Том 1. Рассказы, сказки, повести - Николай Носов
- Дата:11.10.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Том 1. Рассказы, сказки, повести
- Автор: Николай Носов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А я вот нарочно буду играть, попробуй тогда скажи, что я не играла.
Наденька села за пианино и целых два часа подряд играла свои упражнения. Под конец у неё даже голова закружилась от непривычки. Однако она и виду не подала, что ей было трудно, и, встав из-за пианино, сказала:
— Теперь каждый день буду играть и конфеты сама буду есть.
Алёша увидел, что здорово прогадал, и у него даже затряслись губы от огорчения.
— Зачем же играть каждый день? — сказал он.— Завтра можно и не играть, а за сегодня я, так и быть, прощаю тебя.
— Что-что? — с удивлением спросила Наденька.— За что ты меня прощаешь?
— Ну за то, что ты съела конфету,— объяснил Алёшка.
— Ты, видимо, дурачок, Алёшка,— с обидной усмешкой сказала Наденька.— Свою конфету я всегда имею право съесть без твоего ослиного разрешения. Глупая я раньше была, что отдавала тебе такие вкусненькие конфетки. Теперь вот и завтра съем, и послезавтра, и послепослезавтра, и всегда-всегда! Понял?
— Ну и ешь,— мрачно ответил Алёша.— Мне не очень и хочется!
— «Не очень хочется»! — передразнила Наденька.— А сам тут как царь Кощей над каждой конфетой трясёшься!
— Кто царь Кощей? Я царь Кощей? — закричал, рассердившись, Алёшка.
И как стукнет сестру кулаком.
— А, так ты ещё драться! — сказала Наденька и, схватив Алёшку за волосы, дёрнула с такой силой, что у него из глаз искры посыпались.
А-а! — завопил Алёшка и принялся размахивать во все стороны кулаками и лягаться ногами.
Но Наденька крепко держала его за волосы, и он ничего не мог ей сделать.
Как раз в это время с работы вернулся папа. Наденька услыхала, что кто-то вошёл в прихожую, и выпустила из рук Алёшкины волосы.
— Вот скажу папе, что ты съела конфету! — прошипел Алёшка, грозя сестре кулаком.
— Как будто папа дал мне эту конфету не для того, чтобы я её съела,— сказала Наденька.— У, глупый!
— Вот скажу, что всё время называешь меня глупым.
— Как же тебя называть, если ты и есть глупый?
— Вот скажу папе, что ты не занималась сегодня на пианино.
— Не смей, слышишь! Я ведь занималась! Ах, ты!..
Наденька не успела договорить, потому что в комнату вошёл папа.
— Ну, механики, как дела? — весело спросил он.
Когда у папы бывает хорошее настроение, оп почему-то всегда своих детей механиками называет. Увидев, что дети почему-то молчат и сердито смотрят на него исподлобья, папа удивился и спросил:
— Что тут у вас случилось?
— Ничего,— ответила Наденька.
— Совсем-совсем ничего?
— Совсем-совсем ничего.
— Что-то не верится! — покачал головой папа.— А ты почему сегодня такой лохматый? — спросил он Алёшу.
Алёша принялся приглаживать рукой всклокоченные волосы и сердито нахмурился. Вся кожа у него на голове свербила.
Папа схватил обоих ребят в охапку и сел с ними на диван.
— Ну, рассказывайте, что хорошенького?
— Ничего,— сердито буркнул Алёша, усаживаясь у отца на коленях.
— Как же так — ничего? А Наденька занималась сегодня на пианино? Сколько она играла?
— Нисколько,— буркнул опять Алёшка.
— Эге! Вот оно, значит, что!..— протянул папа и сердито взглянул на Наденьку.
От возмущения Наденька вспыхнула, потом немножечко побледнела, тут же раскрыла широко рот, словно ей не хватало воздуха, и сказала дрожащим голосом:
— Он говорит неправду!
— Это правда? — строго спросил Алёшу папа.
— Что — правда? — не понял Алёша.
— Правда, что ты говоришь неправду?
— Это она говорит неправду.
— Он врёт!— сказала, задыхаясь от гнева, Наденька.
— Вот как!.— недоверчиво усмехнулся папа.— Для чего же ему вдруг понадобилось врать? Когда ты занималась исправно, он всегда говорил, что ты занималась. Вот тебе, Алёша, конфетка, за то, что сказал папе правду. А ты, нехорошая девочка, ни чего теперь не получишь! Лучше я и твою конфету отдам Алёше. Получай, Алёшенька, и вторую конфету.
Увидев такую несправедливость, Наденька побледнела ещё больше, стала белая, как бумага, потом покраснела внезапно, бросилась плашмя на диван и зарыдала так громко, что у папы от ужаса зашевелились на голове волосы.
В это время дверь отворилась — и в комнату вошла мама. Папа принялся рассказывать ей обо всём. Мама даже не могла сразу понять, что случилось, а когда поняла, сказала:
— Может быть, Алёшка на самом деле соврал? Уж очень горько рыдает Наденька.
— Признаться, я тоже так думал,— ответил папа,— да ведь Алёша никогда раньше не врал. Он всегда говорил правду.
— Не врал? — закричала, вскакивая с дивана, Наденька.— Никогда раньше не врал? Если хотите знать, он всегда врал! Он только и делал, что врал! Я нарочно каждый раз отдавала ему свои конфеты, и он говорил вам, что я занималась на пианино, а я и не занималась вовсе. Ха! Ха! Но сегодня я как раз занималась и конфету ему не дала, вот он и врёт на меня от злости. Это, что ли, по-вашему, правильно? Раз я занималась, то никакой конфеты ему не полагается. Пусть он зарубит это у себя на носу! Понятно вам?
А-а! — закричал тогда папа.— Значит, ты, нехорошая девчонка, не занималась на пианино, да ещё учила своего младшего братца обманывать родителей, подкупала его конфетами? Это стыд! Это срам! Это позор! Ты бы подумала, чему учишь его! При таком воспитании из него может вырасти какой-нибудь тунеядец и плут!
А мама сказала папе:
— Ты сам во всём виноват. Нашёл кому поручать присматривать за девчонкой. Он тебе за конфету что хочешь сделает: обманет и мать и отца. Из-за него бедная девочка совсем без конфет осталась, а сладкое тоже для организма нужно.
Наденька услыхала эти слова, и ей стало так жалко себя, так жалко, что она зарыдала с удвоенной силой. Но мама сказала:
— А ты молчи! Я не защищаю тебя. Ты, наверно, воображаешь, что тебя напрасно обидели: не дали сегодня конфетку. А сколько раз ты не играла на пианино, но конфеты всё-таки получала?
Наденька сразу притихла, а Алёша увидел, какое получается дело, и давай поскорей есть конфеты, чтобы не отняли обратно. Не успев съесть одну конфету, он запихал в рот другую и стоял с оттопыренной щекой, как будто у него вырос с этой стороны флюс.
— Поручать это дело Алёшке мы больше не станем. Теперь я сама буду за тобой следить,— сказала Наденьке мама.— Но, поскольку вечером играть нельзя, а днём я на работе, придётся тебе вставать на два часа раньше и заниматься с утра.
Необходимо сказать, что весь этот разговор происходил очень громко и прекрасно был слышен Золотому Петушку, то есть нашему знакомому воробью, который на чердаке жил (вот когда мы про него вспомнили). Услыхав это, Золотой Петушок даже не удивился, потому что за всю свою воробьиную жизнь наслушался всяких историй. Он только подумал:
«Вот ещё какие, оказывается, бывают истории!» Вскоре он и вовсе перестал думать об этом, так как пе понимал в тот момент, чем это всё может для него кончиться.
И вот на другой день, под самое утро, когда спится особенно сладко, воробья разбудили какие-то непонятные звуки:
Бом-тили-тили! Бом-тили-тили!Тиль-диль-дон! Тиль-диль-дон!
Воробей встрепенулся от неожиданности, открыл широко глаза, но, ничего не видя вокруг, так как было ещё совсем темно, решил, что это ему во сне почудилось; закрыв глаза, он попытался заснуть, но звуки не утихали:
Тиль-диль-дон! Бом-тили-бом!
Как будто палкой по голове!
Воробей сердито поёжился, заморгал глазами и принялся соображать, что бы всё это могло значить. Сон окончательно слетел с него, и воробей наконец понял, что играют на пианино.
Увидев в окно, что небо совсем ещё тёмное и на нём кое-где поблёскивают звездочки, Золотой Петушок проворчал:
— Что это они там совсем с ума посходили — играть среди ночи!
Он нахохлился, состроив обиженную физиономию, переступил с лапы на лапу и стал пытаться заснуть, не обращая внимания на музыку. Это ему, однако ж, никак не удавалось. Звуки пианино доносились так явственно, что бедному воробью казалось, будто играют не снизу, а сверху, прямо над его головой. Постепенно ему даже стало казаться, что звуки раздаются не над головой, а где-то там, внутри головы.
Золотой Петушок крякнул с досады и тряхнул как следует головой. Однако звуки из головы не выскочили и продолжали долбить по мозгам:
Тиль-диль-дон! Тиль-диль-дон! Вот тебе! Вот!
Через некоторое время небо стало светлеть, звёзды постепенно погасли, и воробей увидел, что уже было утро, а вовсе не ночь, как ему показалось сначала.
Прошло два часа, и музыка наконец прекратилась. Золотой Петушок облегчённо вздохнул, но, увидев, что на дворе окончательно рассвело, решил, что спать всё равно больше нельзя, так как уже была пора вылетать за кормом.
- Собрание сочинений в трех томах. Том 2. Село Городище. Федя и Данилка. Алтайская повесть: Повести - Любовь Воронкова - Прочая детская литература
- Собрание сочинений в пяти томах. Том третий - Иван Ефремов - Научная Фантастика
- Собрание сочинений в 3 томах. Том 1 - Валентин Овечкин - Советская классическая проза
- Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 5. Золотое руно - Роберт Грейвз - Историческая проза
- Собрание сочинений в 15 томах. Том 3 - Герберт Уэллс - Юмористическая проза