Витте - Сергей Ильин
- Дата:27.09.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Витте
- Автор: Сергей Ильин
- Год: 2006
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дистанция между просвещенным либерализмом и махровым черносотенным монархизмом на самом деле была не слишком велика. Главным делом для октябристов всегда оставалось отнюдь не решение неотложных созидательных задач, а охранение устоев традиционной российской государственности — точно так же, как и у черносотенного «Союза русского народа». Расходились только в частностях. От этого на периферии обеих столиц разница между черносотенцем и октябристом делалась совершенно незаметной. Ни для кого не было секретом, что многие члены «Союза 17 октября» сочувственно внимали призывам к беспощадному террору против революции, с которыми носились черносотенные хулиганы. В октябрьские дни 1905 года один из столпов октябризма, обер-церемониймейстер высочайшего двора барон П. Л. Корф умолял премьера: «Немедленно, граф, поставьте пушки на Невском и на других улицах и расстреливайте, расстреливайте».
«Вообще удивительно, — записал в дневник граф И. И. Толстой, — как наши либералы, или люди так называемых „передовых убеждений“, способны только на либеральные фразы и насколько миросозерцание их, в сущности, совпадает с самым „черносотенно-бюрократическим“. Прикрываясь фразой, они только и мечтают о централизации, о том, чтобы деньги тратились на них самих и на их присных, и убеждены, что они знают, что нужно, как думают о себе и нынешние бюрократы»8.
***17 октября граф С. Ю. Витте разослал представителям 33 петербургских газет приглашение прибыть к нему на следующий день в 11 часов утра для беседы по адресу: Каменноостровский проспект, дом 5. Места в гостиной было мало, поэтому беседа велась стоя. Журналисты окружили будущего премьера, и он обратился к ним с речью. В ней С. Ю. Витте попросил газетчиков, не как царедворец и министр, а как русский человек и гражданин, помочь ему успокоить взбудораженные умы. «От вас, главное от вас, это успокоение зависит. Пока не водворится порядок, никто не в состоянии ничего делать. Теперь все дезорганизовано. Все чувства людей дезорганизованы. Я тоже человек: и у меня теперь нет нормального равновесия между чувством и умом. Как сановник, я встречаю людей, известных всей России и всему миру. Эти люди жили только умственной жизнью. У них волевая жизнь не развита. Они еще могут судить о положении дел в отношении того, что следует делать (ум), но не о том, что можно делать (воля) при современных обстоятельствах. Что же я теперь буду делать? Ведь дело, которое я буду вести, — не мое. Мне не сладка его тяжесть. Я нуждаюсь в поддержке. Обращаюсь к вам. Помогите мне. Если вы успокоите общественное мнение, если явится истинное народное представительство, все облегчится. Тяжкая обуза падет. Тогда правительство будет играть роль такую, как в культурных странах. Если вы хотите, господа, вы можете принести громадную пользу всем. Не мне, не правительству, а всей России. В таком же разброде чувств и мыслей дольше жить нельзя»9.
Первым заговорил А. С. Суворин — для успокоения нужна прежде всего полная амнистия. Это ему было твердо обещано. Редактор «Новостей» О. К. Нотович заявил: «Мы верим вам, но народ не верит». Газетчики в один голос потребовали свободы печатного слова. Она уже объявлена, сказал С. Ю. Витте, но пока нет новых законов о печати, необходимо соблюдать старые. Некоторые горячие головы требовали вывести войска из Петербурга, а для охраны порядка учредить народную милицию. Издатель «Нашей жизни» профессор-экономист Л. В. Ходский вздумал грозить: «Мы не будем выпускать газет, пока войска не удалятся». С. Ю. Витте: «Увести войска? Нет, лучше остаться без газет и без электричества. Если войска уйдут, другие жители будут вправе за эту меру винить правительство». Начнутся грабежи, разбои и прочие безобразия10.
