Юность Розы - Луиза Олкотт
- Дата:15.10.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Юность Розы
- Автор: Луиза Олкотт
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Поедем со мной, Роза. Давай удивим эту честолюбивую парочку. Они так быстро входят в моду, что скоро позабудут старых друзей. Нужно напоминать о себе время от времени, — сказал он племяннице в одно прекрасное мартовское утро.
— Нет, благодарю вас. Я останусь с тетушкой. Мне не место среди этих знаменитостей, — ответила Роза, подрезая комнатные цветы.
Дядя заметил некоторую горечь в ее словах и мрачность в лице. Он, конечно, подозревал, в чем дело, и хотел во что бы то ни стало узнать истину.
— Думаешь, Фиби и Мэк не будут рады тебя видеть? — он подал племяннице письмо, в котором Мэк подробно описывал головокружительный успех Фиби на одном из концертов.
— Они, наверное, очень заняты, — Роза хотела избежать лишних слов.
— Так в чем же дело? — настаивал доктор Алек.
Роза резкими движениями обрезала прекрасную герань и молчала. Наконец она отбросила ножницы и, словно вопреки своей воле, воскликнула с досадой:
— Дело в том, что я завидую им обоим!
— Боже мой! Что такое? — удивленно воскликнул доктор.
Роза бросила свое занятие и подошла к дяде, нервно сжав руки. Она всегда так делала в детстве, когда сознавалась ему в каком-нибудь дурном поступке.
— Дядя, должна сказать вам, что в последнее время я стала ужасно завистлива и раздражительна. Нет, не надо меня утешать, вы не знаете, как я мало этого заслуживаю. Мне сейчас нужен от вас хороший выговор.
— Хорошо, я обещаю бранить тебя, когда узнаю за что. Выскажись, дитя мое, и объясни, что у тебя на душе. Если ты завидуешь Фиби и Мэку, то я готов ко всему, — доктор Алек уселся в кресло с таким видом, как будто ничто не сможет удивить его.
— Но я завидую им совсем не в том смысле, дядя. Мне просто тоже хотелось бы обладать талантом. Я не могу сочинять стихов или петь, как соловей, но мне казалось, что нужно попытать себя в чем-то другом. Я стала рисовать картины, но оказалось, что не способна ничего создать сама, а могу только копировать. Это меня совсем расстроило, потому что больше я ничего не умею. Как вы думаете, есть у меня какой-нибудь талант, чтобы развить его и приобрести известность, как они? — с волнением спросила она.
Дядя подумал, что никогда не простит феям, одаряющим детей талантами в колыбели, за то, что они были так скупы к его девочке. Однако взглянув в ее взволнованное, открытое лицо, он понял, что, напротив, добрые феи одарили ее с лихвой.
— Да у тебя есть самый лучший, благороднейший дар, каким только может обладать женщина! Музыка и поэзия — интересные занятия. Я не удивляюсь, что ты желала бы обладать этими талантами и завидуешь наслаждению, которое они доставляют. Я тоже испытывал это чувство и тоже думал, почему небо так несправедливо к некоторым… Так что тебе нечего стыдиться говорить со мной об этом.
— Я не могу пожаловаться на судьбу, но я недовольна. Моя жизнь полна удобств и до того спокойна и безмятежна, что томит меня. Я тоже, как другие, хотела бы пуститься в житейское море и делать что-нибудь или, по крайней мере, попытаться. Хорошо, что вы не осуждаете меня, но я очень хочу знать, какой у меня дар, — сказала Роза уже не так уныло.
— Твой дар — терпеливо и великодушно жить для других. Мы все воспринимаем его как должное, словно воздух или солнечный свет.
— Очень великодушно с вашей стороны говорить так, но от такого таланта ни славы, ни удовольствия, — Роза, казалось, была разочарована словами дяди.
— Не забывай, что слава и удовольствия быстро забываются, а память о действительной помощи остается после того, как поэзия забыта, а музыка смолкла. Поверь, моя девочка, это так.
— Я не чувствую себя полезной, никому не нужны ни моя помощь, ни старания, — вздохнула Роза, вспоминая о долгой, скучной зиме, полной бесплодных усилий.
— Иди ко мне, и давай посмотрим, мало ли ты делаешь, — усадив племянницу на колени, совсем как в детстве, доктор Алек взял ее тонкую руку и стал по очереди загибать пальчики.
— Во-первых, больная старая тетушка находится на заботливом, самоотверженном попечении ни к чему не годной внучки и при этом чувствует себя счастливой. Во-вторых, она читает, пишет, шьет и охотно исполняет разные поручения своего требовательного дяди, который решительно не может обойтись без нее. В-третьих, она безропотно помогает всем родственникам в их делах. В-четвертых, поддерживает одну близкую подругу и вдохновляет на новые свершения двоюродного братца. Ее одобрение для них дороже всякой славы. В-пятых, несколько молодых девушек изо всех сил подражают ей в добрых делах. В-шестых, она с сестринской заботой печется о маленькой сиротке. В-седьмых, благодаря ей полдюжины бедных женщин благоденствуют, а множество бедных сирот, желающих учиться, живут в хороших условиях. У них есть все для учебы: и учебные пособия, и игрушки. Кстати, та же самая никчемная девушка, не считаясь со своим временем, дает им уроки. Вот теперь она сидит у меня на коленях и наконец должна сознаться, что ее дарования чего-нибудь стоят.
