Такой смешной король! Книга вторая: Оккупация - Ахто Леви
- Дата:28.10.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Такой смешной король! Книга вторая: Оккупация
- Автор: Ахто Леви
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Майор Майстер стоял на шоссе и пил из бутылки ликёр. Надевая шинель, он одну бутылку всё же успел запихнуть в карман — на войне крайне важно не терять головы. Тюрьма сгорела, это факт, мелькнула мысль в его затуманенном мозгу, сгорела и чёрт с ней! Ему необходимо куда-то ехать. Хотелось бы знать, куда подевалась комендатура? Куда они все смылись?.. Все эти эстонцы… эти оборванцы-обороновцы, да и свои? Город покинут, ясное дело, да и нет смысла его держать и невозможно, но не в этом дело — куда он должен пойти?.. То есть как это идти? Что, пешком?! Может, надо было ему податься на Ползучий Остров, к аэродрому?.. Подувал свежий ветерок, несущий запахи можжевельника и чего-то ещё, Майстеру не понять, но запахи приятные, особенные. Только для него чужие… Э, жаль, конечно, подумалось, что не удалось здесь надолго закрепиться — очень здесь приятно всё-таки, ах…
Пока он стоял и калькулировал, из города выехала на большой скорости машина, «виллис», в ней четверо: два солдата, обер-лейтенант и Дитрих. Ах да — Майстер вспомнил: они же ездили искать портсигар. Вот и хорошо: Майстер шагнул на дорогу и поднял руки. «Виллис» резко остановился, и майор, громко смеясь и чертыхаясь, влез в машину. Тронулись. Поехали в сторону Лейси в надежде переправиться на Даго. Дорога в выбоинах, изрытая гусеницами военных машин, пролегала между величавыми сосновыми лесами. Деревья, прямые, как мачты кораблей, горделиво качали зелёными кронами. Проезжали через деревни со сложенными из валунов оградами, амбарами, ветряными мельницами. Доехали до Ратла — заблудились. Вернулись назад, повернули снова в сторону Лейси. Доехали. Здесь со стороны Береговой Деревни подошла колонна — встретились. Колонна — пехотные гренадеры с трёхцветной нашивкой на рукавах, автоматы висят на шее. За пехотинцами, не обгоняя, движутся лёгкие броневики, танкетки, грузовики тянут пушки, в кузовах раненые. В Береговой Деревне или за ней идут бои, грохот выстрелов, вспышки, там фронт, там уже они, эти русские.
На самом деле это было хотя и так, но совсем иначе. Русские там, разумеется, были, но наступали части эстонского корпуса, того самого, который, хорошо или плохо (как в своё время рассказывал об этом Хуго), собирали в Челябинской области, сконцентрировался в учебном лагере при Чебаркуле. Из этого корпуса тоже немало людей переходили на сторону немцев по вполне объяснимым причинам. К концу войны, по мере того, чем больше немцы героически отступали, а советские войска наступали, продвигаясь на запад, корпус наконец окончательно сформировался и в сознательном отношении к войне и теперь энергично сражался за очередное освобождение республики.
То же самое можно сказать и про отступающую колонну, которую встретили Майстер со своими камрадами: здесь тоже были бойцы той же национальности, что и в эстонском корпусе, только здесь остатки эстонского легиона, известного тем, что долго обучались в Германии, — в частности, эстонской бригады, которую не так давно помпезно провожали на фронт; в составе последнего, вероятно, должен был находиться теперь и Хуго, попавший в плен к немцам, а затем отправленный на фронт.
Так что и в том, и в другом войске ругательства да проклятья разносились на одном и том же языке древних эстов. Конечно, как среди наступавших на пятки отступающим были русские, так и среди отступавших были немцы.
Остатки легионеров двигались небыстро, хотя гренадеры шагали в хорошем темпе, у них было довольно оснований для спешки: никто не мог знать, как долго продержатся одни эстонцы с чистой душой против других, с такой же душой. Отступающим была поставлена задача: достичь полуострова Сырве и занять там оборонительные позиции вместе с тамошними частями самообороны и немецкого гарнизона — последние оборонительные рубежи. Больше отступать некуда, можно или утопиться в море, пасть в бою или сдаться. В таком же положении, как известно, находились в сорок первом и сталинские освободители. Хотя тогда ещё среди них, в отличие от сегодня, эстонцев почти не было. Но тоже красным войскам тогда с полуострова Сырве отступать было некуда. Сейчас позиции поменялись.
Во главе отступающей колонны ехали тоже на «виллисе» командиры, присутствовали и два немецких оберста. Майор Майстер вышел из машины и, стукнув каблуками — «Хайль Гитлер!» — доложил обстановку, которую и сам не знал. Им приказали присоединиться к колонне. А уже светало…
Дальше колонна маршировала через Лесную Деревню, через деревни Выхма, Чёрная Нога, Пировалово, Кишмя Лягушки, Поселковую, а после Новой Деревни дорога, которой они шли, причём шли с трудом, то и дело ремонтируя настилы небольших мостков, вытаскивая где-нибудь застрявшую пушку, соединилась с основной, по которой в это время маршевым шагом, в полном боевом порядке двигалась ещё одна часть эстонского легиона наполовину с немецкими гренадерами. Обе колонны, соединившись, продолжали продвигаться в направлении Сырве, до последнего намеченного рубежа немецкой обороны оставалось совсем немного, может быть, километров двадцать. Уже приближалась деревня Техумарди у моря, отсюда в ясную погоду хорошо просматривалась Абрука.