Дайте мне время — твердил С. Ю. Витте. Нужно немедленно остановить насилие. Все еще только организуется. «При мне усиленная охрана не будет обращаться в произвол… Но ныне мне нужен аппарат. Я только еще организую правительство. Дайте мне передышку»11. Сошлись на том, что, покуда правительство не организовалось, беседу отложить. Издатель «Петербургской газеты» С. Н. Худяков на прощанье пожелал: «Пусть все свободы, особенно свобода печати, и сразу получат осуществление». Это С. Ю. Витте обещал: «Завтра мы практически будем это обсуждать… Пока я скажу: не нарушайте законов о цензуре. Я сегодня поговорю с начальником главного управления по делам печати об устранении недоразумений… Опять прошу вас, господа, приходите ко мне, когда хотите… Все, что я сказал вам, я могу сказать всем, придут ли ко мне революционеры или анархисты…» Попрощавшись с каждым из присутствующих за руку, граф удалился в свои апартаменты12.
От беседы с газетчиками С. Ю. Витте пришел к безрадостному выводу: пресса деморализована и опереться на нее правительство не сможет. «Единственные газеты, — писал он впоследствии, — которые не были деморализованы, это крайне левые, но пресса эта открыто проповедовала архидемократическую республику»13.
Особенно возмущался С. Ю. Витте речами редактора «Биржевых ведомостей» С. М. Проппера, провозгласившего требование о выводе войск из столицы. Если бы оно исходило от представителя какого-нибудь социалистического или анархического листка, негодовал С. Ю. Витте, то он бы это понял. Но в устах господина Проппера, много лет питавшегося подачками со стола Министерства финансов, требование о выводе войсковых частей из Петербурга звучало как признак «обезумения» прессы. «Но все-таки не Пропперу было мне после 17 октября заявлять, что он правительству не верит, а в особенности с тем нахальством, которое присуще только некоторой категории русских жидов!»14
С. Ю. Витте не обманул газетчиков. Вечером 18 октября он пригласил к себе Д. Ф. Кобеко, председателя высочайше учрежденного Особого совещания для составления нового устава о печати, и предложил ему как можно скорее представить проект правил о повременных изданиях. Первое официальное заседание Совета министров Российской империи, состоявшееся в субботу 29 октября в 8 часов 30 минут вечера, было посвящено вопросу о немедленном принятии временных мер к осуществлению свободы печатного слова.
Несмотря на все усилия премьера, российская пресса не ослабляла атак на его кабинет. Особенно изощрялась в поношении С. Ю. Витте черносотенная печать, субсидируемая сверху. Так, 19 февраля 1906 года в типографии петербургского градоначальника была подписана к печати прокламация газеты «Русское знамя». В ней говорилось: «Сейчас честные русские люди, любящие Россию, хлопочут у государя, чтоб он скорей согнал с президентского места главного врага русского народа и главного помощника жидовского с его жидовкою женой»15. Неустанно поливал грязью премьер-министра и А. И. Гучков со страниц своего «Голоса Москвы». Сотруднику аппарата правительства А. А. Спасскому глава партии октябристов заявил: «Мы не перестанем изобличать временщика во лжи и зверствах, бессудных расправах и, прежде всего, в умышленном оттягивании срока созыва Государственной думы… Вы с вашим Витте поливаете пожарище керосином. Витте всем пускает пыль в глаза своей конституционностью, а на деле показывает себя палачом… Впрочем, он висит на волоске… Мавр сделал свое дело, мавр может уйти»16.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Очерки Русско-японской войны, 1904 г. Записки: Ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г. - Петр Николаевич Врангель - Биографии и Мемуары
- Похищение премьер-министра (сборник) - Кристи Агата - Детектив
- Дипломатическое развязывание русско-японской войны 1904-1905 годов - Борис Романов - Религия
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Канонерские лодки первой эскадры флота Тихого океана в русско-японской войне (1904-0905) - Сергей Несоленый - Военная история