Метели ложаться у ног - Василий Ледков
- Дата:29.06.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Метели ложаться у ног
- Автор: Василий Ледков
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Аудиокнига "Метели ложаться у ног" от Василия Ледкова
📚 "Метели ложаться у ног" - захватывающая история о приключениях главного героя, который отправляется в опасное путешествие через загадочные земли, полные тайн и опасностей. Вас ждут захватывающие повороты сюжета, неожиданные открытия и море эмоций.
Главный герой, смелый и отважный, сталкивается с многочисленными испытаниями на своем пути. Он должен преодолеть все трудности, чтобы достичь своей цели и раскрыть все секреты, которые скрываются в его пути.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокнигу "Метели ложаться у ног" онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения разных жанров, которые подарят вам удивительные моменты и незабываемые впечатления.
Об авторе
Василий Ледков - талантливый писатель, чьи произведения завоевали сердца миллионов читателей. Его книги полны загадок, приключений и неповторимой атмосферы, которая заставляет читателя погружаться в мир фантазии и волшебства.
Не упустите возможность окунуться в увлекательный мир аудиокниги "Метели ложаться у ног" и отправиться в захватывающее приключение вместе с героем.
Погрузитесь в мир литературы и насладитесь увлекательным чтением на сайте knigi-online.info!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что? — поглядывая на него, спросил тихо после недолгого молчания Делюк.
— Ничего, — растерянно сказал Сэхэро Егор и потупленным взглядом уставился на латы.
На железном листе глухо шумел разгоревшийся огонь.
Делюк перешагнул на жилую половину чума и сказал:
— И чай поспевает. Добрые слова за столом говорят.
— Да, это так, — отозвался Сэхэро Егор, медленно отходивший от дум, и тоже перешел на жилую половину чума.
17Сэхэро Егор ел голень задней ноги дикого оленя. Его длинный нож, врезаясь бесшумно в жилистую мякоть, шел, как в воду. Талое мясо в деревянную чашку перед ним падало тонкими, как стружка, розовыми пластами. Он брал их, макал в чашку с густой, круто посоленной кровью, хватал зубами и тем же острым ножом отсекал у самых губ.
— Отменное мясо! — говорил он, лениво водя челюстями. — А я вот что-то давно не бывал на тропах дикарей.
Делюк улыбнулся лукаво, взглянул на Егора.
— А чем ты всё занят?
— Много дел, — уклончиво ответил Сэхэро Егор.
— И всё же? — не унимался Делюк. — Какие дела?
Сэхэро Егор положил нож на стол, откинулся на подушки и стал смотреть в макодан. Перед глазами как наяву плыла его жизнь, извилистая, как дорога по болотистой тундре. Ранняя безотцовщина. Дымная и темная землянка на краю села. Чужие люди и чужая речь. Не разгибая спины, мать за кусок хлеба шьет из грубых нерпичьих шкур пимы и одежду для морских охотников. Потом снова тундра. Как из тумана, всплывают и оживают перед глазами дерзкие набеги бедняков на стада многооленщиков, где не последнюю роль играет и он, юный еще Сэхэро Егор. Потом…
— Разные, — выдохнул он после долгой паузы. — Разные дела.
— Слышал. Слышал я. Много о тебе земля говорит, — не то с одобрением, не то с усмешкой сказал Делюк. — Только вот как голову ещё на плечах носишь?
— Что — голова-то? Одна она у меня. Только раз ей падать.
— И не страшно?
— Нет. За нужное дело не жаль головы. Чтобы только люди помнили.
Делюк задумался: «Какие у него, Сэхэро Егора, могут быть нужные дела, если на этой земле все проклинают его, боятся даже его имени?!» Он хотел спросить об этом, но передумал: Сэхэро Егору может показаться, что Делюк смеется над ним.
