Здравствуйте, Эмиль Золя! - Арман Лану
- Дата:20.06.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Здравствуйте, Эмиль Золя!
- Автор: Арман Лану
- Год: 1966
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В полдень 21 февраля, когда зал суда был погружен в полумрак, генеральный прокурор Ван Кассель произнес свою обвинительную речь, закончив ее так:
— Нет, я даже не допускаю и мысли, чтобы какой-либо офицер сумел воздействовать на совесть судей. Я даже не допускаю и мысли, чтобы семь офицеров смогли вынести приговор против своих убеждений. Только злопыхатели осмеливаются заявлять о подобной подлости. Ваш приговор, господа, изобличит их ложь. Страна, всецело доверяющая суду, ждет его, и вы, не колеблясь, осудите их!
Золя бесстрастным голосом читает заявление. Его все время прерывают.
«Клянусь всем, чего я достиг, именем, которым я обязан самому себе, моим творчеством, способствовавшим прославлению французской литературы, клянусь, что Дрейфус невиновен. Пусть все рухнет, пусть погибнут мои произведения, если Дрейфус виновен. Но он невиновен. Все, кажется, против меня: обе Палаты, гражданская власть, военные власти [он забыл о судебных!], крупные газеты и отравленное ими общественное мнение. И все-таки я спокоен — победа будет за мною. Вы можете сейчас покарать меня, но настанет день, когда Франция отблагодарит меня за то, что я помог спасти ее честь».
И каждый раз, когда Золя повторял: «Клянусь, что Дрейфус невиновен», — публика кричала: «Доказательства! Доказательства!» В массовом психозе забывалось, что сначала надо потребовать доказательств вины Дрейфуса!
Тогда как адвокат Лабори дрался злобно, словно борец в цирке, Золя вел себя кротко.
Альбер Клемансо, произнося речь в защиту Перренкса, редактора «Орор», торжественно заявил:
— Вы судите нас. А вас будет судить История.
Его брат Жорж произнес самую удачную фразу за всю свою долгую карьеру. Итак, Жорж Клемансо — угловатый, уродливый, необузданный, с лицом, перечеркнутым знаменитыми извозчичьими усами, бросил судьям, указывая на распятие, висевшее над судейским столом:
— Что ваш приговор? Вот высший суд!
Адвокаты использовали массу побочного материала, вложили много доброй воли и сделали немало ядовитых выпадов. Но все это было впустую. Присяжные понимали свою задачу так, как ее определил Генеральный штаб: Золя или мы.
— Если нас оправдают, — сказал Альбер Клемансо, — живыми отсюда нам не выбраться!
— Не беспокойтесь, — ответил Золя, — нас не оправдают!
Вечер. Половина восьмого… «Озлобление нарастает, то и дело слышится брань, — писала Северина. — При желтом свете газовых рожков, в спертом воздухе, офицеры вскакивают на скамьи и, потрясая кулаками, изрыгают проклятия. Зал суда еще никогда не видел подобного зрелища!..»
Оскорбления сменились радостными возгласами, едва староста присяжных объявил сдавленным голосом:
— По чести и совести, перед богом и перед людьми, решение присяжных таково: виновен ли господин Перренкс? Большинством голосов — «да». Виновен ли господин Золя? Большинством голосов — «да».
— Да здравствует суд присяжных! Да здравствует армия! Смерть евреям! Смерть Золя!
Писатель оглядывает толпу, этого своего извечного врага, и роняет:
— Людоеды!
То же самое слово произнес Вольтер на процессе Каласа.
Суд приговаривает обвиняемых к высшей мере наказания по данной статье. Дерулед, злорадствуя, телеграфирует из ближайшего почтового отделения:
«Золя — год тюремного заключения. Перренксу — четыре месяца. Всеобщее ликование! Огромное удовлетворение! Страна вздохнула с облегчением! Да здравствует Франция!»
А полковник Анри телеграфирует герцогине де Мажента:
«Малый дворец, Люневиль. Золя получил максимальный срок. Полный восторг. Да здравствует армия!»
Александрина, плача, обнимает мужа.
— Коко, — нежно говорит он.
Уже много лет он не называл ее этим ласковым именем.
Исступленный рев толпы катится от стен Дворца правосудия к Латинскому кварталу и предместьям.
В то время, когда публика покидала зал заседаний, писатель с женой, Фаскелем, адвокатами, Демуленом и ангелами-хранителями выжидали удобного момента, чтобы проскользнуть незамеченными через боковой ход[172]. Валы ненависти вздувались, откатывались и снова подступали. Золя взял под руку журналиста Мориса Фейе и сказал:
— Слушайте! Можно подумать, что им сейчас бросят кусок мяса!
Глава пятая
Таблица расстановки, сил во Франции в феврале 1898 года. — Интеллигенция. — Высшее общество. — Репрессии против дрейфусаров. — Кассационный суд. — Годфруа Кавеньяк. — 18 июля в Версале, или телеграммы Мукена. — Клемансо ведет игру.Если бы составить таблицу расстановки сил во Франции на следующий день после суда, то она бы имела очень странный вид. Бретонский священник и лотарингский промышленник — дрейфусары. Водопроводчик из Барбеса и краснодеревщик из Антуанского предместья — антисемиты. Страна делилась не на обширные зоны политического влияния (Запад — белый, Юг — красный и т. п.), а на мельчайшие клеточки, питавшие жгучую ненависть друг к другу. Повсюду — борьба. Раскалываются семьи. Жорж Клемансо вызывает на дуэль Дрюмона. Три выстрела — и все безрезультатно. Пикар посылает секундантов полковнику Анри. Со второго выстрела Анри ранен в руку. Эстергази провоцирует Пикара, но тот отвечает: «Этот человек подлежит суду своей страны; я совершил бы преступление, если б спас ело от суда». Еще один скандал: весь Генеральный штаб, в том числе и Буадефр, побывал у Эстергази!
Северина честит Рошфора трусом, клоуном, прохвостом, доносчиком, хамом и старой калошей. Галантный Рошфор не остается в долгу, называя ее: подстилка (публичная девка, на жаргоне Брюана), плакучая богородица, богоматерь-денежка, богородица-дева-раскошеливайся, мужедева!
Добрейший Фагюс посылает Золя десятки куплетов:
Однажды вечером в бордельПришли Нана и Ван Кассель.И что ж, по-вашему, там было?Нана… сама за все платила!..
Повсюду пестрят рекламы: «Как мог адвокат Лабори выдержать пятнадцать судебных заседаний на процессе Золя?! Очень просто — уважаемый защитник пил только хинную воду Дюбонне». Любопытно отметить, что некоторые броские плакаты бьют по Золя, хотя закон о рекламе запрещает задевать кого-либо персонально:
Золя судом народа осужден,И вот сидит в зловонной бочке он.Весь в нечистотах, он противен свету.Лишь мыло «Конго» грязь отмоет эту.
(А. Брезине, парфюмеру Вессье).А улица распевает:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Гюстав Флобер - Анри Труайя - Биографии и Мемуары
- Тургенев - Юрий Лебедев - Биографии и Мемуары
- Месяц в Париже - Елизавета Саши - Русская современная проза
- Элен и ребята. Часть вторая - Луи Бардо - Короткие любовные романы
- Собрание сочинений. Т. 8. Накипь - Эмиль Золя - Классическая проза