Четыре года в Сибири - Теодор Крёгер
- Дата:20.06.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Четыре года в Сибири
- Автор: Теодор Крёгер
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
До нападающих меньше ста шагов. Пулеметная лента пуста, пулемет молчит, так как есаул ранен. Я смотрю, как по его глазам разливается брызгающая, струящаяся кровь, как мужчина, ничего не видя, тянется к новой ленте, пытается стереть с лица кровь, как появляется Лопатин, снова ругается капитан, есаул падает…, но потом пулемет снова грохочет.
Прищурившись, совершенно спокойно, твердой рукой, капитан ведет огонь очередями, хотя арестанты снова приблизились к нам на несколько метров. Пулемет лает до тех пор, пока последние пули понеслись вслед убегающим бандитам.
В пивной моего хозяина обосновались оставшиеся арестанты. Оттуда слышны отдельные выстрелы. Мы наблюдаем из-за изб.
- Ты возьмешь четыре бидона с керосином у Исламкуловых, – обращается Иван Иванович к Лопатину, – ты, Кузьмичев, и ты, Фадеев, тоже. Потом мы подожжем дом, и вернем себе наше спокойствие. Вперед! Марш, марш!
Примерно десяток стрелков выстраиваются, за ними полицейский капитан хватает бидоны с керосином, и беглым шагом идет к пивной, пока стрелки ведут свой уничтожающий огонь по каждой высунувшейся голове.
Двенадцать бидонов керосина выливаются на наружные стены дома. Огонь взвивается до небес.
С возбуждающим нервы спокойствием капитан возвращается к нам.
Час спустя дом разваливается и становится похожим на огромный факел, в который влетают мириады молей, мух и жуков. Огонь ночью выглядит зловеще. Вокруг нас тягостная тишина, хотя мы все собрались у огня.
И тут и там произносится, наконец, слово. Мужчины разорваны, грязны, некоторые сняли рубашки, и я вижу, что их тела сильно вспотели от жаркой ночи. На них отражается пылающий огонь.
- Идите по городу и скажите всем...
- Пожар!... Пожар!... Лес горит!... Горит! – визгливые голоса прерывают полицейского капитана.
Далеко вдали мы видим, как высокий, пожирающий огонь бушует в лесу, и вслед за ним огонь поднимается еще в трех других местах.
Тайга горит в четырех местах.
- Великий Боже! Тайга горит! – панический ужас слышен в шепоте мужчин.
- Каторжники подожгли лес!
- Пусть все церкви бьют в колокола, предупреждают о пожаре! Двадцать стрелков должны наблюдать за городом! Все население должно приступить к тушению пожара! Нужно поднять всех пленных! – отдает приказы капитан.
Как сорванные ветром, мужчины разбегаются по сторонам.
- Лес за рекой горит. У нас есть один единственный паром. Если не произойдет чуда, Федя, все Никитино, которое лежит на другом берегу реки, сгорит. Достижения революции, углубление революции, свобода... Он смотрит на меня и горько улыбается. – Пошли, мой дорогой, – и его рука тяжело ложится мне на плечо.
Маленькая, вооруженная топорами, пилами и канатами, лопатами, тяпками и ведрами толпа уже стоит в воде готовая к бою. Паром отталкивают. Отчаянно медленно приближается он к другому берегу, хотя ширина реки всего двести семьдесят метров. Быстрым маршем мы идем к месту пожара.
Двое солдат поспешно удаляются, чтобы поймать проклятого поджигателя.
На берегу стоят боязливые крестьяне. Лопатин остается на другом берегу и руководит перевозкой людей. Вокруг городка нужно прорубить просеку шириной примерно десять метров. Уже слышны первые удары топора, уже падают первые срубленные деревца и кусты.
