Чучело-2, или Игра мотыльков - Владимир Железников
- Дата:17.07.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Чучело-2, или Игра мотыльков
- Автор: Владимир Железников
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не шучу, Костя, — строго заметил Глебов. — Это правда, я твой отец. Мне призналась сегодня в этом Лиза.
Костя не знал, что ему делать; он встал, прошелся по комнате, зачем-то бухнулся на тахту и развалился. «Хорошо бы врезать маг на полную катушку, чтобы отключиться, — подумал он, — или рвануть к двери — только они меня и видели». Но он знал, что у него на это нет никаких сил, он был как связанный тугой веревкой по рукам и ногам, хотя ему казалось, что новость его не потрясла и стала чередой обыкновенных дел. Только что Костя был без отца, а теперь у него он есть. Нормально. Не надо зря всхлипывать и причитать: «Ах, папочка, папочка, какая радость!» Все нормально. Нор-ма-льно!
Хотя непривычное слово «папочка» почему-то ворковало у него в горле. Фанатки закачаются. И ребята из группы. Что-то пропел у него в голове несколько раз тяжело, на низких басах, саксофон.
Костя следил за Глебовым, прикрыв веки, в едва заметные щелочки из-под ресниц. Вдруг ему показалось, что Глебов вырос у него на глазах, а сам он — маленький и беспомощный. Тогда-то он и понял, что перед ним действительно стоял его отец! Настоящий, невыдуманный. Это его ослепило, лишило дара речи.
Сколько раз в жизни он мечтал об отце, сколько раз плакал втихомолку, завидуя другим детям. Он всегда чувствовал себя обойденным, ущербным, неуверенным. Когда другие мальчишки, еще в детском саду, спрашивали ехидными голосами: «А кто твой папа?» — он, уже заранее готовый к этому коварному вопросу, как бешеный бросался на обидчика. А когда Лиза по вечерам укладывала его спать, а потом, думая, что он уснул, прихорашиваясь, исчезала, до него долетал запах ее духов, и он подолгу не спал, разговаривая с несуществующим отцом.
О чем они только не говорили, куда только не ходили! И по реке плавали на быстроходном катере, летящем над водой, и по деревьям лазали, и в зоопарке были, и в цирке, и на мотоцикле гоняли, и почему-то чинили крышу бабушкиного дома. Потом отец ему подарил настоящего, живого тигренка, и он каждый вечер, когда Лиза убегала, вставал, шел к холодильнику, доставал оттуда молоко, наливал в блюдце и подсовывал под кровать, приговаривая: «Ну попей, полосатенький».
Лиза, вернувшись, убирала блюдце с молоком, а он упрямо опять ставил и еще плакал, что она хочет, чтобы его тигр умер от голода. Костя помнил до сих пор, как Лиза повела его к врачу, а тот спросил: «А ты не боишься тигра?» А он ему ответил, что не боится, потому что тигр добрый, сильный и очень его любит. «А откуда ты знаешь, что он полосатенький и любит тебя?» — спросил доктор. «Как откуда? — удивился Костя. — Тигр же, когда меня видит, улыбается».
Когда Костя стал старше, отец стал ему сниться. Они были где-то на войне, и он вытаскивал отца, тяжело раненного. Даже сейчас, совсем недавно, во время концерта, он почувствовал, что отец сидит в зрительном зале. Откуда это возникло, он не знал. Вспыхнуло в голове и исчезло.
Костя увидел, как Глебов подошел к Лизе, протянул руку, чтобы дотронуться до ее плеча, но замер в нерешительности.
— Лиза, я не хотел, — услышал он глухой голос Глебова. — Сорвалось. Забыл про свое обещание.
— Уйди, Борис, — попросила Лиза, не открывая лица.
— Пойми, ничего страшного не произошло. Все живы-здоровы… и я, например, очень счастлив. — Глебов оглянулся на Костю, ища поддержки, но тот быстро отвел глаза.
— Уйди, — устало повторила Лиза, не глядя на Глебова.
— Хорошо, я уйду. — Он снова посмотрел в сторону застывшего на тахте Кости. — До завтра?… — Глебов ждал Лизиного ответа, но так и не дождался.
Костя слышал его шаги, медленные, с остановками; наконец щелкнул замок, дверь скрипнула, захлопнулась. Тишина обволакивала Костю — убаюкивала его, он растворялся в ней. Перед ним неотступно стоял молчаливый Глебов. Вдруг Костя почувствовал странное: губы у него сами собой растянулись в улыбку. Он рывком встал, посмотрел на Лизу, которая все еще сидела согнувшись и уронив голову на руки.
— Мать, а мать, ну что случилось? — Костя обнял Лизу, пытаясь заглянуть ей в глаза. — Не узнаю коней ретивых.
— Да замолчи ты, дай подумать. Голова раскалывается.
— Не понимаю… Нам подвалила удача. В такой подходящий момент. Кстати, можно узнать: почему надо было молчать об этом?
— Это ты! — закричала Лиза, не отвечая на вопрос. — Ты во всем виноват!
— Я? — удивился Костя.
— А кто же? Если бы не эта твоя дурацкая выходка с машиной, все бы обошлось.
— Подумаешь, прокатился на машине, — дерзко заметил Костя.