— Знаю, о чем земля говорит, — сказал вдруг Сэхэро Егор, видя, что Делюк погрузился в думы. — Но вовсе не то она говорит. Извилиста она, жизнь. Как наши реки, извилиста. Ты, Делюк, мало ещё жил. Мало видел. А у меня вот все эти сядэи назары в печенке сидят. Трудно жить рядом с ними. Тяжело ходить по одной земле.
Делюк взглянул на Сэхэро Егора так, будто он видел его впервые:
— Так уж и тесна земля?!
— Нет. Не тесна она. Всем есть место. Если сам никого не заденешь, и тебя не тронут. Это — плохая жизнь, если так много на земле ещё зла. Но я не могу жить иначе, чем сейчас. Не могу! Человек — не камень. У него на то и сердце, чтобы слышать и свою, и чужую боль. Обидеть человека легко, а сделать ему добро — не умеем, не хотим. Это наша беда.
— Ты это о чем, Егор?! — пуще прежнего удивился Делюк, потому что слова Егора хлестали по мозгам, как плетью.
— Всё о том же. О жизни, — сказал задумчиво Сэхэро Егор. — О жизни. Только смотря как её, эту жизнь, понимать. Всяк на неё по-своему смотрит. И не только смотрит — делает он эту жизнь по-своему, как ему лучше. И тут-то, видимо, и начинается разница между людьми.
— Да-да, тут рушится лад, — подхватил Делюк. — И чем дальше, тем шире трещина. Почему?
— Всё спрашивают — почему? И я тоже спрашиваю. Но толку мало.
Делюк смотрел на него с нескрываемым любопытством. Потом всё же сказал:
— А в чём толк?
— Не знаю, — признался честно Сэхэро Егор. — Но тому, что все богачи на меня копья точат, я рад. Очень рад! И не только рад — счастлив!
— Только ли богачи? — спросил Делюк. Он знал, что Сэхэро Егора боятся все.
— Думаю, что — да. На бедных я не в обиде, что заодно с хозяевами. Не все понимают. Просто дурная слава идет обо мне. Кривы людские языки. Но я слово дал, чтобы всегда быть таким. А история эта долгая, и говорить о ней не люблю.
— Своя у тебя голова, — сказал, соглашаясь, Делюк.
— Это так, но я бы хотел, чтобы две головы у нас было и одно сердце.
— Ты о чем? — удивился Делюк.
— О том же, — таинственно улыбнулся Сэхэро Егор. — Чтобы нам вместе ходить. Вижу, ты это можешь.
— Не знаю, — сказал Делюк задумчиво и признался: — Хотя и сам я грешен. Началось с малого. А теперь хочу выговориться, иначе — душа не на месте. Украл я белого менурэя. У Сядэя Назара.
— Почему — белого? — засмеялся Егор.
— Надо было.
— Говори, договаривай, — заинтересовался Сэхэро Егор. Он подался весь к Делюку.
— Потом еще тридцать пять оленей угнал. У него же.
— И всё?
— Всё.
— Это не то, — улыбнулся мудро Сэхэро Егор. — Надо другое делать. Надо отдавать оленей людям, у кого их нет. Только ради этого можно жить. Я это и делаю. Врагов у меня много, но и друзей хватает. Эго надо понимать. Сердцем и душой понимать. А началось всё очень просто. Отец умер, когда мне и десяти лет не было. Он батрачил у Гусиной Ноги — отца Сядэя Назара. Гусиную Ногу потом бешеные волки разорвали. Так ему и надо, негодяю! Туда ему и дорога. За грехи, конечно. А было вот что. Когда умер отец, Гусиная Нога до полусмерти избил мою мать, она не захотела отдаться ему, руку у него укусила, и тот нас с ней на чумовище бросил посреди тундры. Всех наших оленей угнал. За долги, сказал. Хорошо, что тут вэнодэтта-охотник Соленое Ухо нашел нас. Он нас и повез на собаках в охотничье становье на берегу моря. Так мы и выжили. Мать пимы и совики из нерпичьей шкуры шила, в избах убирала, посуду мыла, одежду стирала и чистила. Потому я и ненавижу всех богачей. Все они на одно лицо и повадки одни. Потому я теперь и угоняю оленей у богачей и дарю беднякам. В этом я и вижу свое счастье.