Прибывают одна группа за другой, они распределяются, начинается лихорадочная работа. Полицейский капитан непреклонен. Сложив руки как рупор у рта, он выкрикивает свои команды. Военнопленные работают рядом с населением. Одно дерево падает за другим, кусты, ветки, все трещит и трескается. Множество рук хватают сваленные деревья, относят в сторону от просеки, возвращаются и тащат снова.
Спешка, беспокойство, горячка царят среди людей.
Неподалеку слышно шипение, шелестение, свист. Он становится громче, отчетливее. Ветер несет огонь ближе к просеке, которая достаточно широка только в нескольких местах.
Прошли часы. Уже посветлело, и солнце знойно и непреклонно жгло с безоблачного неба.
Яростный огонь уже подступал к нам. Он сначала бежал вдоль земли, охватывал кустарник, чащу, карабкался по деревьям, окутывал их кроны плотным едким дымом, пока огонь не охватывал всю крону и беспорядочно валил деревья в разные стороны. Жар становился невыносимым, дым выедал глаза, едва можно было что-то видеть.
Люди отходили назад перед силой огня.
- Кто отступит, будет застрелен! – рычит полицейский капитан, махает «наганом» на высоте бедер, уже трещит выстрел, один мужчина падает на землю; еще дважды лает револьвер, еще два человека падают прямо у огня. Женщины кричат, мужчины хватают их грубо и сильно, заставляют их сыпать ведрами песок на маленькую, тонкую просеку. Они бьют своих женщин в лицо, они отталкивают их в сторону, сами хватают ведра и лопаты и насыпают песок, как будто охваченные безумием. Снопы искр поднимаются, снова и снова пытаются перескочить через просеку, падают на близкий лес. Лопаты песка душат их. Едкий дым снова подкрадывается к нам, знойный жар стоит перед нашими глазами, целая стена огня. Она отступает, падает на просеку, песок сыплется на вспыхивающий огонь, всюду женские руки, кулаки мужчин с лопатами отбивают пылающий жар так долго, до тех пор пока черенки лопат сами почти не начинают гореть.
Лес высох от продолжавшейся сутками солнечной жары. Огонь силен и жесток, но воля человека удерживает его. Каждая искорка, каждый крохотный красный маленький язычок огня засыпается песком, потому что всюду следят за огнем видящие глаза, только руки и кулаки, которые не знают усталости.
Внезапно, подобно волне, все поднимают головы.
Люди застывают.
За ними, откуда они пришли... горит!
Теперь огонь пожирает лес с двух сторон.
Как сатана, окруженный мерцающим пламенем, стоит там каторжник. Не слышен его смех, видно только искаженное наслаждением лицо, широко раскрытый рот, дико-всколоченную бороду, в форме когтей широко расставленные руки.
Сатана зажег огонь за нашей спиной. Он спрятался под кустом, так как никто его не видел. Когда мы углубились в работу и видели только огонь и опасность перед нами, он зажег лес позади нас.
Винтовка вскинута, неслышный в шуме пожара выстрел, залитое кровью лицо арестанта, тупой взгляд, шатание, спотыкание, падение.
Масса, которая согнана теперь на тесную просеку, похожа на стадо. Женщины и мужчины падают, пронзительно кричат, видят со всех сторон только лишь смерть, и их топчут бегущие, спотыкающиеся, кричащие. Они потеряли разум, они лишь охвачены паническим ужасом, который доводит их до безумия.
Уже огоньки пламени извиваются над просекой. Их больше никто не тушит, не останавливает.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Метели ложаться у ног - Василий Ледков - Детская проза
- Жизнь Достоевского. Сквозь сумрак белых ночей - Марианна Басина - Биографии и Мемуары
- Высокие технологии работы с клиентами. Как превратить случайного потребителя в искреннего приверженца - Мика Соломон - Маркетинг, PR, реклама
- Страсти по России. Смыслы русской истории и культуры сегодня - Евгений Александрович Костин - История / Культурология
- Дверь в Вечность - Альмира Илвайри - Фэнтези