Небывалое бывает (Повести и рассказы) - Сергей Алексеев
- Дата:16.11.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Небывалое бывает (Повести и рассказы)
- Автор: Сергей Алексеев
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Батюшка Ливонтий Минаич, — молит мужик, — пожалей! Не губи. Не было злого умысла. Не видел тебя при встрече.
Не слушает боярин мольбы и стоны, продолжает страшное дело. Теряет крестьянин последние силы. Собрался он с духом и молвил:
— Ужо тебе, барин! Вот Разин придет…
И вдруг: «Разин, Разин идет!» — разнеслось по боярскому дому.
Перекосилось у Трубы-Нащокина лицо от испуга. Бросил он кнут. Оставил крестьянина. Подхватил полы кафтана, в дверь — и бежать.
Ворвались разинские казаки в боярскую вотчину, перебили боярских слуг. Однако сам хозяин куда-то скрылся.
Собрал Разин крестьян на открытом месте. Объявляет им волю. Затем предложил избрать старшину над крестьянами.
— Косого Гурьяна! Гурку, Гурку! — закричали собравшиеся. — Он самый умный. Он справедливее всех.
— Гурку так Гурку, — произнес Разин. — Где он? Выходи-ка сюда.
— Дома он, дома. Он боярином люто побит.
Оставил Разин круг, пошел к дому Косого Гурьяна. Вошел. Лежит на лавке побитый страдалец. Лежит не шевелится. Спина приоткрыта. Не спина — кровавое месиво.
— Гурьян, — позвал атаман крестьянина.
Шевельнулся тот. Чуть приоткрыл глаза.
— Дождались. Пришел, — прошептал несчастный. Появилась на лице у него улыбка. Появилась и тут же исчезла. Умер Гурьян.
Вернулся Разин к казацко-крестьянскому кругу.
— Где боярин? — взревел.
— Не нашли, отец атаман.
— Где боярин? — словно не слыша ответа, повторил Степан Тимофеевич.
Казаки бросились снова на поиск. Вскоре боярин нашелся. Забился он в печку, в парильне, в баньке. Там и сидел.
Притащили Трубу-Нащокина к Разину.
— Вздернуть, вздернуть его! — понеслись голоса.
— Тащи на березу, — скомандовал Разин.
— Пожалей! Не губи! — взмолился Труба-Нащокин. — Пожалей, — заплакал он тонко, пронзительно, по-бабьи.
Разин зло усмехнулся.
— Кончай, атаман, кончай! Не тяни, — зашумели крестьяне.
И вдруг подошла девочка. Маленькая-маленькая. Посмотрела она на Разина:
— Пожалей его, дяденька.
Притихли крестьяне. Смотрят на девочку: откуда такая?
— Может, безбожное дело затеяли? — вдруг вымолвил кто-то.
— К добру ли, если несмышленыш-дите осуждает?
Все выжидающе уставились на атамана.
Глянул Разин на девочку, посмотрел на мужиков, потом вдаль, на высокое небо.
— Вырастет — поймет, не осудит. Вешай! — прикрикнул на казаков.
ЦВЕТИКИ-ЯГОДКИИдет Разин вниз по Волге из Царицына в Астрахань. А в это время из Астрахани вверх по Волге подымается навстречу Разину князь Семен Львов.
Движется Львов со стрельцами, солдатами.
— Ужо берегись, злодей!
На полпути между Царицыном и Астраханью находился небольшой городок Черный Яр. Разин первым пришел к Черному Яру. Взял городок и подумал: «Место для боя как раз хорошее».
Место действительно было удачным. У самого города — волжский изгиб. За изгибом лодкам казацким укрыться можно. Берега Волги густо поросли камышом. Вот и второе прибежище. Решил Степан Тимофеевич у Черного Яра дождаться Львова. Выслал вперед дозорных. А узнав от дозорных, что стрелецкие струги приближаются к городу, приказал немедля собрать к нему черноярских баб.
— Баб?! — поразились сотники.
— Их самых, — ответил Разин.
«К чему бы это? — гадали разинцы. — Интересно, что отец атаман задумал?»
Собрались бабы, и молодые и старые. Не ожидали подобной чести. Любопытство берет. Притихли. Ждут атаманского слова.
— Здравствуйте, цветики-ягодки! — обратился к ним Разин.
— Здоровья тебе, атаман! — поклонились черноярские женщины.
— Как детишки, как внуки, не бьют ли вас мужики с похмелья? — задает вопросы Степан Тимофеевич. И вдруг: — Почему бельишко на Волгу стирать не ходите?
— Так ведь боязно, отец атаман. Стрелецкое войско подходит к городу. Оно ведь, не ровен час…
— Да что вам войско — вы сами войско, — усмехнулся Степан Тимофеевич. — А ну, собирайтесь, бельишко в руки, ступайте к Волге. Позже пройдусь, проверю.
— Ну и ну, — поражались женщины, — вождь-то казацкий, никак, с причудами.
Отпустив черноярских баб, Разин приказал вызвать рыбаков. Собрались к нему рыбаки.
— Здравствуйте, народ рыбацкий!
— Здоровья тебе, атаман!
— Ну, как тут у вас улов?
— Да ловится рыбка, отец атаман. И большая приходит, и малая.
— Что ж вы сидите дома?
