Наши будни, или рассказ о том, как фабрикуются уголовные дела на советских граждан, выступающих в защиту прав человека - Петр Григоренко
- Дата:13.11.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Наши будни, или рассказ о том, как фабрикуются уголовные дела на советских граждан, выступающих в защиту прав человека
- Автор: Петр Григоренко
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В политических процессах для суда самое важное - это наметить и провести в жизнь такой план судебного следствия, чтобы истинная суть дела, т.е. то, что является действительной причиной судебного преследования обвиняемых, ни разу за время судебного заседания не всплыло на поверхность. Нужно добиться, чтобы никто не сбился с разработанного маршрута и не помешал "толочь воду в ступе" путем повторения без конца в различных вариациях формулировок Уголовного кодекса, чтобы не прорвалось живое слово, срывающее фальсификаторский покров и обнажающее ту простую истину, что судят людей, ничем не погрешивших перед законом.
Очевидно, что для такой "работы" нужны совершенно бессловесные судья и прокурор. Вот их-то в первую очередь и надо подобрать при подготовке к процессу. Мало этого - надо подобрать закулисного руководителя процесса. Он не совсем закулисный, конечно. Наоборот, он сидит перед "сценой" в зрительном (то бишь - судебном) зале. Но он должен занимать такое место, с которого удобно подавать "руководящие" сигналы и при этом быть настолько опытным, чтобы делать это, не привлекая к себе внимания публики. Хотя... что ж, публика! Она тоже должна быть своя, верная, лучше всего набранная из работников КГБ. Но если часть не оттуда, то проверенные, надежные люди. Правда, кое-кого из "чужих" придется пропустить. Ведь как отказать, например, жене или матери пройти на "открытый" процесс. Приходится пропускать, хотя они и очень вредные. Они, например, имеют отвратительную привычку рассказывать обо всем, что они слышали и видели на суде. А нежелательным элементам, которые спят и думают о том, как бы разузнать, что происходило на "открытом" процессе, только это и нужно. И они, расспросив родственников, стремятся как можно шире распространить их рассказ, то есть совершают акт "распространения клеветнических измышлений, позорящих советское правосудие".
Значит, надо, во-первых, чтобы нежелательных элементов (родственников) было в зале как можно меньше. Для этого следует судебный зал подобрать поменьше. Тогда можно сказать и родственникам: "Что ж, одних родственников пускать? Надо же и другим послушать!" И пустит в зал, как, например, в процессе Андрея Твердохлебова, его мать, но не пропустить отчима. Во-вторых, надо так организовать дело, чтобы допущенные родственники поменьше услышали и запомнили. Для этого всем им вручить повестки как свидетелям и вызвать для допроса последними. А когда они окажутся в зале, внимательно следить, чтобы кто-нибудь не произвел магнитофонную запись или не сделал письменных заметок. Таких из зала немедленно удалять, а записанное отбирать и уничтожать.
И, наконец, очень важно территориально правильно выбрать помещение суда. Если в Москве, то где-нибудь на окраине или в глухом тупике, где из-за захламленности территории пройти трудно, а вблизи никакого укрытия от холода и непогоды, а пойти перекусить некуда, но зато милиции удобно, не привлекая внимания посторонней публики, гонять проклятых диссидентов с места на место, а при случае и руку приложить и кого надо отправить на 15-суточные осуждения, добиваясь всем этим, чтоб диссиденты разошлись и не могли ничего узнать о процессе непосредственно на месте. Потом родственники расскажут, конечно, но сколько важного забудут, если не расскажут сразу - по горячим следам.
Но куда бы в Москве ни переносился суд, какое бы глухое место для него ни избиралось, Москва для политических процессов место самое неудобное. Во-первых, здесь много диссидентов, которые придут к зданию, где идет суд, как бы труден ни был туда доступ. Во-вторых, в Москве иностранные корреспонденты, присутствие которых мешает "нормальной" деятельности милиции. В-третьих, к месту суда едут городским транспортом, и перехватить их по пути трудно. То ли дело при поездке из Москвы в другой город. Можно перехватить на станции железной дороги, в аэропорту, на автовокзале. Поэтому политические процессы из Москвы лучше всего выносить. Так будет поступлено и с процессом Орлова Гинзбурга - Руденко - Тихого (а может, "и других"). Где будут процесс - ясно. Руденко уже доставлен к Тихому. Не везти же "валютчика" Руденко, который по своей "террористической" деятельности связан с О. Тихим. Значит, повезут Гинзбурга к Руденко и Тихому*. Ну, а когда "выяснится", что всей этой "бандой" руководил академик Орлов, то и его повезут к ним. Не везти же трех (или даже больше) к одному. Ну, а процесс назначат в каком-нибудь шахтерском поселке, где заметен каждый новый человек.
* Фактически этого не произошло. Скорее всего потому, что помешал мощный международный протест. КГБ пришлось перестраиваться на ходу (прим. автора ноябрь 1977 г.).
Особое место в подготовке процесса занимает назначение приговоров. Люди думают, что это делается во время самого процесса, когда судьи удаляются в совещательную комнату для вынесения приговора. Это наивное представление. Может, где-то так и делается. Может, и у нас так поступают в уголовных процессах (не во всех), но в политических такая неорганизованность недопустима. Партия в лице ее иерархии такого допустить не может. Судья, входя в зал судебного заседания, уже твердо знает, чего потребует прокурор для каждого из подсудимых и какие приговоры будут вынесены судом. В этом именно преимущество советского образа правления. Никакой самодеятельности. Все проверено, согласовано, приговора научно обоснованы.
Мне не удалось рассмотреть ту часть плана, где изложены приговоры, но я хорошо видел, что там есть один или два смертных приговора. Да и как же без этого обойдешься, если имеешь дело с "террористами", "валютчиками", "платными агентами" западных антисоветских шпионских центров.
7. И вот суд. Все как будто подготовлено и решено. Осталась вроде бы пустая формальность. Ан нет! Инкриминированные подсудимым статьи Уголовного кодекса к делу пришиты весьма непрочно. А именно на их основе надо вынести "справедливый приговор" - достойно наказать за не угодные властям вполне законные убеждения и действия. В данном процессе власти должны расправиться за разоблачение грубого нарушения Хельсинкских соглашений и за помощь политическим заключенным СССР и их семьям. Но об этом в открытых заседаниях суд и обвинитель говорить не будут. Их задачи - соблюсти видимость доказанности несовершавшихся преступлений - подготовка "террористических актов", "валютные операции", "антисоветская пропаганда", "связь с зарубежными антисоветскими центрами". У суда очень трудная работа - не дать развалиться зданию фальсификации, построенному следствием. Мало того, требуется так провести судебное следствие, чтобы лишить "диссидентов" возможности проследить за ходом суда, записать его и тем самым получить материал для рассказа правды о суде, что, как известно, квалифицируется в советском праве как "распространение клеветнических измышлений на советское правосудие".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Собрание сочинений в 14 томах. Том 5 - Джек Лондон - Классическая проза
- Жизнь и смерть генерала Корнилова - Валерий Поволяев - Историческая проза
- Жизнь Петра Великого - Антонио Катифоро - Биографии и Мемуары / История
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- От межколониальных конфликтов к битве империй: англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII-начале XVIII в. - Юрий Акимов - История