Майстер дремал, привалившись к дверце «виллиса», который медленно тащился в «шаг» с солдатами. Сумерки сгустились; тучи на небе поредели, засверкала эта первая звезда… как её? Венера, что ли? Сириус? Одним словом — Майстер не звездочёт, — та, которая всегда раньше других торчит на небосводе.
Впереди «виллиса» маршировали легионеры. За легионерами следовала машина с немецкими оберстами и майором из эстов, затем опять шли легионеры, за ними танкетки, броневички, пушки, грузовики с ранеными, и опять легионеры. Техника от колонны не отрывалась по приказу командования, наверное, того эста, майора, а впрочем, Майстер точно и не установил, кто тут у них командует, ему это всё равно, потому что ему было буквально на всё наплевать, тем более что всё время в нём нарастало раздражение.
Прежде всего на самого себя, за то, что не прихватил и вторую бутылку ликёра со стола в доме Алфреда — о, нельзя было всё-таки терять головы! Его подмывало приказать, чтобы повернули в сторону Журавлей, отсюда наверняка не более получаса езды до Закатной улицы, зачем же оставлять ликёр неизвестно кому? Но… Нельзя терять головы: также неизвестно, кто сейчас в городе. А раздражение от этого стало ещё больше: где-то стоит бутылка с ликёром…
А где эта чёртова деревня Анзекюла? «Последняя линия обороны!» А потом? Придёт корабль? Пришлёт лодки? Кто их пришлёт? Все удирают, спасают свою шкуру — и военные и гражданские. И пропадёшь тут с этим сбродом… «Последняя линия… Плечом к плечу, как в Сталинграде, и знамя чтобы на самую высокую ёлку… чтобы Германия жила…»
Что-то произошло: впереди стали стрелять. Легионеры остановились, притормозили машины, колонна встала. Кто стрелял, в кого стреляли? Врага в той стороне, куда они двигались, не могло быть, там свои. Наверное, их приняли за русских… Майстер вышел из «виллиса». Стрельба впереди разрасталась, вокруг засвистели пули, солдаты бросились с дороги в кустарник можжевельника, залегли, на дороге остались убитые. Открыли ответную стрельбу. Техника молчала, пушки лихорадочно готовили к бою, но кто стреляет? Уже кричали: «Фойер! Фойер! Да зинд ди Руссе! Венелазед! Тулд! Тулд! Огонь!»[31]
Всё стало ясно: впереди путь им преградил противник, опередивший их по другой дороге, пока они добирались сюда из Лейси. Майстер лежал в кювете и стрелял из автомата, который подобрал у только что убитого гренадера. Он теперь видел этих «сволочей», тёмные фигуры мелькали под деревьями впереди и пытались окружить колонну. Да что там мелькали — на поляне скопище врагов, вероятно, они здесь остановились на привал или ждали подхода своих… Здесь и танки, пушки… «Их, однако, не меньше батальона», — отметил машинально Майстер.
От пушек и танков как одним, так и другим не было никакой пользы: быстро стемнело, нельзя было разобрать, где свои, где чужие, — куда стрелять? Бой разгорался пехотными силами с малым оружием, вперёд рвались с обеих сторон, и уже шла схватка врукопашную. Но темно-то как! А в темноте все коты чёрные. Началась какая-то сумасшедшая резня, отовсюду раздавались яростные крики, жуткие, страшные, предсмертные, от которых стыла бы кровь, если бы не кипела она в жилах от слепой ярости. Стоны раненых, плач… Солдаты в бою плачут? Оказывается, и так бывает. А в общем-то убивали друг друга молча, лишь тут и там раздавались проклятья, и невозможно было установить, какого войска солдату они принадлежат, поскольку и те и другие проклинали на одном языке. Нет, не на международном языке смеха, известном Королю, а на языке проклятий, существующем только в эстонском языке, в коротком своём выражении: кур-рат!
Майстер бросился на кого-то — на кого? Сбив с человека каску, он провёл рукой по голове и вонзил нож: у того не было волос, а только в немецкой армии солдаты носили причёски. Майстер вдруг почувствовал какую-то неизъяснимую радость, словно в нём освобождалась упоительная энергия, целенаправленная на радостное свершение убийства, и в воспалённом мозгу вдруг вспыхнувшей ненавистью к самой жизни как проявлению биологического процесса, как разложению гриба, вцепившись кому-то в горло, чтобы рвать, душить, он испытывал физическое наслаждение, какое испытывал иногда с женщиной. Жизнь — благо? Жизнь — начало? К чёрту! Чем начало справедливее конца? Кто сказал, что планета нужна? Что на ней должна быть жизнь? И смерть — не дело, ибо в ней уже нет процесса сознательного. Действие — вот что есть жизнь, а убийство — действие, освобождение энергии, упоительное освобождение!..
- Такой смешной Король! Повесть первая: «Король» - Ахто Леви - Детская проза
- Наизнанку. Московский роман - Георгий Громов - Современные любовные романы
- Кровавое наследие - Лоэнн Гринн - Фэнтези
- Трое в лодке, не считая собаки - Джером Джером - Путешествия и география
- Административное право. Том I - Станислав Мазурин - Юриспруденция