Дикая собака Динго, или Повесть о первой любви - Рувим Фраерман
- Дата:30.10.2024
- Категория: Детская литература / Прочая детская литература
- Название: Дикая собака Динго, или Повесть о первой любви
- Автор: Рувим Фраерман
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иногда Таня останавливалась, возвращалась к нарте, теребила Колю и, несмотря ни на какие его страдания и жалобы, заставляла сделать десять шагов вперед. Дышала она тяжело. Все лицо ее было мокро, и одежда становилась твердой - покрывалась тонким льдом.
Так шла она долго, не зная, где город, где берег, где небо, - все исчезло, скрылось в этой белой мгле. И все же Таня шла, склонив лицо, нащупывая дорогу ногами, и, как в самый страшный зной, пот струился по ее спине.
Вдруг послышался выстрел из пушки. Она сняла шапку, послушала, подбежала к Коле и снова заставила его подняться с саней.
С трудом выталкивая из горла звуки, она закричала. Но крик ее показался не громче шороха сухих снежинок.
- Ты слышал, пушка стреляет из крепости. Может быть, это нам подают сигнал.
Он слабо кивнул ей головой. Оцепенение охватывало его все сильней. И Таня уже не усадила больше Колю в сани, но, обхватив за пояс и положив его руку к себе на шею, потащила снова вперед, заставляя все же передвигать ногами. А нарта осталась на месте.
Они свернули налево, откуда послышался еще один выстрел. Этот был уже громче и прошелся по всей реке.
Таня крепче налегла на ветер грудью, благословляя силу своих легких, помогавших ей как-нибудь дышать в эту страшную бурю, и силу своих ног, несущих ее вперед, и силу рук, не выпускающих из своих объятий друга.
Но порой на мгновение нападал на нее страх. И тогда казалось ей, что она одна в мире среди этой вьюги.
Меж тем навстречу ей, окруженные той же метелью, двигались на лыжах пограничники. Они шли густой цепью, раскинутой далеко по реке. В руках у каждого была длинная веревка, конец которой держал другой. Так были они соединены все до одного и ничего не боялись в мире. Такая же мгла, такие же торосы, такие же высокие сугробы, катившиеся вперед и назад, вставали перед ними, как и перед Таней. Но стрелки легко сбегали с них и легко взбирались, не тратя напрасно дыхания. А если ветер был очень силен, они гнулись к земле, будто стараясь под ним проскользнуть.
Так приближались они к тому месту, где находилась Таня. Но и в двух шагах ее не было видно. По-прежнему одинокой казалась среди вьюги и эта девочка с лицом, обледенелым от пота, держащая на руках своего ослабевшего друга. Она еще двигалась вперед, но и у нее уже не было сил. Она шаталась от каждого порыва ветра, падала, снова вставала, протягивая вперед только одну свободную руку. И вдруг почувствовала под своим локтем веревку. Она судорожно вцепилась в нее. Это могла быть и веревка от баржи, вмерзшей поблизости в лед. Но все же, перебирая рукой по канату, Таня закричала:
- Кто тут, помогите!
И неожиданно коснулась шинели отца.
Во мгле, без всяких видимых признаков, не глазами, ослепленными снегом, не пальцами, помертвевшими от стужи, но своим теплым сердцем, так долго искавшим в целом мире отца, почувствовала она его близость, узнала его здесь, в холодной, угрожающей смертью пустыне, в полной тьме.
- Папа, папа! - закричала она.
- Я здесь! - ответил он ей.
И лицо ее, искаженное страданием и усталостью, покрылось слезами.
- Он жив, - сказала она, толкая Колю к отцу, и сама, вся содрогаясь от громкого плача, припала лбом к его коленям.
Он присел на корточки и, сорвав с себя шинель, укутал прижавшихся к нему детей.
Что с ним? Он тоже плакал, и лицо его, искаженное страданием, как у Тани, было совершенно мокро. Но, впрочем, это мог быть и снег, растаявший от дыхания под его теплым шлемом.
- Филька... Филька прибежал к нам, - сказал отец.
- Филька, Филька! - повторила громко Таня, хотя Фильки не было здесь.
Минуту-две они оставались без движения. Снег наползал на них все выше.
Отец сильно дернул за веревку. Справа и слева стали появляться красноармейцы, не выпуская из рук бечевы. Они, как белые клубы снега, возникали из вьюги и останавливались подле детей.
Последним подошел красноармеец Фролов. Он был весь укутан метелью. Ружье его висело за плечами, а лицо было в снегу.
- Нашли! - сказал он. - Я говорил, что найдем. Без того невозможно.
Красноармейцы тесным кругом окружили детей и полковника, и вся толпа двинулась среди вьюги назад.
А из крепости раздался еще один выстрел.
XVI
Давным-давно прошел тот день, когда Таня так храбро билась со мглой и с облаками холодной вьюги за свою живую душу, которую в конце концов без всякой дороги отец нашел и согрел своими руками.
Ветер наутро повернул и остановился надолго. Тихо стало на реке, и над горами было тихо - над всем миром Тани. Ветер сдул с кедров и елей снег: леса потемнели. И взгляд Тани, опираясь теперь на них, спокойно стоял на одном месте, не ища ничего другого.
Коля только слегка поморозил себе уши и щеки.
Таня с Филькой каждый день навещали его в доме отца, нередко оставаясь обедать.
Но час обеда не казался Тане теперь таким тяжелым часом, как прежде. Хотя не так усердно угощал ее пирогами с черемухой отец, не так крепко целовала ее на пороге Надежда Петровна, а все же хлеб отца, который Таня пробовала на язык и так и этак, казался ей теперь иным. Каждый кусок был для нее сладок.
И кожаный пояс отца, валявшийся всегда на диване, казался ей тоже другим.
Она часто надевала его на себя.
И так хорошо Тане не было еще никогда.
Но не вечно тянулись каникулы. Кончились и они. Вот уже несколько дней, как Таня ходила в школу.
Она носила книги без ремешка и сумки. И всегда, прежде чем снять свою дошку, бросала их в раздевалке на подзеркальнике.
Сегодня она поступила так же.
Она бросила книги и, сняв дошку только с одного плеча, взглянула в зеркало, хотя всегда избегала смотреть в него, потому что это было то самое зеркало, которое когда-то так жестоко наказало ее.
Но теперь, погрузив свой взгляд в стекло, она устремила его не на свое лицо и не в свои глаза, в глубине которых по-прежнему ходили легкие тени, но на другое зрелище, не имевшее как будто никакого отношения к ней.
Она увидела толпу детей, стоявшую полукругом напротив. Все они были спиной повернуты к зеркалу, а головы их подняты вверх. Они читали газету, висевшую под железной сеткой на стене.
И Женя, стоявшая ближе других к стене, сказала:
- За такие дела ее следовало бы исключить из отряда.
- Выбросить просто вон, - сказал толстый мальчик, поступивший в школу вместе с Колей.
Не понимая, к кому могли относиться эти слова, Таня не торопилась подойти.
Но все же, отведя глаза от зеркала, она подошла к толпе. Газету она узнала. Это была районная газета, которую выписывал отряд.
Она спросила:
- Что тут происходит?
Услышав ее голос, дети повернулись к ней и снова отвернулись и исчезли вдруг все, как один.
Таня привыкла чувствовать всегда рядом с собой друзей, видеть их лица и, увидев сейчас их спины, была изумлена.
- Что это значит? - вскрикнула она.
Ей никто не ответил.
Тогда она подняла руку к железной сетке, запертой на замок, и прочла:
"Школьные дела.
В школе № 2 творятся чудовищные безобразия. Ученица седьмого класса Таня Сабанеева в буран повезла кататься на собаках ученика того же класса Колю Сабанеева. Мальчик после этого пролежал в постели все каникулы. А ученик того же класса Белолюбский, прибежавший в крепость сообщить об этом отцу Коли, отморозил себе палец. Детей спасли наши славные пограничники. Но о чем думают учителя и пионерорганизация, допуская в школьной среде подобные затеи, опасные для жизни?"
- Что это значит? - повторила тихо Таня, оглядевшись вокруг и не увидев близ себя никого, кроме Фильки.
Он стоял прямо.
И Таня поняла, что это значит. Она поняла, что холодные ветры дуют не только с одной стороны, но и с другой, бродят не только по реке, но проникают и сквозь толстые стены, даже в теплом доме настигают они человека и сбивают его мгновенно с ног.
Она опустила руки. Дошка соскользнула с ее плеча и упала на пол. Она не подняла ее.
- Но ведь это все неправда, Филька, - сказала она шепотом.
- Конечно, неправда, - тоже шепотом ответил он и показал ей свой палец, обмотанный длинным бинтом. - Мне вовсе не больно. Чего они выдумали, не знаю. Но ты послушай меня. Послушай, Таня.
А Таня, открыв губы, глотала воздух, показавшийся ей теперь острее, чем на реке, в самый сильный буран. Уши ее ничего не слышали и глаза не видели. Она сказала:
- Что со мной будет теперь?
И, схватившись за голову, кинулась в сторону, стремясь по обыкновению своему в сильном движении успокоить себя как-нибудь и найти какое-нибудь решение.
Широко шагая, как шагают во сне, она шла по коридору, ударяясь плечом о стену, натыкаясь на малышей, с визгом разбегавшихся перед нею. За углом она обошла старичка, замахавшего на нее деревянной указкой. Она даже не поклонилась ему, хотя это был директор. Старичок с глубокой грустью покачал ей вслед головой и посмотрел на учителя истории Аристарха Аристарховича Аристархова, дежурившего в этот день в коридоре.
- Дата на камне - Леонид Платов - Прочие приключения
- За лесом, где подлый враг… - Сергей Лукьяненко - Научная Фантастика
- Амурские волны - Семён Иванович Буньков - Советская классическая проза
- Советские авиационные ракеты "Воздух-воздух" - Виктор Марковский - Справочники
- Воплощенный в Камне (СИ) - Алексей Тихий - LitRPG