— Да, я согласна! Я не представляла, чтобы кто-нибудь замечал, как я стараюсь быть полезной. Я научилась делать добро, не ожидая благодарности, осталось научиться не ждать за это похвалы и довольствоваться сознанием исполненного долга, о котором знает один Бог.
— Он знает и наградит тебя в свое время. Я думаю, в такой тихой жизни много радости и счастья. О многих благородных людях никто не знает, но когда они уходят, по ним скорбит немало сердец. Ты одна из них; если будешь продолжать жить так и дальше, я буду больше всех гордиться тобой, за исключением разве что Мэка.
Тучи совершенно рассеялись. Роза слушала дядю со счастливым выражением. Его последние слова вызвали яркий румянец, и глаза девушки на мгновение заблестели. Потом она решительно взглянула на него и сказала:
— И мой труд будет ему наградой! — затем встала, готовая взяться за дело с новыми силами.
Но дядя удержал ее и серьезно спросил, в глазах бегали веселые огоньки:
— Могу я передать ему это?
— Нет, пожалуйста, не говорите, дядя! Пусть он сначала устанет от похвал и вернется домой, тогда… Я посмотрю, что могу для него сделать, — ответила Роза, выскользнув из рук дяди и вернувшись к своей работе со скромным и счастливым видом, придававшим такую прелесть ее лицу.
— У него очень цельная натура, он никогда не перескакивает с одного дела на другое. Прекрасная привычка, но для таких нетерпеливых людей, как я, это просто мучение, — доктор поднял на руки Дульче, игравшую на ковре со своей куклой, и начал с ней весело возиться. Оба получали от этого несказанное удовольствие.
Роза в душе согласилась с последним замечанием, но промолчала. Она усердно помогала дяде в приготовлениях к отъезду, а когда он уехал, стала считать дни до его возвращения.
Он часто писал, представляя самые подробные отчеты о «великих людях», как Стив называл Фиби и Мэка. Когда вторая неделя была на исходе, он назначил день возвращения, обещая изумить всех рассказами о своих приключениях.
Роза ждала чего-то необыкновенно хорошего и приводила в порядок все свои дела. Теперь она отбросила в сторону все сомнения и страхи и готовилась встретить своего двоюродного брата, которого — она была уверена — дядя непременно привезет с собой.
Она была занята этими мыслями, когда доставала бумагу, чтобы написать длинное письмо тете Кларе, жаждавшей новостей в далекой Калькутте. Садясь за письменный стол, девушка вспомнила о другом своем поклоннике, чье ухаживание оборвалось так трагически. Роза вынула бирюзовый браслет из маленького ящичка стола, чтобы хоть на минуту вспомнить о Чарли посреди своего нового счастья. В последнее время она совсем забыла о нем.
Долго после его смерти Роза прятала этот браслет под черным рукавом и носила его постоянно в память о кузене. Но камешки один за другим выпали, замочек сломался. Осенью она сняла украшение, сожалея, что подарок пропал, как пропало и само чувство. Она молча посмотрела на него с минуту, потом положила назад в ящик и заперла его. Затем взяла со стола маленькую серую книжку «Песни и сонеты», сравнивая про себя этих двух людей и их влияние на ее жизнь. Один недовольный и беспокойный, другой нежный и полный вдохновения. Чарли был страстью, Мэк — любовью.
— Роза! Роза! — раздался вдруг резкий голос, нарушивший ее грезы. Невольно вздрогнув, она поспешно поднялась и бросилась к дверям, воскликнув с надеждой:
— Они приехали! Приехали!
Глава XXI
Как Фиби заслужила желанный прием
Доктор Алек, однако, не приехал, и вести были недобрые. Роза сразу это поняла, когда увидела спускающуюся с лестницы тетушку Изобилие — в съехавшем на сторону чепчике, бледную, с письмом в дрожащей руке, — она бессмысленно кричала:
— О, мой дорогой! Он болен, а меня нет с ним рядом! Тиф, а он так далеко! Что могут сделать эти дети? Зачем я отпустила моего Алека?
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Малый и мартышка - Рекс Стаут - Классический детектив
- Чарли - Сергей Чехин - Научная Фантастика
- Дети Владимировской набережной (сборник) - Сергей Надькин - Русская современная проза
- Шесть дней в Рено. Гремучая змея. Чарли Чан ведет следствие - Патрик Квентин - Детектив