Буран - Павел Голубев
- Дата:13.09.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Буран
- Автор: Павел Голубев
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пугаешь, Тайданушка, — сказал Сенька: ясно видел по глазам, что Тайдан говорит шутя.
— Ну, ладно, рассказывайте, где были? — уж совсем по-веселому спросил Тайдан.
— Нигде не были, — в лес ходили. Намерзлись и назад пришли, — сказал Колька и посмотрел на Сеньку, чтобы тот не болтал лишнего.
А Сеньке страшно хотелось поделиться с Тайданом о черном человеке.
Улучив время, когда Колька залез на печку и заснул, Сенька спросил:
— Тайдан, какие это люди бродят с места на место, скрываются до поры до времени, а потом объявляются?
— Хм, какие? Жулики, вот какие... либо воры... Слямзят где-нибудь, — ну и прячутся...
— А не воры бывают?
— Не воры? — бывают и не воры. У нас был такой случай, давно это было. Становой приехал подати выколачивать с нашей деревни; ну, у вдовы Саватеихи последнюю корову уводит со двора; та в слезы, ревет на всю улицу. А у нас матрос с парохода зимовал, здоровый такой парень, — на станового! "Не имеешь, говорит, права последнюю скотину отбирать, нет такого закона!" Становой на дыбы: "С кем разговариваешь, такой растакой!" — да в ухо. А матрос, где же стерпеть? — станового! Тот за саблю, матрос саблю вырвал, станового за шиворот да и спустил с обрыва, тот и летел сажен десяток по снегу. Урядник да сотский обалдели, стоят столбами. А матрос за избы и ушел. На другой день нагнали солдат, урядников, окружили матросову хату. А он, его счастье, в лес ушел, прут на корчажки резать; ну, видим, что парень ни за что пропадет, за правду стоял. Надо предупредить. Я и вызвался — на лыжи да за реку; хлеба краюху с собой захватил на случай. А он из лесу с прутом — как ни в чем не бывало. "Ну, говорю, Петруха, беда тебе", и рассказал ему все. Отдал лыжи, хлеб, кисет свой с табаком, беги, говорю, на Кундюковский покос, там тебя никакая собака не найдет, а, я, говорю, к тебе потом понаведаюсь. Так и скрывали его да самого водополья, а там он — на свой пароход — и ищи ветра в поле.
— Он так всю зиму в землянке и жил? — спросил Сенька.
— Какое всю зиму, на его след напали — туда, а он, по счастью, на другое место ушел, так всю зиму и бродяжил.
— А тебе ничего не было?
— Как не было! Какой-то прохвост меня выдал, в волость таскали, сколько в городе в остроге сидел. "Ни сном, говорю, ни духом не знаю, куда делся". Ну, подержали, подержали, видят, что от меня ничего не добьешься, — выпустили.
— А ты его после видел?
— Как же, в то же лето на пароходе... Славнецкий парень!
"Сказать или не сказать Тайдану про черного? — думал Сенька. — Он никому не скажет, ведь не сказал же про матроса".
Только Сенька хотел начать свой рассказ про черного, как Степанида крикнула в дверь:
— Тайдан, выдь скорее: Петр Васильевич приехал!
Действительно, через минуту заиндевелый, в богатой шубе, ввалился в избушку попечитель приюта, купец Петр Васильевич.
— Старина, здорово! Все чинишь, подколачиваешь? — шутил попечитель.
— Да приходится: не мала семейка; по сапогу, так сорог сапогов, а по паре — вон куда хватит! — шутил в ответ Тайдан.
— Привяжи Савраску-то, да сенца кинь... Сама-то дома?
— Была дома, да, наверно, и сейчас дома, куда бы ей деться, — сказал, одеваясь, Тайдан. — Сенька, сбегай-ка к заведующей, скажи!
— Нет, зачем бежать, я сам пойду; вот только сверточки в санях; отнеси их к Катерине Астафьевне, — сказал Петр Васильевич, отряхивая снег с бобрового воротника.
Сенька, сломя голову, бросился во двор, к саням. "Не иначе — конфеты", — соображал он выбирая из саней свертки, — "что ему! своя фабрика, ничего не ст о ит".
— Попечитель! Петр Васильевич! — крикнул Сенька в мастерскую, мчась со свертками наверх.
Как тараканы, высыпали ребята на крыльцо, шумели, кричали, радовались. Еще бы: новый человек приехал!
Кольке с Сенькой приезд попечителя был особенно на руку: они совсем будут забыты, не придется объясняться ни с заведующей, ни с мастером.
Девочки спешно прибирали в комнатах, мальчики в мастерской стопками ставили наготовленные корзины: начальство, наверное, осматривать пойдет.
V. ГОСТИ
Петр Васильевич выразил желание познакомиться с офицерами кавалерийского отряда, стоявшего в Красном Яру, и от них узнать вернее новости о неприятеле — о ненавистных большевиках: в городе было настроение тревожное, много говорили об успехах красных — будто, не сегодня-завтра они нагрянут и захватят город. А может быть, они и не так уж близко, можно успеть куда-нибудь уехать в более безопасное место...