— Подумаешь? Несчастный балбес!.. Ты меня и себя загнал в капкан! Все дети как дети!..
— Хватит! Все равно я не буду жить по правилам. Ясно?
— Скотина! — Лиза размахнулась и отвесила Косте увесистую пощечину.
— Ты что?! — Костя побелел от злости. — Ах так?… Ну, этого я тебе никогда не прощу! Ненавижу!
Бросился к выходу, от ярости никак не мог открыть замок: у него руки ходили ходуном.
Лиза догнала взбешенного Костю: она знала, в этом состоянии он неукротим. Она и сама испугалась. Как она могла его ударить, при его-то обидчивом характере? Лиза обняла Костю, он вырывался, а она прижимала его изо всех сил, уводя обратно в комнату и приговаривая:
— Ну, прости, прости… Это не ты виноват, а я… Успокойся. Сейчас ты поймешь, расскажу, и ты поймешь… — Ее речь обрывалась, слова с трудом слетали с губ. — Пожалуйста, не ругай меня, а то я просто умру. Ладно?… Костик, Костик, я так виновата перед тобой, гораздо больше, чем ты передо мной. Совсем я запуталась. И перед Глебовым виновата. — Она замолчала.
— Да ладно, мать. Я не возражаю против… отца.
— Не возражаешь? — Лиза посмотрела на него и поняла: он рад Глебову, хотя даже сам еще до конца не понимает. — Бедный ты мой, бедный… — Она погладила его голову, он припал к ней, склонился, прижался; он так давным-давно к ней не прижимался, и это ее окончательно добило. Теперь-то уж точно она не знала, что ей делать дальше.
Костя поднял голову и улыбнулся:
— Мать, я тебя уже простил.
— Простил?… Ты добрый. Вот соберусь с духом и расскажу тебе все… Только ты меня не торопи… Дай вздохнуть. — Лиза посмотрела вновь на Костю, увидела его сияющие глаза… Когда они были такими открытыми, она даже не помнила и в страхе повторила: — Дай только вздохнуть.
Лиза глубоко и судорожно вздохнула, как будто этот глоток воздуха мог ее спасти, но не успела ничего объяснить, потому что ее прервал звонок в дверь. Насмерть перепугалась, выкрикнула: «Вернулся Глебов!» Опрометью забегала по комнате, не зная, какое принять решение. Если сейчас сказать Глебову про ее розыгрыш, то что будет с Костей?… Глебов наверняка докопается, что Костя угнал машину. А если скрыть, то очень нехорошо, очень нехорошо, ведь Глебов будет думать, что он отец Кости, — разве можно так жестоко? С другой стороны, выхода нет. Костика судьба дороже. А если открыться пока только Косте? Чтобы он не привыкал к мысли, что у него есть отец. Этого никак нельзя допускать, нельзя! Привыкнет к отцу, а его на самом деле нет. Будет страдать, ожесточится. Да, да, надо все-все выложить Косте, будь что будет, лучше сразу, не затягивая, а Глебову потом, потом, после суда, когда все уладится, когда пройдет время… Вот только плохо, что тогда Косте придется всю дорогу притворяться перед Глебовым, а он это ненавидел больше всего на свете! Всегда ей орал: «Все вы притворщики!» Еще маленьким, в пятом классе, поднял бунт: «Все вы притворщики! Родители и учителя!» Директору крикнул — из-за этого пришлось переходить в другую школу. Нет, он не согласится притворяться.
Она услышала: Костя открыл дверь — и бросилась к зеркалу, чтобы привести себя хоть немного в порядок, но в зеркале она ничего не увидела. Вот говорят: «смотрела невидящими глазами», так и Лиза смотрела на себя и не видела собственного лица. А Костя был рад, что вернулся Глебов. Он хотел продолжения встречи… с отцом. Так быстро привык и назвал Глебова про себя отцом. Открыл дверь, и приветливая улыбка тут же сползла с его лица — перед ним стоял приземистый, широкоплечий мужчина лет сорока. Лицо у него было обветренное, лоб закрывала старая жеваная кепка, сдвинутая вперед, из-под нее торчал короткий мясистый нос. Костя узнал его сразу — это был Судаков, шофер той самой проклятой машины. Про него Костя вообще забыл. Неужели что-нибудь пронюхал?
— Не признаешь, Костюха? — Судаков дружелюбно оттеснил его крепким плечом, вошел в прихожую.
— Почему же… Узнал. — Костя попятился. — Проходите.
Судаков сбросил куртку, снял давно не чищенные ботинки, кепку и, мягко ступая в носках, прошел в комнату. Увидел притаившуюся Лизу, поздоровался.
Лиза кивком ответила, она еще не могла прийти в себя, ожидая Глебова.
— Мать, познакомься… — Костя выразительно посмотрел на Лизу. — Это шофер… тот самый, Судаков.
- СЛАВА РОДУ! - Михаил Задорнов - Языкознание
- Стихотворения и поэмы - Юрий Кузнецов - Поэзия
- Хватит мечтать, займись делом! Почему важнее хорошо работать, чем искать хорошую работу - Ньюпорт Кэл - Поиск работы
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Снова начать дышать (СИ) - "Заглания" - Современные любовные романы