Николай Гумилев глазами сына - Орест Высотский
- Дата:16.08.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Николай Гумилев глазами сына
- Автор: Орест Высотский
- Год: 2003
- Просмотров:0
- Комментариев:0
📚 Аудиокнига "Николай Гумилев глазами сына" от автора Ореста Высотского - это захватывающее путешествие в жизнь и творчество выдающегося русского поэта Николая Гумилева. Слушая эту аудиокнигу, вы окунетесь в мир стихов, страстей и приключений, которые сопровождали поэта на протяжении его жизни. Главный герой книги - сын Николая Гумилева, рассказывает о своем отце с любовью и уважением, раскрывая его талант и сложную судьбу.
🖋️ Орест Высотский - талантливый писатель и исследователь русской литературы. Его работы всегда отличаются глубоким анализом и чувством красоты слова. Автор аудиокниги "Николай Гумилев глазами сына" смог передать атмосферу времени и личность поэта с неповторимой точностью.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения разных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе. Погрузитесь в мир слова и музыки, наслаждайтесь произведениями великих авторов и открывайте для себя новые шедевры литературы.
🔍 Погрузитесь в историю искусства и литературы с аудиокнигой "Николай Гумилев глазами сына" от Ореста Высотского. Слушайте истории о великих личностях, познавайте мир через глаза других и наслаждайтесь увлекательными приключениями, представленными в аудиоформате.
Биографии и Мемуары
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из поэтов Италии Гумилев знал лучше других, кажется, Габриеля ДʼАннунцио, и не потому, что изучал его поэзию, но потому, что пленен был его ролью во время войны. Ему Гумилев посвятил оду:
И в дни прекраснейшей войны,Которой кланяюсь я земно,К которой завистью полныИ Александр, и Агамемнон…
Так в этой оде Гумилев говорит о войне.
В стихотворении «Память», которое служит нам для иллюстрации всей биографии поэта, есть такие строчки:
Променял постылую свободуНа веселый долгожданный бой.
Слышите: свобода постылая, бой — веселый и долгожданный…
Мы уже упоминали о замечательном стихотворении «Пятистопные ямбы», где поэт говорил о разрыве с Ахматовой. Теперь эта вещь, писавшаяся в общем в течение трех лет, приобретает новое значение, озаряясь пламенем войны. Как бывает только перед угрозой смерти, поэт, как бы при свете молнии, видит всю свою прошлую жизнь, смиренно признает свои ошибки и бросается очертя голову в водоворот:
И в реве человеческой толпы,В гуденье проезжающих орудий,В немолчном зове боевой трубыЯ вдруг услышал песнь моей судьбыИ побежал, куда бежали люди,Покорно повторяя: «Буди, буди!»
Но перед тем как стать солдатом, поэт вспоминает о той, с кем жизнь ему не удалась, о той, которая от него
…ушла в простом и темном платье,Похожая на древнее распятье.
Отметим мимоходом параллелизм этого ухода и другого, воспетого Блоком:
Ты в синий плащ покорно завернулась,В сырую ночь ты из дому ушла…
Военные стихи Гумилева так же вдохновенны, как африканские. По глубине они даже лучше и уж, наверно, значительнее{143}. Иначе и не могло быть для поэта, сказавшего:
Победа, слава, подвиг, бледныеСлова, затерянные ныне,Звучат в душе, как громы медные,Как голос Господа в пустыне.
Военные призывы дʼАннунцио звучат чуть-чуть театрально рядом с военными стихами его русского почитателя. Среди поэтов, принявших войну с религиозной радостью, лишь один, Шарль Пеги, кажется мне по высоте и благородству чувства равным Гумилеву. Сходство их строчек местами поразительно.
Убитый в 1914 году, Пеги не мог знать написанных в том же году военных стихов Гумилева, одно из которых начинается словами:
Есть так много жизней достойных,Но одна лишь достойна смерть.
Heureux ceux qui sont morts pour la terre chamelle,Mais pourvu que ce fut dans une juste guerre.(Prière pour nous autres charnels), —
как бы откликается Пеги на двустишие русского поэта. И Пеги продолжает:
Heureux ceux qui sont morts dans les grandes batailles,Couchés dessus le sol à la face de Dieu.
A у Гумилева:
Лишь под пулями в рвах спокойныхВидишь знамя Господне, твердь.