И вот Катерина Астафьевна пригласила офицеров на "чашку чаю". В комнате ее стол был накрыт по-праздничному: белоснежная скатерть, белые тарелки, серебряные ложки. На кухне спешно жарили, рубили, кипятили...
Вкусный запах жареного мяса, кипящего кофе наполнил кухню, проник в столовую; там ребята с неохотой доедали за ужином послеобеденные остатки прогорклой ухи, и кухонные ароматы раздражали их.
Шутник Гришка кричал дежурным девочкам:
— Зойка, — скоро ли котлеты подашь?
— Дашка, что кофей не разливаешь?
— Как же! Рылом не вышли. — "Котлеты", хороши и без котлет! — на ходу отвечали дежурные.
— Думаешь, не умею котлеты есть? Давай на пробу, увидишь!
— Не едал, что ли? Отец был жив, все свое было: корова, куры, поросята. Еще получше ели... "Рылом не вышли"... Ах ты, подлизуля! — погрозил кулаком Гришка.
Мальчишки выскакивали из-за стола, заглядывали в кухню, дразнили дежурных.
— Ай, ай, кто это? Вот варначье! — кричала Степанида в кухне, — стащили! Со сковороды стащили котлеты... Вот ненасытные утробы!.. Ну, что я теперь буду делать-то?
Явилась Катерина Астафьевна.
— Кто котлеты стащил? Сознавайтесь. Все равно узнаю, потом хуже будет. Ну?
Все молчали.
— Ты, Яцура? Тебе все мало!
— Я?! Да ребят спросите. Вот Андрейко тут сидел, Сенька. Я и из-за стола-то не выходил. Все на меня! Девчонки съели, а я виноват, — оправдывался Яцура...
— Да мы из-за стола не выходили, сейчас умереть! — божился Гришка. — Вот хоть Зойку спросите. Зойка, выходили мы из-за стола?
Гришка был твердо уверен, что Зойка, если и видела, так не скажет: знает, что ей за это влетит.
— Я наверх уходила, не видела, — увильнула Зойка.
— Ну, так и знайте, что я вам все равно не верю. Петр Васильевич привез конфет, но вы их не получите... Девочкам будет, а вам нет. Озорники! Ну, на молитву и спать! Завтра чуть-свет подниму вас, и за работу, — сухо распорядилась Катерина Астафьевна.
Ребята не двигались.
— Чего ждете? Встать! — крикнула заведующая.
— Котлетку бы! — кто-то насмешливо пискнул в темном углу.
У Катерины Астафьевны забилось сердце, кровь прилила к щекам, но она промолчала, будто не слыхала.
Пропели уныло молитву и разошлись — девочки наверх, а мальчики в свою спальню, где, не раздеваясь, легли на кровати полежать, так как спать никому не хотелось.
Да и до спанья ли было! День выдался какой-то неладный: много обид, неприятностей. Хотелось какую-нибудь штуку выкинуть, созоровать, кому-то отомстить...
Гошка с Яцурой придумывали самые фантастические планы похищения котлет или чего-нибудь вкусного, так как раздражающий запах из кухни проник и в спальню и дразнил теперь тощие ребячьи желудки.
Пошли к кухне, толкнулись в дверь, но она оказалась припертой изнутри кочергой.
Около Мишки Козыря собрался кружок, шептались, кому-то грозили и как какие-нибудь страшные заговорщики.
Любопытный Сенька то и дело бегал наверх, подсматривал и каждый раз сообщал заговорщикам:
— Едят котлеты... А конфет что!.. Рюмки стоят!
У Яцуры от таких сообщений в животе все перевертывалось.
А у Гошки уже новый план готов.
— Знаешь, Яцура, вывернем шубы, сажей вымажемся да и подстережем девчонок под лестницей — напугаем!
Сказано — сделано.
Нарядились, намазались и притаились под лестницей в темных сенях.
Скрипнула дверь: идут!
Гошка выскочил из засады.
— Ай! Кто здесь! — обезумевшим голосом заорал Сенька.
— Тьфу, Сенька! — плюнул Гошка. — Выходи, Яцура, не вышло!
— Черти, напугали... На офицера бы напоролись — лежали бы без головы... Один там выхватил саблю, хвалился, по десяти, говорит, немцев зарубал, а красных — по полсотне сразу.
— Ого-го!..
— Красные, говорит, недалеко, да бояться их нечего, они не страшны нам: еще сабли наши остры, говорит, кони лихие, а вот свои, говорит, у нас красные, — эти поопаснее; вот их нам нужно переловить... Если вы, говорит, знаете каких большевиков, — скажите, мы их, говорит, живо, без суда! Во!
У Гошки мурашки по коже забегали... Он не раз схватывался из-за красных с Мишкой Козырем, который стоял за белых. Остальные ребята все — куда Мишка; только Колька с Сенькой против них шли, Гошкину сторону держали, да Жихарка иногда, назло Мишке, переходил к Гошке.
- Барин 2 (СИ) - Соловьев Роман Васильевич - Попаданцы
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Большая книга ужасов. Особняк ночных кошмаров (сборник) - Елена Артамонова - Детская фантастика
- А поутру они проснулись... - Василий Шукшин - Русская классическая проза
- Дед Мороз для одинокой Снегурочки - Маргарита Южина - Современные любовные романы