Белое движение. Исторические портреты - А. Кручинин
- Дата:30.08.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Белое движение. Исторические портреты
- Автор: А. Кручинин
- Год: 2006
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но уже к 10 сентября к Армавиру подошла Таманская Красная Армия, насчитывавшая до 35 тысяч штыков и сабель. С 12 сентября при сильной огневой поддержке начались ее атаки на 3-ю дивизию и охват города с севера. Дроздовский неоднократно бросал войска в контратаки и продержался до вечера. Когда же Таманцы стали разворачиваться и к югу от Армавира, он счел положение рискованным и в ночь на 13 сентября переправился на правый берег Кубани, в Песчаноокопскую, сохранив переправу за собой. На сей раз, по признанию самих офицеров, главный удар им нанес не противник, а винокуренный завод барона Штенгеля, о чем один из участников событий выразился очень кратко: «Пропили Армавир». Пьянство Добровольцев, конечно, носило отпечаток надрыва: страшное психическое напряжение требовало расслабления.
Проявилось это и в Песчаноокопской. Вспоминает офицер-кавалерист: «Каждое утро, когда эскадрон просыпался, на подводах посылалась на свиной остров (свиноферму. - Р. А.) компания охотников, которая и привозила двух-трех убитых свиней. Затем ввиду близости завода барона Штенгеля начиналось ежедневное повторение армавирской программы: завтраки переходили в обеды и ужины непрерывной чередой, а ночью по пустынным улицам Песчаноокопской среди темных, мрачно молчаливых домов скакали бешеные пары и тройки, в одиночку и целыми поездами, пугая мирных домовых старообрядческих хат смехом, пением и стрельбой в воздух, - это эскадроны ездили друг к другу в гости» (в эти дни кавалерия стояла в резерве).
Между тем на рассвете 13 сентября подошло подкрепление: полуторатысячный отряд полковника Н. С. Тимановского уже в полдень атаковал красных, занял их позицию, но Дроздовский приказал в бой не вступать и инициативу не поддержал. Он намеревался дать двухдневный отдых своей пехоте, но на следующий день получил повторный приказ Деникина вернуть Армавир. Ответом было: «Противник в превосходящих силах защищается, дивизия несет большие потери, подтягиваю резервы и перехожу в решительную атаку»; Командующему ответ понравился, и он даже заметил Романовскому: «Вот донесение воина». Совместно с Марковцами Дроздовский ударил на город с северо-запада, но успеха не добился. Через день под Армавир прибыл сам Деникин, которому Дроздовский доказал бесцельность штурма города до разгрома Михайловской группы большевиков. Главком согласился и тогда же, 16 сентября, приказал Дроздовскому ударить в ее фланг и тыл совместно с 1-й конной дивизией.
Таким образом, имеющиеся советские данные о штурме Армавира 17 (30) сентября и полном разгроме двух ворвавшихся в город офицерских полков (могут иметься в виду Марковский и 2-й Офицерский), мягко говоря, противоречат сведениям белогвардейских источников.
Выйдя на позиции Врангеля к вечеру 17 сентября, Дроздовский, игнорируя деникинский приказ, сменил его конницу своей пехотой и на другой день в одиночку атаковал Михайловскую. В итоге 3-я дивизия не только понесла тяжкие потери (помимо всего прочего, сказалось отсутствие снарядов), но и отступила гораздо дальше прежних позиций 1-й конной дивизии, к Петропавловской. Во время новой встречи Командующий сделал Дроздовскому резкий выговор. Его точное содержание неизвестно, но, вероятно, речь шла об обвинении в недопустимой самодеятельности при исполнении приказов. Начдив вспылил и 27 сентября направил Деникину рапорт, который по тону больше напоминал бы памфлет, если бы не содержал столько горечи: «Невзирая на исключительную роль, которую судьба дала сыграть мне в деле возрождения Добровольческой Армии, а может быть, и спасения ее от умирания, невзирая на мои заслуги перед ней, мне, пришедшему к Вам не скромным просителем места или защиты, но приведшему с собой верную мне крупную боевую силу, Вы не остановились перед публичным выговором мне...»
По сути подчеркивая свое значение и намекая на личную преданность частей, Дроздовский высказал претензию на самостоятельность в решении боевых задач и потребовал избавить себя от критики. На это сильно повлияла та «травля», о которой возмущенно говорили Дроздовцы: «За малейшую неточность, за малейшую оплошность, за малейшее промедление, происшедшее благодаря превосходству сил противника, Дроздовский получал от Деникина, соответственно информированного Романовским, замечания и выговоры в приказах и устно публично». Но, хотя Романовский и пресек выступление Михаила Гордеевича (вернув ему рапорт с отказом доложить Деникину51), Командующий фактически уступил, оставив его без дисциплинарных последствий из-за опасения конфликта с 3-й дивизией или даже ее ухода из Армии. Справедливости ради отметим, что и в Красной Армии в те дни нередко вспыхивали внутренние трения, доходившие «до междоусобных стычек в 5 километрах от противника».
* * *С началом сражения под Ставрополем 3-я дивизия была усилена пластунской бригадой и получила приказ задержать перешедшего в наступление от Невинномысской противника до подхода подкреплений. Дроздовский 10 октября оборонялся в целом успешно, а на другой день контратаковал - неудачно и с большими потерями. Захват красными горы Недреманной - господствующей над позициями высоты - привел к отходу на Татарку (11 верст от Ставрополя). Ведя при поддержке Корниловского ударного полка напряженный бой на южных подступах к городу, Дроздовскому не удалось сломить противника. В полдень 14 октября Добровольцы, сопровождаемые толпами беженцев, оставили Ставрополь.
Медаль за поход Яссы-Дон.
Понимая серьезность положения, Деникин 18 октября прибыл в Рождественскую, где говорил с офицерами 2-й и 3-й дивизий. По воспоминаниям, его слова о поражении Германии и возможной материальной помощи союзников дали «глубокую, ничем не сокрушимую уверенность в доблести добровольцев, которая ведет, несомненно, к нашей победе». Сам же Главнокомандующий (Деникин стал так именоваться после смерти Верховного Руководителя Добровольческой Армии генерала Алексеева) с облегчением вновь убедился, что рядовое офицерство не затронуто амбициозностью начальников и готово к дальнейшей борьбе. Затем несколько дней войска отдыхали и получили незначительное пополнение. Способствовал подъему настроения и успех Кубанской дивизии генерала В. Л. Покровского, овладевшей Невинномысской.
Уже 22 октября части Дроздовского вместе со 2-й дивизией с большими потерями вновь дошли до окраины Ставрополя. На следующий день 2-й Офицерский полк занял часть северных предместий и закрепился в монастыре; видимо, во избежание «самодеятельности» начальника дивизии вместе с полком шел Полевой Штаб Главнокомандующего. Когда же 24 октября противник бросился в яростные контратаки, наступление забуксовало. Деникин приказал 1-й дивизии нанести встречный удар из Невинномысской. К 28 октября Врангель вышел к Ставрополю с запада, Казанович с юга и Покровский с юго-востока, что породило в городе панику. Красное командование спешно формировало заградотряды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы - Андрей Андреев - История
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Исторические портреты - Василий Ключевский - Биографии и Мемуары
- Похищение премьер-министра (сборник) - Кристи Агата - Детектив
- Харьков 354-286 - Константин Минаков - Альтернативная история