Не тождественны ли почти эти строчки двух братьев по оружию, разделенных тысячами километров? Перед лицом высокого долга и смерти два верующих энтузиаста произнесли, как молитву, приведенные выше слова. Для знающих биографию Пеги нет ничего удивительного в его отношении к войне. Но ведь и Гумилев уже в юношеских «Жемчугах» писал:
Несравненное правоСамому выбирать себе смерть.
В 1914 году выбор и сделан: смерть на войне. Но Гумилеву назначено было другое…
Во время войны поэт-солдат не изменил своему главному призванию. Наоборот. В 1916 году написана лучшая из его больших вещей — драма в стихах «Гондла». Я лишь отчасти согласен с высокой оценкой «Отравленной туники», напечатанной в интереснейшей книге «Неизданный Гумилев». Глеб Струве эту драму, по-моему, переоценивает. Наоборот, отрывок прозы, напечатанный там же и тоже впервые{144}, мне кажется истинной находкой для всех, кто любит Гумилева, и может служить подтверждением того, что я пытаюсь установить дальше в связи с анализом стихов Гумилева, посвященных России…
«Отравленная туника», подобно другой драме в стихах «Дитя Аллаха», не лишена ни прелести, ни значительных художественных достоинств, но в обеих вещах есть тень гумилизма, хотя бы в чуть-чуть хвастливом превозношении двух поэтов-героев, уж как-то чересчур неотразимых для всех женщин… Гондла же горбун, несчастный в любви, хотя именно он и есть настоящий герой.
Принося себя в жертву, чтобы обратить в христианство грубых исландцев, волков, он, высмеянный, опозоренный, поруганный в любви к невесте, которая и сама над ним издевается, поражает нас, как стон, как упрек, и вместе восхищает, как подлинный избранник свободы.
Вещь глубоко биографична, на что я уже указывал, говоря о детстве поэта. Некрасивый Гумилев нашел в цикле кельтских легенд образ для своего долгого затаенного страдания: горбун, но дивный певец, верующий и добрый, но таким ли ощущал себя в самых тайных тайниках души герой-поэт, гордый, почти заносчивый, но только с виду и только с неравными.
Больше чем где-нибудь Гумилев в этой вещи подобен Лермонтову, которому он вообще ближе, чем к кому-либо из русских поэтов.
Слияние поэта с его персонажем — явление довольно распространенное. Примеров много и в русской литературе, и в мировой. Среди современников Гумилева укажем лишь Блока с его драмой «Роза и крест». Обе вещи в чем-то перекликаются. В обеих стихи превосходны. «Гондла», кстати, написан тем же энергичным анапестом, который так подходил к африканским стихам Гумилева…
Было горе, будет горе,Горю нет конца.Да хранит святой ЕгорийТвоего отца, —
пишет Ахматова в стихах, посвященных сыну. Отец, Гумилев, верит в покровительство, о котором Ахматова просит:
Но святой Георгий тронул дваждыПулями нетронутую грудь…
Награжденный двумя Георгиевскими крестами, в феврале 1917 года он в Петербурге. К революции он холоден. Спешит уехать. Его отправляют на Салоникский фронт, куда он не доехал.
Лондон. Париж. Здесь он пишет стихи в альбом девушке, в которую влюблен. Стихов не мало, уровень их не очень высок.
Вот и монография готова:Фолиант почтенной толщиныО любви несчастной ГумилеваВ год четвертый мировой войны.
Но монографии этой, наверно, никто не напишет. Петраркизм парижских этих стихов, собранных позднее в книге «К Синей звезде», делает их условно-патетическими. Гумилев знал и любил провансальских трубадуров, но до уровня воспеваемого им мимоходом Жофре Рюделя в своем парижском цикле он не поднимается. Зато как только он отрезвляется от своей страсти, пишет строчки воистину гумилевские, то есть и вдохновенные, и нелживые:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Ахматова. Юные годы Царскосельской Музы - Юрий Зобнин - Поэзия
- Лев Гумилев - Сергей Беляков - Биографии и Мемуары
- Судебный отчет по делу антисоветского право-троцкистского блока - Николай Стариков - Прочая документальная литература
- Сказки черепахи Кири-Бум - Владимир Бондаренко - Прочая детская литература
- Сборник стихов - Николай Гумилев - Поэзия