— Да-а, — задумчиво протянул Делюк. — А ты, пожалуй, в чем-то прав. Даже во многом прав!
— Прав не прав, но уже ничего не изменишь. У человека одно лицо должно быть. Тем он и ценен.
— Верно, — согласился Делюк и взглянул изучающе на Сэхэро Егора: — Ты, значит, думаешь, чтобы две головы у нас… рядом ходили?
— Хотел бы.
— Надо подумать. Но… как люди на это посмотрят?
— Бедных-то больше. За нас они будут.
— Тоже верно, — Делюк снова взглянул на Егора: — И много оленей ты уже угнал?
— Вся лапта[51] на моих оленях ездит.
— На твоих! — от души засмеялся Делюк.
— А на чьих же?! — искренне удивился Сзхэро Егор. — И чем больше будет таких людей — тем лучше. И за их спиной иногда можно уберечься.
— И тут ты прав, — всё больше начал соглашаться Делюк.
— Вдвоем-то — легче.
— Ладно, — согласился Делюк. — Один-два раза можно попробовать, а там — видно будет. И с кого начнем?
— Туси я давно не трогал по-настоящему, — сказал Сэхэро Егор и улыбнулся широко, потому что совсем недавно Туси-то и устроил ему засаду,
— Туей так Туей. Что ждать завтра? Сейчас поедем.
— Едем.
18Упряжки в стаде появились неожиданно. Делюк не спешил с угоном оленей. Со всеми тремя пастухами он здоровался за руку и говорил:
— Делюк.
На обветренных лицах у пастухов открывались широко глаза. Не умея скрыть удивления и испуга, пастухи невольно отступали на шаг и бросали косые взгляды на Сэхэро Егора, которого они знали хорошо. «Быть беде!» — думал каждый из них, но молча подавал руку и Сэхэро Егору.
— Берите, сколько надо, но не так много, — сказал рослый ненец со шрамом над бровью, догадываясь о цели приезда неожиданных гостей, хотя присутствие Делюка вызывало сомнение. — Туси мы ничего не скажем. Нам ведь только по три месяца осталось быть у него. По-доброму хотим уйти.
Делюка смутила прямота и откровенность пастуха. Но хитрить и вводить в заблуждение безвинных пастухов ему не захотелось.
— Помногу ли он вам дает оленей? — поинтересовался он.
— Не знаем, — сказал маленький с круглым лицом мужчина и откинул капюшон. — По полсотне-то, может, даст.
— Добрый, выходит, у вас хозяин, — вставил Сэхэро Егор.
— Куда добрее! — бросил зло высокий со шрамом — Някоце он было дал семьдесят оленей, а через месяц угнал обратно. На голой земле оставил мужика. Ты ведь, Егор, знаешь его, Някоцю. Если бы не ты, он и сейчас торчал бы без оленей.
— Это верно, — подтвердил Сэхэро Егор и гордо взглянул на Делюка. — А мы, пожалуй, не тронем оленей. Живите. Люблю честность.
Не ожидавшие такого поворота дела пастухи были крайне удивлены, они молчали, как рыбы, не в силах обронить и слова.
— Поехали, — сказал Сэхэро Егор и первым стеганул вожжой по спине передового.
— Лакамбой'! — сказал Делюк и тоже поехал.
Отдохнувшие олени бежали легкой парящей рысью. Сэхэро Егор ехал первым и, поворачиваясь назад, смотрел на Делюка и улыбался. Когда отъехали уже далеко, Сэхэро Егор остановил упряжку, сошел с нарты и сказал:
- Внук Тальони - Петр Ширяев - Современная проза
- Лето, прощай - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- В тот главный миг - Юлий Файбышенко - Детектив
- Фантастика, 1983 год - Сборник - Научная Фантастика
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза