Около музыки и другие рассказы - Нина Сергеевна Дашевская
- Дата:11.08.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Около музыки и другие рассказы
- Автор: Нина Сергеевна Дашевская
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Аудиокнига "Около музыки и другие рассказы" от Нины Сергеевны Дашевской
📚 "Около музыки и другие рассказы" - это увлекательная аудиокнига, которая погружает слушателя в мир музыки и искусства. Главный герой книги, чье имя неизвестно, сталкивается с различными жизненными ситуациями, в которых музыка играет важную роль. Он узнает, что музыка способна лечить душу, пробуждать эмоции и вдохновлять на подвиги.
Автор аудиокниги, Нина Сергеевна Дашевская, является талантливым писателем, чьи произведения покоряют сердца читателей своей глубиной и красотой. Ее книги всегда наполнены теплом и мудростью, они способны заставить задуматься и пережить множество эмоций.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать лучшие аудиокниги на русском языке. Здесь собраны бестселлеры различных жанров, которые подарят вам часы увлекательного чтения.
Не упустите возможность окунуться в мир литературы вместе с аудиокнигой "Около музыки и другие рассказы" от Нины Сергеевны Дашевской. Позвольте себе увлекательное путешествие по страницам книги, где каждое слово наполнено магией и волшебством.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Понимаешь, не хочу ему надоедать. Хватит. Он и так со мной много возился…
Сейчас Панкратьев скажет: да брось, ерунда. Мало ли что у него там было важное в тот день! Позвони хотя бы, выясни, что и как.
Но он ничего такого не стал говорить.
Я только сейчас заметила, что мы идём обратно, в город. Видимо, сделали круг, а я и не заметила, как.
— Знаешь, — сказала я ему. — Я иногда думаю — зачем вот? Виолончель эта мне — зачем? Все люди как люди… Брошу, наверное.
— Совсем?
— Совсем.
Мне вдруг правда до ужаса захотелось бросить. Чтобы вот так — раз! — и поехать в Москву, просто так. Вон, с Панкратьевым этим, например. Или одной. Совсем. Или просто ходить, вот так ходить по своему городу, и узнать, наконец, какой он. А то всё на бегу… Или читать. Или … Да мало ли что! Вот представить только, что в жизни освободится четыре часа. Каждый день!
— Ты это зря, Сень, — сказал вдруг Панкратьев. — Не моё, конечно, дело, но… Понимаешь, в тебе только и есть — музыка твоя. А без музыки — что? Кто вот ты без музыки. Просто Сенька, ну, симпатичная. Есть и посимпатичнее ещё. Правда, по физике сечёшь, по математике там. Но это не то, ты не одна такая. Я бы и не посмотрел на тебя, понимаешь, если бы не музыка. У тебя дело есть. И ты его делаешь супер как. Да, супер, я слышал. Поэтому ты круче всех.
— Слышал…?
— Да. На улице слышно, как ты занимаешься. Я иногда хожу и слушаю специально. Ну да, да! … Нет, соврал сейчас. Специально нет, не ходил, случайно слышал. Но всё равно. Очень круто ты играешь, Сонька Арсеньева. Не бросай.
Я не знала, что ему ответить. Ну правда, что тут ответишь?
Неожиданно оказалось, что мы пришли к моему дому. Значит, и правда знает, где я живу. И подъезд мой знает.
— Ну, пока, — сказал он вдруг. — Спасибо вообще.
И, не обернувшись, помчался дальше. Ну и скорость, даже я устала столько ходить.
Я пришла домой, хорошо, никого нет. Не надо никому объяснять, куда я пропала. Записка от мамы: позвони Капитолине, обязательно!
Ну да, позвоню. Потом.
Я открыла на планшете страничку нашего класса. Оказалось, его зовут Дима. Точно, я ведь знала раньше. Димка Панкратьев.
Как было с ним здорово. Наверное, так больше не будет.
…И точно, так больше не было. На следующий день он просто кивнул мне, ну и я ему. И всё, он уткнулся в свой телефон. Потом ужасно отвечал на алгебре, мычал чего-то, и мне было чудовищно стыдно за него. Ну как можно быть таким тупым! Ведь Панкратьев же, ну как!
Дальше всё было, как и раньше. Мы ни разу не вспоминали, как под весенним солнцем прочесали вдвоём весь город. Только я один раз увидела, что он снимает. Снимает нас на телефон, со своей последней парты. И он заметил, что я вижу. И приложил палец к губам — тсс! И подмигнул, заговорщически так.
А потом он исчез. То ли перешёл в другую школу, то ли совсем переехал. Не знаю куда, не у кого спросить. Ведь с ним никто не дружил.
Но я надеюсь, что когда-нибудь я услышу о нём, о Димке Панкратьеве. Мы все услышим. Когда он снимет своё кино.
Крендельков
Мама ходила к директору, спорила, доказывала — бесполезно.
Дело в том, что в июне умер Лев Миронович Штайн, Тимкин учитель скрипки. Тимкино горе — первое такое большое, настоящее горе — как будто уже затёрлось. Лето, море, велосипед… Но сейчас, в сентябре, он с неожиданной ясностью понял, что никогда больше не придёт к Штайну на урок. Не придёт в его особенный дом: высоченные потолки, медные ручки шкафов, пластинки, книги — на русском, немецком, шведском. Букет сухих листьев на рояле. И сам Штайн в высоком кожаном кресле, огромный, седой. Ему трудно было ходить, и Тимка по-хозяйски заваривал чай, разливал по звонким чашечкам… Всё, больше этого не будет. И главное — нужно идти на урок к совершенно чужому человеку. Кренделькову какому-то. У кого учишься? У Кренделькова… Жуть. И откуда он вообще взялся!
Мама доказывала директору:
— Ведь это уму непостижимо — в шестом классе переводить мальчика на виолончель!
Тот оправдывался — не хватает учителей по скрипке, а у Тимы большие руки, виолончельные. Но дело было не только в этом. Просто директору хотелось, чтобы в школе был оркестр, а оркестра без виолончели не бывает. Раньше учителей не было, а тут — на тебе, Крендельков! «Молодой, перспективный». Этого ещё не хватало. «Чудный инструмент — основа оркестра, фундамент… Может, вам понравится — вы бы попробовали хотя бы на год!»
— На полгода, — устало согласилась мама.
Тимка вспомнил один концерт — там на виолончели играла тётенька с некрасивым лицом. Пум, пум… Фундамент. А Тимка не хотел быть фундаментом! Он хотел быть звонкой первой скрипкой, тем более что теперь, в шестом классе, он вполне мог бы быть первым! Эх, Крендельков-Коврижкин…
— Не переживайте вы так, — уговаривал папа и Тимку, и маму. — Может, он не так плох, как вы думаете!
На самом деле оказалось — ещё хуже. Антон Петрович Крендельков, на вид — лет семнадцать. Маленький, щуплый, в очках, уши торчат… Антошка-картошка. На первый урок он пришёл в красной футболке с Чебурашкой (вернее, с «Че-Бурашкой», который был в военном берете и с усами, как у Че Гевары). Смешная, в общем, футболка. Только Тимке не до смеха. Он с первого
- О чувстве юмора и остроумии - Александр Лук - Психология
- Операция Летучая мышь - Сергей Трусов - Научная Фантастика
- Письма живого усопшего - Эльза Баркер - Эзотерика
- Дневник матери - Нефедова Нина Васильевна - Прочее домоводство
- Вопросы жизни Дневник старого врача - Николай Пирогов - Биографии и Мемуары