на помощь депутатов Болота. Но они, охотно помогая ему в борьбе с левыми или правыми течениями Горы, больше не расположены поддерживать его. Они сами опасаются стать очередной жертвой, поскольку он желает и впредь продолжать террор, который они терпели только из-за внешней опасности. Но после Флерюса он им больше не нужен. Особенно им не нужен Робеспьер в роли диктатора, которому для сохранения власти всегда нужны будут новые «заговоры» и новые жертвы. Правда, он пытается очистить себя от обвинений в диктаторских стремлениях. Но кто может поверить ему, если он тут же снова диктует, повелевает и угрожает?
Сначала он заявляет: «Не думайте, что я пришел сюда, чтобы предъявить какое-либо обвинение». Он даже протестует против «гнусной системы террора и клеветы». Уж не самокритика ли это? Напротив, он снова клевещет на Дантона, Шометта, на других революционеров, уничтоженных им. Он много, очень много в трехчасовой речи говорит о своих заслугах в борьбе с этими «чудовищами» и, естественно, требует новых жертв. На этот раз его требование
- Модеста Миньон - Оноре Бальзак - Классическая проза
- Миражи на стене - Антон Булавин - Русская современная проза
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Историки без принципов - Николай Страхов - Критика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив