Топот шахматных лошадок - Владислав Крапивин
- Дата:18.10.2024
- Категория: Детская литература / Детская фантастика
- Название: Топот шахматных лошадок
- Автор: Владислав Крапивин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот именно, «выгодой»!.. — тонко, с какой-то совсем малышовой обидой сказал Костя и вцепился в сиденье (сильно трясло). — Если бы с его милым Шуриком случилось такое, он бы про выгоду не думал. Потому что наследник и главная надежда…
— Это ты зря. Не надо вешать кошек на брата…
— А он не настоящий брат — беспощадно возразил Костя. — Матери-то разные. Это он для него настоящий сын, а брат… одно название. Из своей Америке даже ни разу не поговорил со мной и ни словечка не прислал… Вадим, уйти бы куда-нибудь от всего от этого…
— Хочешь, поговорю с отцом, чтобы отпустил тебя к моей бабушке в Парфёновку? Скажу: в целях безопасности. Будешь с тамошними пацанами в ночное ездить, как в тургеневские времена…
— Хочу! — вскинулся Костя. Но при этом зацепил рукой сидевшего в кармане шахматного конька. И мгновенно вспомнил Белку. — Только… не сразу, ладно? Я подумаю…
Вадим глянул из дрожащего зеркальца рыжими глазами. От него, от Вадима, ничего невозможно было скрыть.
— Влюбился?
— Иди ты знаешь куда! — завопил Костя, стараясь громкостью скрыть ненатуральность возмущения. И сменил тему: — Деньги-то забери.
— Здрасте вам! С какой стати?
— А мне они зачем? Тем более, от этой сволочи…
— А мне, значит, от сволочи можно?
— Но не тебе же лично, ёлки-палки! — опять взвыл Костя. — Вашему «Локатору»!.. Ну, это как трофей! Были патроны у врага — стали наши. Поможете хоть нескольким ребятам!
— М-м… в этом что-то есть… — промямлил Вадим. — Но… нет. Не могу я соваться в историю… Кот, если правда хочешь сотворить доброе дело, поехали в одно место…
— Поехали!
Путь оказался недолгим. Проскочили заросшей дорогой и остановились у маленькой церкви с шатровой колоколенкой и голубыми главками-луковицами. Ярко сияли кружевные кресты. Костя удивился. Никогда такой церкви он в городе не видел.
Вышли из машины. Вадим перекрестился на образ над церковной дверью и посмотрел по сторонам. От спрятанного в кленах кирпичного дома шел к церковному крыльцу священник.
— Сережа, — сказал Вадим.
Священник оглянулся, зашагал к приехавшим, цепляя рясой желтые одуванчики. Заулыбался. Был он молодой, с редкой бородкой, с русыми прядками, по мальчишечьи торчащими из-под черной шапочки. Глянул на Вадима, на Костю очень голубыми глазами.
Вадим взял Костю за плечо.
— Вот, отец Сергий, привез отрока Константина. Хочет он сделать пожертвование.
Отец Сергий не удивился. Сказал серьезно:
— Идемте, дети мои… — И пошел впереди.
На крыльце Вадим перекрестился снова, священник тоже. Вошли в сводчатый дверной проем.
Костя оказался в церкви впервые. То есть его крестили в младенчестве, но он ничего не помнил. Сейчас, после солнца, ему показалось, что в храме темно. Мерцали нимбы почти неразличимых ликов, дрожали огоньки нескольких свечек. В сторонке тихо молились две старушки. Пахло воском и было зябко. Костя ладонями обхватил голые локти. Он чувствовал себя незваным пришельцем.
Вадим осторожно повернул Костю за плечи.
— Вот, смотри…
Справа на выступе стены висел образ Богоматери с Младенцем (такой же, только очень маленький, стоял на полке в комнате у Эммы, новой отцовской жены, среди флакончиков и шкатулок). Ниже иконы белел бумажный лист с крупными печатными словами: «Братья и сестры! Наша община помогает клинике, где лежат дети с онкологическими заболеваниями. Пожертвуйте на их излечение». Прямо на полу стоял клепаный железный сундук с прорезью в плоской крышке.
— В той больнице несколько десятков девочек и пацанов, — сказал Вадим вполголоса. — Некоторые совсем крохи. Многие могут не дожить до твоего возраста. Постоянно не хватает лекарств…
Костя вспомнил, что когда-то видел эту (или похожую) больницу в Новостях. Стриженные наголо малыши с шеями-стебельками, в мятых сизых пижамках… Тогда он посмотрел, поморщился и забыл. Сейчас это выскочило в памяти снова. И вспомнилось, что некоторые ребятишки были жизнерадостны, улыбались. Не знали?..
Костя начал суетливо вытаскивать из кармана скомканные банкноты, одну за другой толкал их в темную щель. Отец Сергий, видимо, разглядел, какие это деньги. Качнулся, хотел сказать что-то.
— Все в норме, — остановил Вадим. — Я потом объясню…
Отец Сергий положил легкую ладонь Косте на голову.
— Господь не оставит тебя, мальчик…
Костя замер, боясь шевельнуть головой. Вадим сказал:
— Костя у нас неверующий. По крайней мере, он сам так думает…
— Все равно Господь не оставит, — вздохнул священник.
Уже у машины Костя оглянулся, снова посмотрел на церковь. На большую икону, что висела выше входа. Спросил у молодого отца Сергия:
— Это Иисус Христос?
— Да, это наш Спаситель.
— У него книга, а на ней слова. Отсюда не разглядеть. Что там написано?
— Там написано: «Заповедь новую даю вам. Да любите друг друга»…
— Разве она новая? — неловко сказал Костя.
— Новая была две тысячи лет назад, когда Спаситель произнес эти слова. С той поры стала вечная.
— Не получится, — насупленно и даже виновато проговорил Костя. — Разве можно любить всех?
Он стоял у дверцы, опустив голову, но заметил, как Вадим быстро посмотрел на отца Сергия. Тот кивнул без удивления:
— Давний вопрос. Но любить — это ведь не значит целоваться-обниматься. Надо стараться никому не делать зла и помогать людям по мере сил. Как ты сегодня… Ты, Костик, если хочешь заходи как-нибудь, поговорим…
Костя не знал, что ответить, поэтому неловко кивнул и полез в машину.
А когда выехали из аллеи, он попросил:
— Останови. Я пройдусь пешком. Тут ведь недалеко…
Вадим не спорил. Сказал:
— Ну, смотри…
— Я смотрю… — Костя толкнул ногой чехол ракетки.
— Шарик при тебе?
Костя хлопнул по груди (и опять ощутил в кармане конька).
— Гуляй, — разрешил Вадим. — А я тогда вернусь к Сереже, есть еще дело… Кстати, мы служили на одном корабле, он был радистом…
Вадим уехал, а Костя свернул в переулок, показавшийся ему знакомым. Он думал, что выйдет на Институтскую улицу. Но оказался почему-то среди кирпичных стен с редкими окнами, а потом на незнакомой узкой площади, посреди которой торчала странная треугольная штука. «Ну, дела!..»
Было безлюдно. «Дзын-нь», — тихонько отдалось в ушах и, казалось, качнулся воздух. Наверно, это от жары…
Справа виднелись красные старинные здания, слева пестрые магазинчики и мастерские, впереди поднималась над вытянутым двухэажным домом зубчатая башня. Башня была, кажется, знакомая. «Значит, там улица Рылеева…»
Костя зашагал по дышащей теплом брусчатке с торчащей из щелей травой и желтым мелкоцветьем.
Из-за треугольного сооружения («Это же солнечные часы!») вышли навстречу трое: два мальчишки и девочка.
— Костя! — сразу сказала девочка.
А мальчишки ничего не сказали, но смотрели по-хорошему, без подозрительности и вредности. Один был ростом с Костю, другой пониже и очень тонкий — красный трикотаж висел на нем, как флажок в безветрие. А белые волосы — такие легкие, что шевелились в поднимавшемся от нагретых камней воздухе.
— Мальчики, это Костя, — сказала Белка спутникам. А Косте: — Это Вашек и Сёга… Ты как здесь оказался?
— Да случайно… Ходил по одному делу… к знакомым. Хотел сократить обратный путь и забрел сюда. Сроду здесь не бывал. Странное какое-то место…
— Здесь хорошее место, — строго сказал белоголовый Сёга. А Вашек опять ничего не сказал, но Косте показалось, что он смотрит с ожиданием. Наверно, братья знали уже, что он не просто Костя, а Костя Рытвин.
И тогда он толкнул ногой чехол и досадливо сообщил:
— Я говорил с отцом про больницу. Но никакого прока. Непрошибаемо это…
Старший из братьев Горватовых кивнул. С пониманием. Этого, мол, следовало ожидать, ты не виноват. А Сёга пристально смотрел Косте в грудь, на карман.
— Да, вот! — спохватился Костя, выдернул тяжелого костяного конька. Протянул его Сёге на ладони. — Это ты собираешь лошадок?
Сёга засветился, как включенный торшер…
Часть вторая
Гироскоп
Луиза и Пространственный Абсолют
Валерий Эдуардович Рекордарский — профессор-доктор, высший магистр, академик, член всяких ученых комитетов, советов и обществ, автор многих научных статей и книг — знал про себя (подобно древнему философу Сократу), что он большой невежда. По крайней мере, в области альтернативной физики и математики аномальных пространств — той области, где он считался ведущим специалистом. Валерий Эдуардович признавался себе, что не понимает в этих проблемах почти ничего. Слегка утешало его лишь то, что другие понимали еще меньше. А если и не меньше (как, например, Иннокентий Пятеркин, известный под псевдонимом Тю-па), то все равно бестолковее. В силу недостатка опыта и классификаторской практики эти специалисты, как правило, не могли привести свои знания, наблюдения и опыты в систему. А высший магистр кое-что мог. Это и создало ему недосягаемый авторитет.
- Далекие горнисты(Повести и рассказы) - Крапивин Владислав Петрович - Детская фантастика
- Художественная обработка металла. Эмалирование и художественное чернение - Илья Мельников - Сделай сам
- Дерево-людоед с Темного холма - Содзи Симада - Классический детектив / Ужасы и Мистика
- Ковер-самолет - Крапивин Владислав Петрович - Детские приключения
- Красная площадь - Пьер Куртад - Русская классическая проза