— Так ведь боязно, отец атаман. Стрелецкое войско подходит снизу. Оно ведь, не ровен час…
— А я-то думал — рыбацкий народ из смелых! — подзадорил Степан Тимофеевич. — Ошибся, выходит.
— Не ошибся. Нет, не ошибся! — шумят рыбаки.
— Что же, раз так, то ступайте с богом.
Ушли рыбаки от Разина. Шепчутся между собой:
— Вождь-то казацкий, никак, с причудами. Ушицы небось атаман захотел.
Князь Львов, как и Разин, тоже выслал вперед разведчиков. Ходили лазутчики к Черному Яру, вернулись, рассказали, что у города все спокойно. Бабы белье стирают. Рыбаки свои сети тянут.
— Не видно разбойников, князь Семен.
Подошли стрелецкие струги к Черному Яру. И вправду: бабы белье стирают, рыбаки свои сети тянут. Стоят не шелохнутся по берегам камыши.
Зевнул князь Львов, посмотрел на палящее солнце, дал команду причаливать к берегу.
И вдруг — что такое? Не верит стрелецкий начальник своим глазам. Из-за поворота реки, на всем ходу, под парусами, на веслах, с диким свистом и громким криком, навстречу стрелецким стругам вылетают челны с казаками. И в ту же минуту зашевелились кругом камыши, закачались они, расступились, и на широкую волжскую гладь, уже сзади стрелецкого войска, метнулись десятки казацких лодок.
— Сарынь на кичку! — взорвало воздух.
— Са-ары-ынь на ки-ичку-у-у!
Через час все было закончено. Князь Львов с петлей на шее был притащен на разинский струг. Казаки тут же хотели повесить Львова. Однако Разин его пощадил.
— Да он и стрельнуть, поди, ни в кого не успел! — усмехался Степан Тимофеевич. — Пусть поживет, раз он мирный такой по натуре.
АСТРАХАНЬАстрахань. Разбушевалась в ту ночь непогода. Тучи со всех сторон обложили небо. Где-то вдали полыхали зарницы. Долгим раскатом катился гром.
Астраханский воевода Иван Прозоровский стоял у Вознесенских ворот на стене, при каждом раскате бледнел, крестился. Не любил Прозоровский грозу, с детства боялся грома. Три дня как Разин стоит у города. Три дня и три ночи воевода, стрельцы и солдаты атаки на город ждут.
Астрахань — сильная крепость. Тут и ров. Тут и вал. Стены не то что царицынские, там — деревянные, здесь они каменные. Там высота их в десяток локтей, здесь без малого в двадцать метров. Там ширина их от силы в сажень, тут хоть скачи ты по ним на тройках. Не каждое войско крепость такую возьмет. Да и стрельцов и солдат в ней двенадцать тысяч.
Надежны стены, солдат достаточно, и все же Прозоровский живет в тревоге. Нет на душе у него покоя. Уж больно шепчутся люди в городе. Эх, ненадежный пошел народ! Как бы не быть измене!
Вот и сегодня стоит воевода у Вознесенских ворот на стене, в темноту непроглядную смотрит.
«И чего он, разбойник, ждет? — теряется в догадках Иван Прозоровский. — Снова хитрость, видать, задумал. Может, роют под стены сейчас подкоп? Или подмога спешит к злодею? То ли будут крепость измором брать. Или просто на жилах моих играют».
Все эти дни и казаки не могут понять атамана. Приставали они не раз:
— Отец атаман, что же стоим без дела? Нам бы грудью пойти на стены.
— Можно и грудью, а лучше умом, — отвечал недовольным Разин.
И вот только сегодня, на четвертую ночь, не днем, а именно в ночь, в грозовую, в ненастную, подал Разин команду к штурму.
Подивились опять казаки:
— Оно же темно, как у зайца в ухе! Да тут ненароком в такой темноте заместо астраханских стрельцов саблей брата родного хватишь.
— А вы саблей — того, потише. Не каждому ставьте знак, — загадочно бросил Разин.
Стоит Прозоровский у Вознесенских ворот на стене. Чтобы укрыться от непогоды, воротник кафтана поднял. Стряхнул с бороды дождевую капель. Принялся думать опять о Разине.
«Спит небось, вурдалак, в шатре. Или хмельное, разбойник, хлещет. А ты тут, как мерин, мокни».
Вновь полыхнула молния. Осветила она округу. Вздрогнул воевода, хотел закреститься, но глянул в степь и ахнул — разинцы шли на штурм.
— К бою, к бою! — взревел Прозоровский. — Ну и разбойник — дня ему мало!
Ждал темной ночи Степан Тимофеевич вовсе не зря. Был уверен, что во время штурма астраханцы ему помогут. Помогать же лучше, когда темно. Не сразу стрельцы заметят.
— Вы тише саблями, тише, — еще раз говорил казакам атаман. — Не каждый враг, кто сидит на стене. Там и друзей найдете.
- Экспедиция (Часть 1) - Вячеслав Алексеев - Научная Фантастика
- Церковь на высоком берегу (Александр Меншиков, Россия) - Елена Арсеньева - Исторические любовные романы
- Дж. Р. Р. Толкин - Сергей Алексеев - Биографии и Мемуары
- Престол и монастырь; Царевич Алексей Петрович - Петр Полежаев - Историческая проза
- Собрание сочинений в трех томах. Том 2. Село Городище. Федя и Данилка. Алтайская повесть: Повести - Любовь Воронкова - Прочая детская литература